И сейчас, я хочу еще немного поспать.

Я обмякаю, завернутая в кокон из бамбуковых простыней, и мое дыхание становится ровным и медленным. Мозг затуманен, готовый к мечтам и фантазиям, чтобы перезагрузиться. Жизнь хороша. Жизнь прекрасна. У меня нет забот, ничего, способного разбудить меня…

Джей.

Меня словно молнией поразило. Я широко распахиваю глаза, и сердце с глухим стуком начинает учащенно биться.

Правильно. Жизнь прекрасна, твою мать! Ведь прошлым вечером я чуть не испортила лучшую дружбу своей жизни. Перевернувшись на спину, я уставилась в потолок. Какого черта я сделала? Чего я ожидала? Чтобы Джей сказал: «Да, Миа, я хочу трахнуть тебя с того дня, как мы встретились?». И тогда мы бы сорвали одежду и занялись бы умопомрачительным, поразительным, меняющим все в жизни сексом? Прямо там, на диване. Mario Kart был бы забыт.

Джей регулярно появлялся в моих фантазиях в течение долгого времени, и даже до того, как это было осознанно, и когда я все еще была с Мэттом, он тоже иногда появлялся в ночных снах.

В моих мечтах секс с Джеем всегда был восхитительным. Это постоянно заставляло меня краснеть. Хотя, может быть, он на самом деле отстой в этом деле. Или, может быть, после всего этого времени, что мы были друзьями, я чувствовала бы себя так, будто трахаюсь с собственным братом?

Нет. Конечно, нет. Я считала Джея симпатичным с момента, как мы познакомились. Мэтт представил его, как своего соседа по комнате, но я тогда была так влюблена в своего парня, хотя мы были вместе всего пару недель, что не замечала этого.

И, хотя в последующие полтора года Джей часто бывал рядом, мы не смогли сблизиться и стать друзьями, пока Мэтт не бросил меня. Что-то просто... щелкнуло. Я думаю, даже не замечая этого, мы сблизились. В строго платоническом смысле, конечно, и это было здорово. Мне повезло, что я его встретила.

Так почему же, почему, почему я решила разрушить все за одну ночь?

Со стоном я перевернулась на живот, желая уткнуться лицом в подушку и выбить все это дерьмо из моей головы. Я не хотела чувствовать этого. Не хотела думать. Я зарывалась в подушку, пытаясь похоронить в ней голову со всеми этими мыслями.

Не помогло. Поэтому, вместо этого, я порылась в тумбочке, обвивая рукой знакомый продолговатый предмет. Я проснулась рано, и мне было некуда спешить. Стоило бы так же заботиться о других делах.

Разве не за этим тебе нужен вибратор?

Ты прав, Джей. Мне нужен именно он. Мой вибратор ничего не усложняет. Не осуждает. Не задает вопросов. Не требует от меня ничего, кроме батареек. Он существует только для того, чтобы я чувствовала себя хорошо. Может быть, я должна переосмыслить то, кого я зову лучшим другом, потому что мой вибратор — удивительный друг.

Я перевернулась на спину, стянула с себя кружевную ткань и прошлась вибратором между ног. Когда я нажала на кнопку, он стал вибрировать, мои складочки увлажнились, и все в мире стало правильным. Как будто у меня был условный рефлекс — мгновенное удовольствие от одного только звука.

Теперь не существовало ничего кроме пульсации на моем клиторе, медленного движения и давления. Только я сама могу сделать себя счастливой. Я закрыла глаза и мой разум очистился. Нет мыслей, только чувства.

Но мое воображении рисует разные образы. Внезапно, я почувствовала его губы на моей коже, влажный поцелуй прямо там, где шея переходит к ключице. Он двинулся вниз, втянув сосок в рот, и я вздрогнула, реально задыхаясь.

Фантазия поглотила меня. Это не мурлыкающая головка вибратора трется об меня — это язык Джея. В моих мыслях я смотрела вниз, где мои колени были широко разведены, где Джей смотрел на меня пристальным взглядом ледяных голубых глаз, пока его рот трахал меня. Моя нижняя часть тела поднята над кроватью, а он, стоя на коленях на полу, держал мои ноги на своих плечах. Его бицепсы напряглись, пальцы впились в мои бедра — О, Боже!

Я кончила сильнее, чем обычно. Кульминация волнами распирает меня от одного нервного окончания к другому, и я выгибаюсь на постели, пока она продолжается и продолжается... и продолжается.

Когда оргазм, наконец, стихает, я прерывисто выдыхаю и переворачиваюсь на бок. Закрыв глаза, жду, когда мой пульс придет в норму.

Хорошо. Мне не нужен парень. Так, безусловно, проще.

Тогда, чего ради, надо ставить под угрозу нашу дружбу?

Я просто не знаю.

Каким-то образом мне удается выбраться из постели, не поднимая свой сотовый телефон, который стоит на зарядке, на тумбочке. Мне нужно немного кофе, прежде чем удостовериться, что он не прислал мне ночью сообщение с извинениями.

Это, вероятно, будут длинные выходные.

***

Сейчас 10:37 вечера. Джей все еще был в больнице? Понятия не имею. Его смена заканчивается в девять, но он никогда не уходит, пока не завершит все свои дела и отчеты. А это значит, обычные двенадцать рабочих часов, превращаются в четырнадцать или пятнадцать. Ординатура — отстой.

Мой же день прошел обычно. Я сходила в магазин за покупками, убрала квартиру, в конце дня посетила тренажерный зал, а когда я вернулась, позвонила моя сестра Пейдж, и мы немного поболтали. Моя старшая сестра— адвокат, замужем за другим адвокатом, и в этих адвокатских отношениях они породили двух детей и третий уже был на подходе.

Именно поэтому она позвонила мне, чтобы сказать, что они узнали, у моих племянниц будет маленький братик. Конечно, очень интересно. Но по какой-то причине, Пейдж рассказывала без особого энтузиазма. Может быть, с третьим ребенком, выяснять пол ребенка уже не так захватывающе?

Звучит неправильно. На работе я каждый день вижу женщин на разных стадиях беременности, и когда пациент не так воодушевлен, это означает, что беременность была незапланированной. Это точно не относится к моей сестре. Она все делает только по плану.

Попрощавшись с ней, я отправила сообщение бабушке, интересуясь, как у нее дела, потому что не разговаривала с ней уже нескольких дней. Как обычно, ответ пришел почти сразу. Она отлично обращалась с современной техникой, учитывая то, что Лили Уотерс — женщина, которой через несколько недель исполнится восемьдесят. На ее день рождения моя семья подготовила небольшой сюрприз для.

Мы некоторое время обменивались новостями друг с другом, и она сказала мне, что была простужена всю эту неделю, но чувствует себя не так уж и плохо, и завтра она будет участвовать в Большом весеннем турнире покерного клуба. Это заставило меня улыбнуться. Кажется, я знаю, от кого я получила свою тягу к соперничеству.

После, я разогрела остатки обеда и смотрела Netflix, пока ела. Я решила было посмотреть House, M.D. без Джея, хотя шоу мы всегда смотрели вместе. Это было бы подходящей местью за то, что он убежал вчера и игнорировал меня сегодня. Но, в конце концов, я решила не быть такой мелочной и незрелой.

Я некоторое время, пыталась выбрать, что подарить бабушке на день рождения. Формально, она не ждала от нас подарков. Предпочитая, чтобы мы вместо этого, жертвовали деньги в Ассоциацию по борьбе с болезнью Альцгеймера. Это было близко и дорого ее сердцу, так как мой дед умер достаточно рано от этой болезни. Мне тогда было восемь лет. Тем не менее, это юбилей, и я хочу сделать ей подарок. Ничего экстравагантного. Просто что-то... особенное. Вот чем был занят мой мозг, пока я лежала на диване, глядя в пространство, с последней книгой Лиан Мориарти, лежавшей раскрытой на моей груди.

Я, на самом деле, назвала бы это хорошим днем, если бы я не ждала. Ожидание, ожидание и долбанные ожидания его, его сообщения. Он сказал, что напишет. Я с нетерпением жду, становясь все более и более беспокойной, как будто я его девушка или что-то вроде того. Жду с нетерпением, несмотря на то что знаю — он на работе весь день и, возможно, слишком занят, даже чтобы поесть или просто принять душ между сменами.

Написать мне сообщение — это второстепенное дело. Я понимаю это. На самом деле понимаю.