Я медленно пришла в себя.

— Ты в порядке? — голос был знакомым, а слова — нет.

Нет, нет, нет.

— Альва? — сказал мой отец из соседней камеры.

ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Я не ответила, села на пятки и прислонилась головой к койке.

— Альва? — повторил отец, и это был призрак раздраженного вопля мужчины, не получившего вовремя ответ от его дочери-подростка. Это утешало бы, если бы мы не были заперты в соседних камерах из-за мужчины, который ненавидел нас обоих.

— Я тебя слышала. Я в порядке.

— Что ты тут делаешь? Почему тебя привела Мэгги Уилсон?

— Я не буду с тобой говорить.

Он притих, а я закрыла глаза.

Хоть я не могла признаться даже себе, мне стало лучше с ним рядом. Не потому, что он был моим отцом, а потому что я не была одна. Отец был в такой же ситуации, как я. Твердая кровать, тонкое одеяло. Подушка, от которой воняло чьим-то потом. Ведро у него точно было грязнее моего. Но я буду завтра на свободе.

Это меня утешило, и я забралась на кровать и посмотрела в окошко, сжав прутья пальцами. Луна еще не взошла, все было темным и в тенях, хотя я видела, что некоторые люди еще были снаружи, и их озаряли окна, что выходили на площадь. Казалось, все лампы в доме Жиля горели, и я видела, как обитатели дома делали так же, как и я, — глядели на клетку.

— Ты им сказала. Про оланфуилов?

Его голос звучал иначе, он прошел к своему окну.

— Так они называются? — спросила я. — Оланфуилы? — я поняла, что название было похоже на наомфуил.

— Это означает «кровосос» на старом языке, — ответил он на мой не высказанный вопрос.

— Я думала, наомфуил означало «священный святой»? — сказала я. — «Фуил» в обоих словах, что это значит?

— Кровавый. Не священный. Слова схожие и перепутались со временем.

Кровавый святой. Это было жутко.

— Почему ты никому не сказал о них? — прошептала я. — Почему не рассказал мне?

Молчание затянулось, напоминало бечевку между нами.

— Альва, у меня были причины, — наконец, сказал он.

— Что? — слово вылетело раньше, чем я сдержалась. — По какой причине можно защищать этих существ? Ты думаешь, что они — боги?

— Я знаю, что они — не боги, — тихо сказал он.

— Тогда почему? — он не ответил, и я продолжила. — Они убили Айлин Андерсон и ее ребенка. И Хэтти Логан с Джеймсом Баллантином. Пока ты молчал, ты этим убивал их, как убил мою маму. И чуть не убил меня.

— О чем ты? — спросил он со страхом в голосе.

— Они забрали меня и Кору Рейд, — сказала я. — В их логово в горе. Бросили нас в нору на потом, приберегли для ужина. Словно в холодильник, будто мы — бекон. Я была для них мясом, папа. И Кора все еще там.

— Альва…

— Не надо, пап, ладно?

— Я пытался уберечь тебя, — мрачно сказал он.

Я не знала, что говорить на это.

Внизу спорили мужчины, их голоса доносились, хотя я могла разобрать редкие слова — одним из них было мое имя. Дверь — темницы, похоже — закрылась, и я услышала знакомый голос и ругательства. Он не использовал бы этот язык, если бы знал, что мой отец его слышал.

— Рен? — позвала я.

— Альва? Это ты? Ты в порядке?

Даже встав на носочки, я не видела его — угол был не тот.

— Я в порядке, — крикнула я.

— Я не могу поверить, что они тебя заперли. Кем себя возомнил Жиль Стюарт?

Лучше было не кричать ответ на это на всю площадь. Я скажу Рену, что это было мое решение, утром.

— Ловушка готова?

— Готова.

— Кто будет наживкой?

— Жиль выбрал мужчин, которые будут тянуть жребий. Один сядет в ловушку, а другие будут ждать в тени с оружием.

— Где будешь ты?

— У Мэгги. У нее моя мама и несколько других. Все, чьи дома не защищены, в центре деревни. Жиль отправил Мэри проверить всех.

Я и не подумала о Лиз Росс или тех, кто жил недалеко от деревни. Жиль поступил умно, хоть я не была рада это признавать. Хотя он не взял этих бедняг в свой дом.

— Погоди… — сказал Рен.

Я ничего не видела, но послышалось шарканье и стук, он пытался залезть на стену и не смог. Я улыбнулась под нос.

Он отошел, и я его увидела, его волосы были серебряными в свете луны, он потирал ноги, глядя вверх.

— Ты в порядке? — спросила я.

Но он смотрел правее меня, глаза его были большими. Ах. Он заметил моего соседа.

— Как видишь, я не одна, — сказала я.

— Мистер Дуглас, — сказал Рен, кивая с уважением.

— Маррен, — буркнул мой отец из соседней камеры.

— Ты против? — сказала я отцу, а потом спросила у Рена. — Он ушел?

Рен покачал головой. Кто-то позвал Рена, и он повернулся, а потом посмотрел на меня.

— Мне нужно идти, но я вернусь утром с Мэгги.

Мое сердце сжалось, но я кивнула.

— Хорошо. Береги себя.

— И ты, — сказал он, снова взглянув на моего отца.

А потом повернулся и побежал к магазину Уилсон.

Я спустилась, шея и ноги болели от напряжения. Холодало, и у меня не было шали, так что я укуталась в одеяло, закашлялась от поднявшейся пыли. А потом устроилась и ждала.

* * *

Я задремала и проснулась от своей дрожи, зубы сильно стучали. Без стекла в окне или ставен ничто не мешало холодному воздуху попасть в комнату.

— Альва? — позвал папа шепотом.

Я выдохнула.

— Что?

— Подойди к двери. Вытяни руку.

Я замерзла и устала, сил возражать не было, и я потянулась сквозь прутья и нащупала что-то мягкое. Одеяло. Его одеяло.

Я замешкалась.

— Мне это не нужно.

— Я знаю, что ты умеешь лучше врать, — сказал он, улыбка приподняла уголки моего рта в ответ на его тон. Он был раздражен. Но было и кое-что еще. Уважение, наверное.

Я взяла еще одно одеяло. Я укуталась в оба, одно закинула на голову, будто шаль. А потом подобралась к окну и выглянула.

Луна была высоко, но собрались облака, и свет падал участками. Почти все окна уже были темными, только несколько тускло сияли, хотя я не могла угадать время. Было достаточно поздно, чтобы мир уснул. Я видела, что кто-то сидел в клетке, но не могла разобрать, кто, пока он не встал. Я увидела широкую спину. Джим Баллантин. Я смотрела, как он разминал ногу, потом он сел, укутал плечи одеялом.

А потом встал снова, смотрел вперед, его одеяло беззвучно упало на землю, и я проследила за его взглядом.

Там было три существа посреди улицы, они смотрели на него в клетке. Они словно только появились: в одну секунду их не было, в следующую стояли там, будто так и было всегда.

Облако закрыло луну, и я потеряла их из виду.

Когда свет вернулся, они оказались ближе к клетке, и я лучше их разглядела. Те, что были в центре и ближе к тюрьме были без волос, бледные, как те, кого я видела. Но существо справа было меньше, больше похоже на человека, и кожа была темнее, грудь, спина и ноги до лодыжек были покрыты шерстью. Существо, похоже, было из юных, его взяли на охоту. Звери так делали, брали юных и учили их убивать.

Они хотели научить его тому, чему научились прошлой ночью. Как открыть клетку.

Я смотрела, как они толкнули младшего вперед, и он пошел не так грациозно, как взрослые, к остолбеневшему Джиму. Он потянулся к существу, и я с ужасом увидела, как он поманил его в клетку. Что он делал?

Я отвлеклась на движение на улицах по краям. А потом показалось, что у мира пропало дно, и я полетела вниз.

К площади шло все больше существ, больше, чем я считала возможным. Я думала, судя по увиденному, что их было пять-шесть, небольшая семья. Но их было хотя бы вдвое больше, и они тихо шли к Джиму в ловушке, некоторые по улицам, другие по крышам, двигаясь, как большие белые пауки.

— Видишь? — шепнул мой отец. У меня не хватило дыхания ответить.

Я застыла, когда двое взрослых, приведших юного, повернулись к нам, головы одновременно склонились на бок, их глаза искали нас.

— Они нас слышат, — прошептала я.

От моего шепота их губы раздвинулись в беззвучном оскале одновременно, и на мне выступил холодный пот, сердце забилось быстрее от древнего инстинкта.