– Пока, Алён, хорошего дня.

Слегка раздражённая опрометчивым поступком Кузнецова, Лена поспешила внутрь здания, проталкиваясь через толпу студентов. Как раз раздался первый звонок.

Зачем, спрашивается, было целовать её прямо на крыльце перед десятком любопытных глаз? Остолоп. Лена обязательно отчитает его за подобную выходку, пусть даже это было не намеренно. Не хватало ещё, чтобы студенты вместо того, чтобы лекции обсуждать, трепались о том, что их новенькую «преподшу» мужчина облизывает прямо на университетском крыльце. А то, что они приукрасят и добавят пикантных подробностей, – это факт. Испорченный телефон может отдыхать в сравнении с этими малолетними сценаристами порнофильмов.

– Добрый день, Елена Юрьевна, – мимо проходящие девушки вежливо улыбнулись и поспешили на пару.

Лена ещё пару раз ответила снующим студентам, когда заметила, как в её сторону движется Борзов. Мгновенно натянулась как струна и выпустила невидимые шипы, готовая к защите. Тот шёл, уткнувшись глазами в телефон, и, судя по внешнему виду, был чем-то обеспокоен. Широкие плечи бесцеремонно расталкивали всех, кто умудрялся оказаться на его пути – прямо как ледокол в океане.

– Доброе утро, Андрей, – первая поздоровалась Лена.

Тот даже голову не поднял. Прошёл мимо, перекатывая во рту жевательную резинку.

– Борзов, остановись на секунду! – окликнула Лена. Коридор как раз опустел, оставляя их наедине, поэтому не услышать её голоса было невозможно.

Парень нехотя притормозил. Лениво обернулся и сделал одолжение, оторвав взгляд от айфона.

– М? – широкая бровь вопросительно взлетела вверх.

– Сегодня после пар у нас с тобой занятие. Будь в два часа возле кафедры английского языка, – строго сказала Лена, не замечая, как от напряжения крепко впивается пальцами в папку.

Андрей хмыкнул. Наглые глаза безразлично скользнули по фигуре.

– Местоимения «у нас» и «с тобой» можешь соединить в одном предложении только в случае, если их будет объединять существительное «трах». Во всех остальных вариантах нас с тобой не существует.

Скрип зубов разъярённой преподавательницы только развеселил его.

– Практиковаться в грамматике русского языка будешь на других парах. А сегодня попрошу не опаздывать, – каштановые глаза сверкнули предупреждением. – Иначе местоимение «тебя» с глаголом «наказывать» свяжет другое существительное – «отец».

– Мой отец не знает таких слов. Ты должна была убедиться в этом ещё вчера, – кажется, для мерзавца не существовало ничего, чем можно было бы его прижать.

Ведь прав. Если бы Константину Георгиевичу действительно было дело до своего сына, он бы не спустил вчерашний разговор на тормозах.

– Не ты, а вы, Борзов, – всё, что нашлась ответить девушка.

– До свиданья, Лена Юрьевна!

Развернувшись на пятках, Андрей позволил полюбоваться на прощание картинкой на чёрной брендовой футболке с фразой, гласящей большими печатными буквами на английском языке «Suck me» («отсоси мне» – перевод с англ., прим. автора).

Ублюдок!

Занятие, ага, разбежался, аж дым из задницы валит. Хотя нет, он бы позанимался с Юрьевной. И задом, и передом, возможно, даже с углублённым изучением языка, но только не английского.

Андрей обернулся, когда звук удаляющихся каблуков разлетелся по коридору.

Ох, и задница у неё. Из стороны в сторону покачивается, как маятник. Осанка гордая, королевская, талия осиная, ноги подкаченные. И снова с хвостом своим. Ему вдруг захотелось узнать, как она выглядит с распущенными волосами. Член моментально ожил, долбясь головой в ширинку, стоило вспомнить картинки из вчерашней ночной фантазии.

Ну и как теперь ходить с этой дылдой между ног? Он резко втянул носом воздух и поправил член рукой. Надо срочно решать что-то с преподшей. Бесит она его конкретно.

Из телефона в руке послышался голос Пашки. Он же номер набрал и забыл.

– Ты где? – рявкнул в трубку, спускаясь по ступеням на улицу.

Пашка сегодня опоздал, чего не случалось уже… да вообще никогда не случалось. Друг приезжал всегда раньше, узнавал последние новости, а потом докладывал их Андрею, чтобы тот был в курсе жизни студентов и держал руку на пульсе. Дубнов был его правой рукой. Ближе у Борзова, наверное, никого и не было, не считая сестры, но та в яблоке американском сидит, поэтому здесь у него только Пашка и есть.

– Только приехал, курю, – из трубки донёсся немного замешкавшийся ответ.

– Паровоз, блин. Я спускаюсь, поговорить надо.

Мимо проносящийся первокурсник внезапно выскочил на лестничную площадку и толкнул Андрея в плечо так, что тот едва не выронил мобильный.

– Смотри куда прёшь, – гаркнул Борзый.

– Извини, Андрей, я случайно, – перепугавшись не на шутку, невысокий пацан в недорогой джинсовой куртке и с прилипшей к верхней губе крошкой хлеба расширенными глазами смотрел на Борзова, отступая к стене.

Сейчас Борзому было не до мелких рыбёшек, на кону есть дело поважнее, поэтому, просто чтобы припугнуть ушлёпка и научить контролировать вестибулярный аппарат, он резко дёрнулся вперёд и занёс кулак, делая вид, что собирается втащить пацану, но в миллиметре от его челюсти замер.

Забившись в угол и зажмурившись, дохляк ждал удара и, кажется, ещё немного и обмочился бы, если бы Андрей угрожающе не прохрипел:

– Жёлтую карточку ты уже заработал, я тебя запомнил. Вторая ошибка, и можешь писать прощальное письмо маме с папой, усёк?

Не веря в собственное счастье, пацан распахнул перепуганные глаза, а его голова активно закивала, зажив отдельной жизнью от туловища.

– Пошёл!

Парень сорвался с места и метнулся кабанчиком на второй этаж. Теперь будет знать, что рядом с Андреем надо ходить тише воды ниже травы, не привлекая к себе внимания. И другим передаст. Так Андрей и заработал себе репутацию. Лишний раз никто не посмеет рыпнуться в его сторону.

Пашку Андрей заметил сразу, как вышел из универа. И дело не в том, что на крыльце он был один, а в том, что у Дубнова какого-то хрена правая рука была в гипсе.

– Это что за херня? – вместо приветствия Борзов кивнул на руку, как только подошёл к нему, а Пашка смутился и глаза отвёл в сторону.

Андрей прищурился, внимательно всматриваясь в лицо друга. На улице сентябрь, в воздухе разит приближающимся дождём, а он авиаторы на нос нацепил.

– Да сломал в тренажёрке, – пожав плечами, друг затянулся никотином и, опустив голову, выдохнул его вниз.

– Это каким образом?

– Штангу неправильно взял.

Андрей хмыкнул.

– Ты в тренажёрку в час ночи ходил, после гонок? Мог бы поправдоподобнее что-нибудь придумать. Упал, очнулся, гипс, – бровь парня издевательски поползла вверх. – Очки сними, Дубнов!

Пашка занервничал и почесал кончик носа большим пальцем левой руки, в которой сигарета была.

Лучше бы дома остался на несколько дней. Знал же, что Андрей дое**тся. Стащил очки и несмело посмотрел на Борзова.

– Ну нихуя себе, – от ярко-синего кровоподтёка под Пашкиным глазом у Андрея кулаки непроизвольно сжались.

– Кто? – процедил он сквозь зубы, чувствуя, как волной в груди несётся ярость.

Пашка был не из тех, кто первым полезет в драку. Вообще странно, что эти двое нашли общий язык. Андрей, как то цунами, а Дубнов – его полная противоположность. Он мог усмирить десятибалльный ураган под названием «Борзый», и только ему одному всегда удавалось найти подход к «мажору», как Андрея называли за глаза, но никто не смел в лицо.

– Я спрашиваю, кто и когда, Паша? – повторил Борзов, медленно обводя взглядом поломанную руку и засекая на скуле ещё один синяк.

– Кеша, – в любом случае придётся признаться. Если бы Паша этого не сделал, Борзов сорвал бы пары и обошёл бы каждую аудиторию, чтобы найти виноватого.

– Кто? Что это ещё за попугай, бля?

– Он на пятом курсе учится. Кешнов.

– Ну, давай подробнее. Как его угораздило найти на свою задницу проблемы?