— Могила Анна сына Ллеиана на Невайс
Горé, воинственного льва Амвросия,
Вождя чародеев Мерлина Амвросия, — шепотом прочитал Элайджа отрывок из поэмы, относящейся к Мерлину и содержащейся в «Черной книге из Кармартена». Апатично захлопнул последнюю книгу. Ничего неожиданного не было найдено. Солнце стало приближаться к тонкой линии горизонта, поэтому Элайджа вернулся домой.
Там он, очутившись в своей спальне, принял ванну и привел себя в порядок. Посмотрел в утонувшее в сочных оттенках фиолетово-розового заката зеркало. Оттуда за ним наблюдал высокий и статный мужчина, облаченный в богато отделанный камнями и вышивкой бархатный камзол цвета красного дерева, подчеркивающий его глаза, которые были похожи на две большие капли крепко-заваренного чая. Немного волнистые ухоженные волосы спадали на плечи, лишь несколько прядей были собраны в хвост на затылке. Взгляд хладнокровный и спокойный, подбородок с чуть приметной ямочкой по середине.
Вдруг легкая дрожь прокатилась по мускулистой спине Элайджи. Мысли разлетелись, как жемчужины, сорвавшиеся с нити.
«А что если Виктория не ошиблась, не обманула и там будет... она?»
Элайджа покачал головой и усмехнулся сам над собой.
— Не познав, не изведаешь, — сказал он своему отражению. Подмигнул. — Но чтобы это сделать, нельзя сидеть и смиренно ждать, надо сделать шаг. Ведь осуществив его, дорога всенепременно появится. Каковой она будет вначале, решать судьбе, нам же решать, каковой она станет после. — Застегнул манжеты. — Чем Дьявол только не шутит? — закрепив расшитый золотой нитью кошель в складках брюк, Элайджа отправился в просторный зал для гостей.
</p>
Полетела душа через край напролет,
Говорят, хороша царевна живет.
<p>
Стоя возле лестницы, он рассматривал гостей. Большинство из них были обычные люди, с маленьким двигателем жизни под ребрами и бегущим по венам алым нектаром, меньшая же часть принадлежала детям тьмы. Особняк был погружен в огни факелов и свечей и танцы теней. Кругом мелькали бархат и атлас, кружева и ленты, позолоченные шнуры и банты. Маслянисто высверкивали рубины, сапфиры и изумруды. Слышался звон кубков, шипение игристых вин, над широкими столами витали аппетитные запахи зажаренной дичи и свежего хлеба. Веселому говору дам вторили ноющий смычок и пронзительные голоса рожков и лютни. Хоровод сменял бас-данс [2], который в свою очередь после плавно перетекал в павану. Улыбки, смех. Реверансы. Нежный румянец у смущенных девушек, их вздохи. Откровенные взгляды мужчин. Шепот комплиментов.
Элайджа смотрел на прекрасную половину человечества, и его сердце молчало. Он не видел, не слышал, не чувствовал ту, которая привлекла бы его внимание. Он уже хотел было выйти на свежий воздух, погрузиться в свои мрачные, как опускающиеся сумерки на землю, мысли, но вдруг услышал, что его кто-то окликнул. Обернувшись, он увидел высокого мужчину, одетого в богатый темный костюм, щедро отделанный витыми шнурами. Улыбаясь, вампир быстрыми шагами приближался к Элайдже, попутно приглаживая ладонью свои прямые каштановые волосы.
— Здравствуй, Тревор, — поприветствовал его Элайджа, слегка кивая.
— Рад тебя видеть, — радостно произнес тот. — Позволь мне представить тебя одной моей знакомой, прибывшей пару лет назад в Англию из Болгарии. Она прелестна, красива, умна и юна! А также скромна! — в его темных глазах засияло солнце. — Я очень надеюсь на твое покровительство... — немного смущенно добавил он. — Не желаю, дабы столь прекрасное создание было сегодня обиженно. Прошу, будь столь любезен.
Минуту Элайджа молчал, но потом согласился. Пока он шел к таинственной незнакомке, Тревор продолжал ее восхвалять, отчего создавалось впечатление, что тот в нее без памяти влюблен. Элайджа его не особо слушал. В сердце отчего-то зажегся фитиль и на миг промелькнула слабая, хрупкая, точно засушенные лепестки розы, надежда. Душа, будто получив крылья взаймы, устремилась к девушке.
Запах цветов, кушаний, нотки пота и жар свечей смещались в воздухе в удивительный коктейль.
</p>
Над землей неспеша мимо туч, мимо бед
Полетела душа за нею на свет.
<p>
Шаг.
Второй. Третий.
И вот Тревор остановился напротив девушки, стоящей к нему спиной. Ее хрупкое, утонченное тело было запрятано под темно-зеленой тканью изысканного платья. Осанка поистине королевская. Длинные закрученные волосы были уложены в высокую прическу, лишь некоторые локоны мягким водопадом спадали на плечи. Элайджа остановился от девушки на расстоянии вытянутой руки, и в этот самый миг она обернулась к нему лицом. Земля будто покачнулась под его ногами. Любые очертания стерлись. Звуки погасли.
— Здравствуйте, — робко произнесла девушка и смущенно улыбнулась.
Элайджа промолчал. В эту секунду все слова вылетели из его головы, воздух вдруг показался спертым. Он приоткрыл губы, но не смог произнести ни звука.
— Катерина, позволь представить тебе лорда Элайджу, — сказал Тревор. Элайджа, нервно улыбнувшись, замер в грациозном поклоне.
— Я польщена, милорд, — сделав реверанс, произнесла девушка и склонила голову в знак уважения.
— Не более, чем я, — ответил Элайджа и поцеловал ее руку, — Катерина, — добавил он более мягким и сладким, как черничное варенье, голосом.
Вокруг них вращался хоровод, но Элайджа не спускал глаз с призрака из прошлого. С двойника Татии. Мысли злым ураганом завертелись у него в голове, громко крича о том, что его брат, наконец, получит то, о чем мечтал уже не первое столетие. По венам же растеклось тепло. Перед взором замаячила утраченная любовь. Противоречивые чувства, как кокетливые дамы на параде масок, заиграли в сердце. Но спустя пару секунд, Элайджа все-таки сумел взять себя в руки. К людям, мебели, запахам — ко всему вернулись свои очертания.
— Позвольте пригласить вас на танец, — одновременно твердым и бархатным, точно кончики крыльев бабочек, голосом сказал Элайджа. Дал знак Тревору привести Никлауса.
