Я медленно и бесповоротно умирал.

К счастью, не телом. Всего лишь душой.

Я уверен, что в это мгновение тысячи невидимых голосов за моей спиной злобно насмехаются. Да, у Чака Басса тоже была душа. Правда она плохо функционировала, как старые часы, которые давно никто не заводил.

Но зачем нужны чувства и переживания, если этот мир обходится без них? У меня были деньги, и этого хватало, чтобы купаться во внимании, зависти, удовольствии, ненависти и любви.

Меня ненавидели, но уважали. Меня боялись, но презирали. Меня желали и ублажали.

Я был королем Манхэттена. Никого не интересовался наличием у меня души. И я также перестал заботиться об этом.

После смерти отца, который думал о добродетели еще меньше, чем я, я сам стал вершителем своей судьбы. Я продолжил дело отца и только увеличил его капитал.

Я был счастлив. Или все считали так, а я поверил им.

С детских лет я рос без материнской любви. Обо мне заботился обслуживающий персонал отеля.

Но я не мог понять, почему меня не любит папа. Мне казалось, что я сирота, поскольку видел его очень редко.

Мне было семь, когда я услышал правду. Всего лишь семь, когда душа и сердце стали очерняться ненавистью.

Отец наконец-то вернулся из длительной командировки, и я действительно скучал по нему. Несмотря на поздний час, я мужественно терпел, сжимая свою игрушку и сражаясь со сном.

Издалека я услышал голос папы и нашего водителя Вани. Притаившись за дверь, я хотел сделать сюрприз. Я не хотел подслушивать. Няня всегда учила, что это скверное занятие недостойных детей, но я услышал свое имя и не смог удержаться.

- Мистер Басс, у вас завтра свободный день. Может, вы проведете его с Чаком? Он так редко видит вас, вы могли бы сходит с ним в парк аттракционов, а я купил бы билеты. – Ваня всегда заботился обо мне, и я очень любил его. Он был со мной столько, сколько я себя помню. Поэтому я лишь счастливо улыбнулся от этой идеи. Провести день с папой – моему детскому счастью не было предела.

- Выполняй свою работу и не лезь не в свое дело. Чарльз не нуждается в таких забавах, - на глаза навернулись слезы. Я действительно хотел пойти.

- Но мистер Басс, вы так мало уделяете ему внимание, он может подумать, что недостоин вашей любви.

- А он и недостоин. Он лишил меня Сьюзан. Как я должен смотреть на ребенка, который убил мою жену? – я не хотел больше слушать и захлебываясь слезами, убежал в свою комнату.

Неужели это я убил свою маму? И поэтому отец меня ненавидит. Мое детское сердце не было готово к такому открытию, и меня накрыла такая печаль, которая не должна быть известна семилетнему ребенку. Именно в таком состоянии нашел меня Ваня, который пришел увидеть меня.

- Малыш, в чем дело? Почему ты плачешь? – я не мог поверить, что шофер нашей семьи заботился обо мне больше, чем родной отец.

- Папа действительно меня не любит? Потому что я убил маму? - я видел, как его глаза расширились от понимания того, что я подслушал их разговор.

- Он не знает, о чем говорит. Он просто очень сильно любил твою маму. Это не твоя вина. Просто... дай ему время.

Я пытался. Но мне исполнялось восемь, а потом девять лет. Но отец не менялся. И тогда я решил, что мне не нужна его любовь. Я тоже не буду его любить. Я перестал называть его «папа» или «отец», и называл теперь всегда по имени. Детская обида с годами только росла и превратилась в сознательную ненависть. Если отец ненавидел меня, тогда и я буду ненавидеть его.

Именно тогда моя душа впервые забарахлила.

* * *

Мне было двенадцать, когда в наш класс перевелся новый ученик – Нейт Арчибальд.

Он был очень обаятельным, поэтому все сразу потянулись к нему. В то время я уже был довольно напыщенным и грубым, поэтому друзей у меня почти не было в школе. Я общался только с Блэр Уолдорф, которая не беспокоилась из-за моей грубости. Она также была дочерью обеспеченных родителей, которой уделяли мало времени, поэтому мы часто оставались после школы и болтали. Она всегда нравилась мне, но я боялся сказать ей об этом. Эта миниатюрная двенадцатилетняя девочка, которая всегда носила ободки и достойно руководила всеми девочками вокруг, заставила мое сердце биться сильнее. Блэр Уолдорф была моей первой любовью.

Когда она впервые увидела Нейта Арчибальда, мы сидели в столовой. Мы разговаривали и смеялись, когда ее взгляд вдруг стал взволнованным, а щеки порозовели.

- Чак, кто это? - Я обернулся и увидел нового ученика.

- Нейт Арчибальд, вчера перевелся в мой класс, - я лишь пожал плечами, но ее вид беспокоил меня, поэтому я недоверчиво спросил ее: - Почему ты спрашиваешь?

- Он похож на принца. Кажется, я влюбилась, - я не мог поверить, что Блэр, которая всегда была самой гордой и несносной девочкой из всех, кого я знал, смотрела на кого-то с такой нежностью. И мое юношеское сердце полыхало от ревности.

Через неделю Нейт и Блэр уже стали главной парочкой нашей школы. И я хотел возненавидеть Нейта Арчибальда. Но не смог.

Однажды старшеклассники, чьи отцы работали на Барта, решили преподать мне урок. Я никогда не был силен, и даже с возрастом предпочитал решить все проблемы с помощью денег, а не насилием. Они были на несколько лет старше, и я ничего не мог бы сделать. И только представлял, как на следующий день их отцы лишились бы работы и стали бы голодранцами. Но им помешали.

- Отойдите от него, - услышал я голос того, кого ненавидел. Я не хотел, чтобы Арчибальд видел момент моего унижения.

- Проваливай, пока и тебя не поймали. Не лезь, куда не просят, - сказал один из них. Нейт скрылся и я уже был готов к побоям, когда из-за угла показался весь мой класс во главе с Арчибальдом. Этому парню удалось за короткий срок влюбить в себя не только Блэр, а всю школу, поэтому его всегда окружали люди. Вокруг начали махать кулаками, и я также толкнул одного старшеклассника. Их было всего трое, в то время как на помощь Нейту прибежало человек пятнадцать, поэтому затейщики убежали, так и не побивши меня.