– Но об этом завтра. А сейчас давайте ложиться спать.

– Да, – согласился Костя. – Сутки уже без сна.

Поднявшись на эскалаторе, мы оказались в начале длинного коридора, выложенного плиткой цвета морской пены, где друг напротив друга располагались двери женской и мужской спален.

– Карина, девчонки тебе всё покажут, – Андрей опустил взгляд на сестру, – а ты слушайся, хорошо?

– Хорошо, хорошо… – с лёгким раздражением кивнула Ксюша.

Они скрылись за дверью, а я отправился с Костей и Андреем в мужскую спальню. Перешагнув порог, я застыл на месте, уставившись на нечто странное: вместо кроватей было установлено что-то, похожее на капсулы и работающее по принципу лифта.

– Это… это что? – меня не покидало чувство недоумения.

– Колыбель, – сказал Костя. – В ней очень удобно спать! Сам почувствуешь, когда в ней окажешься. Просто нажми на ту круглую кнопку, – подбородком он указал на зелёную панель в стене.

В спальне я насчитал шесть колыбелей и под каждой по сет-боксу. Мне приглянулась та, что справа от окна.

– Парни, а колыбель под номером одиннадцать свободна?

– Свободна, – Андрей протёр слипающиеся глаза. – Моя под девятым номером, а у Кости – под восьмым.

Понаблюдав за парнями, я нажал на кнопку, и колыбель с тихим гулом спустилась, зависнув над цветным ковром.

– Теперь ложись удобнее, сейчас механизм тебя поднимет, – сказал Андрей.

Ребята уже сидели в колыбелях, когда я перебрасывал ноги через борт своей.

– Отлично! – захлопал Костя.

– Получилось! – у меня дух перехватило, когда колыбель понесло вверх.

Сумка, вещи и обувь остались у сет-бокса.

– Ну как, удобно? – поинтересовался Андрей.

– Удобно, – отозвался я.

– Спокойной ночки, парни! – Костя вжался в подушку.

3

Секрет бенгальских деревьев.

Эскиз

Сон в новой постели обнимал тысячами невидимых рук, я тонул под тёплым пуховым одеялом, и меня это вполне устраивало, если бы не одно НО. Крик Андрея неожиданно прервал его:

– ВСТАВАЙ! УЖЕ ПОЛДЕНЬ!

– А… Андрюха, что это у тебя? Привычка – будить человека в самый разгар сна?

– Успеешь выспаться! Спускайся вниз, сегодня много дел.

– Да я бы с радостью, но как спустить эту штуку? Спрыгивать прикажешь?

– Не обязательно, – ухмыльнулся Костя. – Достаточно сказать: «Вниз!». «Колыбель» сама опустится.

– Оригинально, ничего не скажешь… – я протёр сонные глаза и задал команду: –«Вниз!»

«Колыбель» гулко начала спускаться.

– Вот видишь, всё просто! – съязвил Костя.

– Не смешно… – укоризненно взглянул я на него.

– Расслабься, не обращай внимания, у Костяна частенько бывает язвительное настроение. Если была бы премия за самое язвительное настроение, то Костян выиграл бы её не прилагая никаких усилий.

– Что мы будем сегодня делать? Что-то исследовать на вокзале, да?

– Отчасти. Сегодня день абсолютно свободный, а вот вечером постараемся найти что-нибудь интересное на первом этаже, потом вернёмся на второй, здесь меньше всего коридоров и дверей. Намного меньше, чем внизу, – сказал Костя.

Я уже успел надеть брюки, осталась только футболка. Надевать остальное было ни к чему: ясное небо и солнце подавали знаки, что сегодня будет жаркий день.

– Андрей, но ты же сказал: сегодня много дел… Получается, я мог ещё спать и спать? – расстроенно сказал я.

– Всё верно, много дел, – закивал парень. – Уже давно надо быть на ногах, тем более, вам с Кариной предстоит познакомиться с Ильёй. Если захочешь, можешь прогуляться до станции. Кто знает, может, найдёшь что-нибудь помимо деревьев. Думаю, в этих брюках тебе будет жарковато. В твоём сет-боксе есть монеты, так что можешь купить другую одежду, но не растрачивай монеты по пустякам. Их мало, всего тридцать.

– Витёк, вечер здесь настанет быстро. Не знаю, что с этим местом, но время здесь проходит незаметно… – добавил Костя. – Увы, но это так. Мы в комнату переговоров. Ты как, с нами?

– Я? Д-да… я догоню. Вы идите, мне нужно переодеться и ещё кое-что сделать. Я приду к вам позже, хорошо?

– Договорились! – в один голос ответили парни.

– И ещё одно: вы не знаете, где Карина?

– Девчонки давно проснулись, они пошли гулять по вокзалу, – ответил Андрей.

Я остался в спальне, нужно было найти одежду по сезону и проверить, звонили ли родители. На телефоне оказалось больше двадцати пропущенных звонков. Последний – в половине четвёртого, когда нас ещё не было на станции. Они меня обыскались. Я решил позвонить, но связи на станции, как я понял, не было.

Домой из общежития я забрал всё своё имущество: тетрадки, ручки, ноутбук, одежду и средства гигиены. Ничего, соответствующего лету, у меня не было. Найдя монеты в окошке сет-бокса, я отыскал среди них одну с рисунком рубашки, на дисплее аппарата высветилась надпись: Ваша одежда. Огромная коробка появилась у сет-бокса. В ней оказались вещи на четыре сезона подряд. Мне удалось найти то, что нужно: серые бриджи, а футболку я решил оставить свою.

Подойдя к окну, открывающему вид на бенгальские деревья, заметил, что днём, они не искрили, были обычными, как в любом другом уголке Земли. От одного к другому внизу прогуливалась Настя. Её рыжие локоны выделялись на фоне залитой солнцем зелёной травы.

Я спустился к ней.

– Привет, Настя. Это что, какие-то вырезки?

– Добрый день, Вить. Эпитафии, посвящённые творческим людям.

– С чего ты так решила? Ты так уверенно говоришь…

– Я просто прочитала. Подойди сюда, где я стою. Отсюда лучше видно, – девушка указала рукой на дерево, напротив которого мы оказались. – Вот, видишь?

Я прищурился.

На стволе дерева был высечен текст:

"Вдохновение"

Здесь жил, творил и погиб

Строганов Михаил Валерьевич

Возраст: 18 лет

Сезон: осень

(Поэт)

– Поэт?

– Да, на этом и остальных деревьях указаны музыканты, художники, изобретатели… – подтвердила Настя. – Много их, я успела узнать лишь о четырёх. Похоже, до нас на станции побывало много людей, и все молодые, творческие ребята.

– Подожди…

– Вить… ты куда?

Я подошёл ещё к трём деревьям из первого ряда. Эпитафии на стволах в правой стороне были посвящены девятилетней девочке-художнице и двадцатилетней девушке-пианистке. Если верить надписям, то обеим удалось возвратиться домой. Об этом говорили пометки: «Здесь жила, творила и покинула станцию…»

Но в этой четвёрке, помимо покойного парнишки-поэта, художницы и пианистки, был и писатель, которого настигла та же участь. Ему, как и мне, было девятнадцать лет. Звали его Юрий. Ниже пометки (Писатель) находилась надпись, что-то вроде послания: «Ответ скрыт в пустой монете». Интересно, что бы это могло значить?

– Иди сюда, Вить, иди быстрее…Тут что-то ещё написано.

Я снова взглянул на крону ствола. Настя прочла вслух:

– "Счастлив тот, кто помогая ничего не просит взамен. У кого-то лето в мыслях, лично осень нравится мне…"

– Похоже, это какие-то рифмованные строчки, – произнёс я задумчиво.

– А что, неплохо! – отозвалась девушка. Она ещё раз просмотрела строчку, читая про себя.

– Хотелось бы текст прочесть полностью. Кстати, как думаешь, парни знают об этих эпитафиях?

– По-моему, нет. Насколько помню, я и Марина прибыли вторыми после Андрея и Ксюши. При нас они и не подходили к деревьям, хотя я могу и ошибаться…

«Странно, им что, вовсе не интересно из-за чего сверкают эти деревья?» – подумал я.

– … может, тебе лучше спросить у них? Если хочешь, я могу пойти с тобой, – предложила она. – Мне здесь всё равно делать нечего.

– Конечно, пошли.

– Тебя искала Карина.

– Правда? А где она?

– Она с Мариной и Ксюшей. Они где-то на вокзале. Решили ещё погулять, а я отправилась на свежий воздух.

Когда мы отошли от деревьев, я мельком заметил силуэт в одном из окон второго этажа. Я подумал сначала, что это мне привиделось, но силуэт снова мелькнул, и я вспомнил об Илье.