…Пистолет пришлось взять. Илий ни разу не выстрелил из него. Не то чтобы ему было не интересно – когда-то в академии он метко стрелял из оружия куда хуже этого, но на регулярные тренировки у него почти никогда не хватало времени. И потом, ему слишком часто приходилось латать раны, нанесённые подобным оружием.

Он думал, что потеряет время, разбираясь с «глоком». Но всё оказалось проще. Илий нажал на кнопку на рукоятке и извлёк обойму. Он знал, что собирается воспользоваться оружием, поэтому следовало тщательно его подготовить. Илий заставил себя не суетиться и неторопливо заполнил обойму патронами. Доктор удивился, что в пистолет влезло семнадцать патронов. Он вспомнил, что это ещё одно преимущество «глока». Илий надеялся, что не потратит ни одной пули, но если взял в руки оружие будь готов его применить…

Врачи дают клятву «не вреди». Родители ни в чём не клянутся – защищать своих детей их естественная потребность. Потому и у доктора не возникло сомнений – ради спасения дочери он готов уничтожить похитителя. К тому же пока Илий не мог с уверенностью сказать, что его дочь похитил человек. Разумно было бы думать именно так. Значит, придётся стрелять. Ему ещё ни разу не приходилось стрелять в живую мишень. Это пугало, но не так сильно, как опасность, грозившая Зарине.

Он вставил обойму до щелчка и убедился, что она села на место. Привычного предохранителя на «Глоке» не было, спусковой крючок активировался только при осознанном нажатие стрелка. Это делало пистолет безопасным при ношении. Травмы, когда непреднамеренно стреляли в себя, Илий много раз видел на хирургическом столе. Такие пациенты чаще всего попадали к нему в перерывах между боевыми действиями. И далеко не всегда это были неопытные юнцы.

Илий закрепил кобуру на поясе и осторожно вложил в неё пистолет. Генерал вместе с подарком выбил разрешение на его хранение. Доктор не просил об этом, но пациент оказался настойчивым. Переезжая в посёлок под названием Мирный, Илий не думал, что когда-нибудь оружие ему понадобится. Но он чувствовал себя спокойнее, зная, что под полом их дома спрятана грозная сила. Его утешало то, что «глок» может понадобиться для защиты семьи. И такой момент наступил.

Доктор знал, что взяв пистолет с собой в погоню, он нарушает закон, так как хранение оружия и его ношение – несколько разные вещи.

Однако сейчас его это волновало в последнюю очередь. Чтобы спасти дочь, он должен применить всё, что необходимо: убедить, напугать, стать боевой единицей.

Осталась мелочь, сводившая всё на нет. Где взять транспорт?

Словно в ответ на его мысли со стороны улицы послышался шум мотора.

Это был самый радостный звук за весь день.

Илий выскочил во двор и увидел, как Елена на его джипе паркуется у ворот.

Она вышла из машины, сосредоточенная на своих мыслях, даже не заметив, что муж выбежал на крыльцо, и принялась доставать сумки из багажника.

Он позвал её, быстро приблизился.

– Хорошо, что ты так рано. Мне нужна машина. Срочно.

Она вздрогнула, и её лицо мгновенно сделалось тревожным.

– Мне захотелось приехать раньше, какое-то дурное чувство заставило…

– Оно тебя не обмануло.

– Что стряслось?

Илий опустил голову. Он был не готов к тому, что придётся объясняться. Не успел ничего придумать.

Она заговорила первая:

– Повсюду какая-то нездоровая суета. По дороге сюда я видела военных. По радио передают сообщения о мародёрах. Какие мародёры? Разве началась война или революция?

– Кажется, нет.

– Что происходит, Илий?

Между его бровями залегли такие глубокие тени, что Елена побледнела.

– Говори, – попросила она. – Пожалуйста, говори.

– Детей пытались похитить. Не спрашивай меня, я не знаю, кто и зачем.

Она закрыла рот рукой, глаза лихорадочно заблестели.

Илий вспомнил, зачем она ездила в Майкоп: беременна или нет? Если да, то говорить не стоит. Но как тогда всё объяснить?

Доктор оглядел её фигуру, как бы ища ответа. Пустое! Сроки ещё ранние.

– Говори, прошу тебя.

Он раздумывал, что сейчас лучше: беспощадная правда или ложь во благо? А ведь на колебания нет времени – каждая минута промедления отделяет его от дочери.

– Ключи от машины у тебя?

– Вот они.

– Послушай, я уезжаю. Гоша остаётся с тобой. Батарея на телефоне садится, но я попробую наладить связь. Будь внимательна и всегда держи ребёнка на виду…

– Где Зарина? – она сжала губы так, что они побелели, и впилась глазами в лицо мужа.

Он взял её за плечи, очень крепко.

– Помни, что ты теперь не одна. От твоего состояния зависит чужая жизнь. Ты ведь не одна? – он посмотрел на её живот.

Она поспешно кивнула.

– Зарину я верну. Я еду за ней и верну её. Ты слышишь? Никто и ничто меня не остановит. Жди.

Ей захотелось кричать. Хлопнуть автомобильной дверью так, чтоб вылетели стёкла. Потребовать, чтобы он немедленно всё объяснил, в деталях. Она знала, знала! Предчувствие её не подвело. Не нужно было оставлять его одного с детьми…

Он слишком самоуверен, упрям! Вот результат. Она зажала губами прядку волос, как всегда делала, когда нервничала. Осеклась. Его ладонь легла поверх её кисти, горячая мозолистая, крепкая.

– Не сейчас. Время уходит.

Елена подняла глаза. Отшатнулась. Лицо её мужа было волчьим. Таким она видела его только однажды, когда подвыпивший пассажир на вокзале толкнул её плечом и нахамил. Через минуту, удивлённый обидчик уже лежал на чемоданах, беспорядочно двигая конечностями, как муха, проснувшаяся от зимней спячки, а его собутыльник испуганно отступал вглубь толпы. Илий ещё несколько мгновений напоминал пружину, его тело будто изменило свойства. Глаза хищно горели. Затем, опасный огонёк потух, движения привычно замедлились. Доктор сел на колено и пощупал пульс на шее у отключившегося мужчины.

Елена вздрогнула. Недоверие, обида отступили, сменившись страхом. Но это был уже другой страх, за тех, кто встретится её мужу на пути. Да, он упрямый, самоуверенный и потому доведёт дело до конца.

– Только не делай глупостей.

Илий прижал её к себе, она не заплакала, удержалась. Под футболкой, на поясе, выступало что-то твёрдое. Кобура. Оружие.

– Всё настолько серьёзно?

– Угу, – муж быстро кивнул, открыл дверцу джипа, бросил сумку с водой и аптечкой на заднее сиденье.

Он уже хотел сесть за руль, но оглянулся и, прикрывая ладонью глаза от солнца, посмотрел в сторону крыльца. Животное может почувствовать то, чего не заметит человек. Доктор подошёл к псу, виляющему хвостом, и отстегнул ошейник от цепи.

– Давай, мальчик.

Гален послушно засеменил рядом, бросая на хозяина влюблённые, почти человеческие взгляды. Пёс не всегда был таким послушным, только когда его долго держали на привязи. А на привязи он тоже оказался не за примерное поведение.

Илий остановился, нагнулся и поднял с пола цементной площадки маленькую детскую сандалию, принадлежащую Зарине. Хорош ли Гален, как следопыт, доктору проверять не доводилось. Жаль, что специально он этому пса не обучал.

Зато дворняга спокойно обгонит взрослого мужчину. В этом Илий не раз убеждался на своём опыте. И потому пёс мог пригодиться. Ведь полудница, кем бы она ни была, двигалась как и человек только на двух конечностях.

Елена наблюдала за всеми этими действиями молча.

Илий запустил собаку в салон и сел за руль. Пыльное стекло наполовину опустилось.

– Я поеду с тобой…– слабым голосом попросила она.

– Нет, не поедешь.

Елена отвела глаза.

– Я могу пропасть на несколько дней, – сообщил Илий, перекрикивая шум мотора. – Но есть вероятность, что я вернусь уже сегодня. Не переживай. Ещё рано переживать.

Елена неуверенно махнула ему рукой. Потом он увидел в боковое зеркало, как она берёт сумки и устало бредёт к дому. Из дверей выскочил Дэн, сказал что-то и указал на вход. В руках он держал старый мешок на лямках.

Следом вышел Гоша и сразу бросился к маме в объятья.