Потом долго пили горячий малиновый взвар со свежими сладкими пирогами.
Но и, выспавшуюся белую лебедь, на утро, Гнат, почти насильно вытащил во двор, с молчаливого согласия Василисы. Бестан был уже там. Сидел на крылечке и сладко позёвывал.
- Так вот, господа, прынц и прынцесса - не добро, ухмыльнулся Гнат, оглядев их с высоты ступеней - пришла пора заняться мне вами всерьёз. Хотите вы того или нет.
Бестан и без слов понял, о чём идёт речь и с готовностью поднялся. Тилиана же, подозревая, что-то неладное, нерешительно начала отступать за угол дома.
- Куда? - Прикрикнул на неё Гнат, а ну, иди сюда...
Принцесса, тяжко вздохнув, вернулась.
- Начнём с того, с чего и я начинал, с камней. Вон, я уже всё приготовил.
В углу двора лежали четыре внушительных камешка.
Берём в каждую руку по одному и за мной вокруг дома. Кто бросит, восемь кругов дополнительно. А если вы думаете, что не смогу вас заставить, то вы ошибаетесь, смогу... Всё, начали...
И начались тренировки. С каждым днём, учитель увеличивал и увеличивал их время.
До обеда с камнями, после обеда с тренировочными мечами. Их он выстрогал из тяжёлой древесины и сбалансировал, что бы, руки не вывернули.
Бестан, понемногу, втягивался, закусив губу, через силу, но делал, что приказывал учитель. А Тилиана, всё норовила ускользнуть от Гната, ссылаясь, на то, что книги, время не остаётся почитать, то на то, что устала и нога болит - что надоел, ты Гнат, хуже горькой редьки. Отстань...
Гнат терялся, если принца он мог еще заставить, пристыдив, а то и подзатыльник отвесить, пока сестра не видит, то с Тилианой не знал, что делать. И, в конце концов, пошёл к Василисе за советом.
Та тоже не знала, что сказать и, уже сама пошла, просить помощи у Василия.
Тот, с нанятыми каменщиками, сооружал в добротном амбаре хлебопекарную печь.
Василий выслушал, отломал от дерева, что одиноко росло во дворе, тонкую хворостину и пошёл на поиски дочери.
Та, увидев отца с хворостиной, попыталась скрыться, но куда там, от лучшего-то воя приграничья.
- Буду, буду заниматься, отец не надо - разревелась она, продолжая выворачиваться из его руки.
Медволап отбросил хворостину, так и не применив и, пряча улыбку в реденькой бороде, грузно зашагал назад к амбару.
- Ябеда - бросила она Гнату, проревевшись, но меч в руки, снова, взяла.
Так прошло еще два месяца. Бестан и Тилиана втянулись в тренировки. Василий затопил свою печь и испёк первые хлеба. И теперь у ворот, каждое утро, выстраивалась очередь. Хлеб у него получался необычный, вкусный, чуть сладковатый, мягкий и рассыпчатый. За рецептами он не раз ездил в свою деревню, к бабушкам пекарицам.
Василиса нашла нового управляющего для купеческого монастырского дела, а сама взвалила на себя всю счетную часть.
В один из таких дней появился хранитель времени. Привёз ещё книг по магии. Отобедал с ними. А потом, укладывая по одному на лавку, начиная с Бестана и закончив Гнатом, вкладывал им знания своего мира. Затем попрощался и ушёл.
На это время обе служанки были, под разными предлогами, удалены из дома Василисой.
Хранитель ушёл, а головная боль, после принятия знаний осталась. Бестан и Тилиана забрались в свои постели и уснули. Василиса тоже. Гнат устроился на своём сундуке и, превозмогая головную боль, не смыкал глаз. Василий же, потирая виски, ушел к своей печи, и там забыв про боль, занялся любимым делом.
Первой, среди ночи, проснулась Василиса и заставила Гната забраться под одеяло, отобрав у него меч. Нашла в амбаре Василия и тоже прогнала его отдыхать.
К утру здоровье вернулось. Пришли и знания. Василий и Василиса долго удивлялись, что у них появились способности к магии. Василий как и Бестан стал магом огня, правда очень слабым. А Василиса магом земли, и тоже её способности чуть теплились. И развить их вряд ли удастся. Так писалось в книгах, что принёс хранитель. Но никто из них не расстроился. Появились знания и этикета королевского двора и титулования знати Илии. Языка, письма и счёта.
Через несколько дней приехал Медволап старший и бросил на стол перед Василием, звенящий мешочек.
- Это то, что я обещал, здесь немного, сто рублей золотом. Но лет на пять безбедной жизни хватит. Потом еще привезу. Это прибыль с лесопилки, что мы организовали с моими ватажниками. Да, я слышал, ты и сам неплохо устроился, хлебопеком стал, взнос в гильдию внёс. Молодец Василий Иванов сын. Еще слышал письмо и счёт освоил. Ты уж не обижайся Василий, но Настасья мне всё рассказывает, что у вас в доме происходит. Должен же я знать, как сын живёт. Помочь вовремя, или предостеречь. Когда и предупредить. Сестра твоя вот заневестилась. Как думаешь, может за Гната её отдать. И ты рядом и невестка моя. Матушка Пелагея сказывала, что купеческим делом Василиса занялась. Она и не нарадуется. Дела у меня с ней. С настоятельницей... Монастырский лес прореживаю. Там этого леса на тыщу лет хватит. И ей прибыль и нам. С боярином больше дела не веду. Надоел. Жаден, не в меру, стал, на старости лет. И куда ему, ни детей, ни внуков? - Выдал за один выдох отец.
- Насчет Гната... - улыбнулся Василий, выслушав - Не знаю отец, тут его самого спрашивать надо. Он свободный человек. За обучение Бестана и Тилианы твёрдую монету получает. Не берёт, но я откладываю. Да и сестрёнку спросить бы надо. Не вещь ведь, всё-таки. Живой человек.
Отец кивнул и приложился к большой кружке заморского вина, что поднесла ему Василиса.
Они с Тилианой, быстро накрыли стол. И Василиса тихонько выставила девушку из горницы. А сама, по праву хозяйки и невестки осталась у стола, следя, что бы кружки и тарелки перед дорогим гостем не оставались пусты.
