Корн вздохнул. А Вельма ответила:

– В том, чтобы расположить тебя к себе. Он знает, что наблюдать будут в любом случае, так пусть это делает человек, настроенный дружелюбно…

Запонка хрустнула в пальцах.

Проклятье.

– Успокойся, – Корн потер глаза. – Просто… логично, если ты обратишь внимание на фирму, с управляющим которой твой подопечный обедает дважды в месяц. И логично, если при этом зацепишься за… симпатичную девушку.

Голос все-таки дрогнул.

– Заодно проверь, как Ильдис отреагирует на твой интерес.

– Он как-то со мной не очень делится.

Корн будто не услышал.

– Регис твоего возраста. Репутация у нее отличная. Дар, опять же… нейту с даром не так просто отыскать подходящую жену. Поэтому твой интерес будет вполне понятен, а если уж не поленишься рот открыть…

– Врать он не умеет, – встряла Вельма.

– Плохо, – Корн все еще не смотрел на нее, и за это захотелось дать в морду. И плевать, что начальник. Эйт. И вообще… с женщинами так нельзя.

Они же слабые.

Даже когда сильные.

Замок.

Берег. Мастерская. Ящик, куда скидывались, что заготовки, что мешочки с резными бусинами. Запах моря и крепкого самогона, который здесь настаивали на травах, но странное дело, менее вонючим он от этого не становился.

…Ольс.

И лаборатория.

Первый прототип, на который у меня ушло три года и почти весь заработок, хотя стараниями сала Терес получала я немало. Но… алюминий.

Лунное железо.

Алмазы.

Кисти и новый инструмент – одно время я подумывала даже, реально ли извлечь из пропасти подаренный Маром. Вытяжки и травы. Справочники, которые доставлялись морем, поскольку, как и предсказывал сала Терес, воздушный путь нам перекрыли, но это сказалось лишь на ценах…

…лодки на Ольсе были у всех.

Но речь не о том.

– Думаешь, оно на что-то сгодится? – поинтересовался сала Терес, скептически разглядывая мое создание. Выглядело оно на редкость уродливо, передвигалось рывками, ко всему то и дело замирало, не способное понять, что делать дальше. – Не тратилась бы ты, девонька, попусту…

…исправить первоначальные недочеты – это еще год.

И пара инспекций, которые самим инспекторам, несомненно, казались неожиданными, но…

…то, что Ольс не был привязан к большим островам, не означало, что мы вовсе не знали о происходящем вовне.

Письмо, где меня уведомляли об изменении статуса. Нет, развода я не получила, но вот моя бездетность дала Мару право взять вторую жену – древние привилегии эйтов – а после и сделать ее первой. С тайры хватит и почетного звания младшей.

Пускай.

Письмо я сложила в папку, куда отправлялись прочие постановления, уведомления, выписки и все то, отчего я старалась держаться подальше.

Второе мое создание оказалось куда более шустрым, нежели первое.

– Гм… – сала Терес все еще был настроен скептически. – А может, лучше собачкой там или котиком? Запихнем в шкурку…

– Чью? – я наблюдала, как голем, добравшись до края ковра, остановился. Сенсорные щупальца его подрагивали, пытаясь оценить новый тип поверхности, а на передней паре ног то появлялись, то исчезали шипы. Все же стоит уменьшить размеры… металлический паук, размером с крупного пса людей почему-то нервирует.

Да и энергии жрет немеряно.

– Ну так… котика или собачки. Что? Дамочкам понравится. Помнится, дед мой сказывал, что одно время мода пошла на чучелка. То ли королева своего дохлого кошака повадилась повсюду таскать, то ли эйта из знатных, главное, что прочие подхватили. Он тогда изрядно состояние подправил. А эта цацка…

…еще два года.

И десяток инспекций. Пара писем от мужа, в которых мне вежливо намекали, что хватит уже быть такой сволочью и вообще, если я желаю хоть какого-нибудь семейного счастья, то стоит проявить благоразумие.

Несколько судебных заседаний.

Возросший спрос на амулеты, снижающие аппетит и защищающие от солнца. В моду вошли бледность и худоба…

…третий прототип.

Четвертый.

Партия алмазов, которую я вырастила сама, хотя изначально полагала эту затею безумной. Сала Терес только крякнул и уточнил:

– Еще сможешь?

Смогу.

Только мне нужны были не белые, а розовые камни. Чистые. С деформированной решеткой, которая – исключительно в теории позволила бы мне снизить потери энергии при передаче…

…сала Терес уверял, что купить розовые алмазы непросто, но…

…у того, рыжего, камень ведь был. И значит, они существуют.

Теоретически.

А если так, то у меня есть шанс…

…он опоздал.

Он понял, что опоздал, еще там, на углу, когда пухленькая нейта Дургилис, работавшая в конторе стенографисткой, вздохнула сочувствующе.

Нейта имела мягкое сердце.

И Кириса с его любовью – хороший ведь парень, вот во времена ее, нейты Дургилис, молодости, такими не разбрасывались – жалела.

– Так… ушли они, – сказала она, прижимая ридикюль к пышной груди. Грудь украшала брошь из вяленых цветов. – Еще когда… плохо ей стало. Кровь носом пошла, вот и отпустил.

Кирис стиснул чахлый букет.

Кровь?

Кровь – это плохо. Его подопечная и так выглядела преотвратно, а еще и кровь… но почему Вельма не связалась? Возможности не было? Ладно, записку послать, но что мешало сломать булавку, одну из дюжины, которые всегда были при ней.

– Не переживайте, – нейта Дургилис погладила ридикюль. – Уверена, она образумится. Вот в мое время женщины не позволяли себе…

…он не дослушал.

Предчувствие беды, не отпускавшее Кириса с самого утра, накатило, оглушая, парализуя. И ему понадобилось несколько мгновений, чтобы избавиться от этого липкого всеобъемлющего страха.

Бросить цветы.

…нейта Дургилис, кажется, кричала что-то в спину, но…

Он не слышал.

Он бежал, уже понимая, что слишком поздно. Почему сегодня? Обычный день, как вчера или позавчера, как… он просто бежал, перепрыгивая через лужи. А когда не получилось, то лишь прибавил шагу. Холодная вода в ботинках.

Холод у сердца.

Шепот моря, которое всегда оставалось рядом, и теперь знало то же, что знал и Кирис: поздно. Но он все равно бежал. Зацепился, как мальчишка, за карету, продержался четверть квартала, чтобы соскочить в черную грязную лужу. Свист местного пацанья, кажется, был одобрительным.

Плевать.

Он нырнул в арку и перемахнул через низенький заборчик, походя смел сторожевые чары. Собственное пламя грозило вырваться, и пусть бы…

…он добрался до треклятого переулка.

И дом увидел издали.

Обыкновенный.

Вполне себе степенный особнячок с пухленькими колоннами, поставленными больше порядка ради, чем из нужды. Желтые стены. Подвесные корзины, в которых догнивали цветы.

Холод.

Страх.

…и пустота.

За тележкой зеленщика стоит незнакомый паренек, который больше занят беседой с парой молоденьких швей – здесь, неподалеку, находились мастерские. Окна соседнего дома задернуты плотными шторами… и отдышаться бы.

Некогда.

Кирис взбежал по ступеням, оставляя на светлом камне мокрые следы. Он толкнул дверь, уже не сомневаясь, что та будет не заперта, хотя нейта Ригис всегда проявляла похвальную осторожность.

…она лежала в холле.

Она еще дышала. И кровь пузырилась на губах. Крови было как-то слишком уж много.

Стены.

Пол.

И потолок… так не бывает, чтобы в одном человеке столько крови. Он сделал шаг. И еще один. Вытащил из кармана целительский амулет, понимая, что толку от него не будет, разве что агонию продлит.

– Кто? – он опустился возле тела.

…в темную-темную глянцевую лужу, которая окрасила прежде бесцветные волосы эйты алым. Он убрал прядь, прилипшую к ее лицу, и повторил вопрос:

– Кто…

– Он…он…о-а… – Ригис захрипела.

И кажется, захлебнулась. А в следующий момент входная дверь рухнула с оглушающим грохотом, и чей-то голос велел:

– Встал и поднял руки…