После выхода из больницы я принял предложение Кости, хотя денег у меня не было. Пришлось продать квартиру. Это было еще одно тяжелое решение. Ведь то были не просто стены, они хранили воспоминания о нашей прежней счастливой жизни. Я даже вещи никакие не убирал. Все так и лежало, как при Алене. Как будто она просто вышла в магазин и скоро вернется. Но еще я понял, что застрял здесь, как в безвременье. Если не поменяю ничего, то погибну, а раз смерть меня не берет, значит для чего-то я здесь еще нужен. Костя помог мне с продажей. Часть денег пошла на открытие нашей первой фирмы, а часть я отдал на лечении Юли. Я разыскал ее через лечащего врача. Я помню пораженное лицо ее матери, когда принес им нужную сумму. Она ничего не могла понять, и поверить тоже не могла, что нашелся кто-то, кто просто так дает столько, ничего не требуя взамен. Плакала, благодарила меня, говорила, что уже почти потеряла надежду, что тоже пытается продать квартиру, но никто не покупает, а больше у них ничего нет. Юля поправилась. Сейчас она уже закончила школу и поступила в университет. Мы с ней иногда перезваниваемся и переписываемся.

Именно благодаря этой девочке у меня появилась цель, еще не четко оформленная, но тогда я понял, что могу помогать другим бороться с таким же недугом, с каким столкнулась моя жена и Юля. Я полностью отдался работе, бросив туда все силы.

Сегодня у меня достаточно крупный строительный бизнес, а также благотворительный фонд, который помогает больным раком, кроме того в ближайшее время планируется открытие медицинского центра, оснащенного самым современным оборудованием, не хуже чем в столице.

Все задуманное осуществилось, даже больше. Чувствую ли я себя счастливым от этого? Скорее да, чем нет. Только пустота внутри никуда не делась. Нет, монахом все эти годы я не был. Даже наоборот. Только это все были мимолетные связи, которые даже не оставались в памяти.

С нашей неожиданной встречи с Вероникой прошла неделя. Все это время я думал о ней. Она всколыхнула во мне давно забытые чувства. Сначала я решил больше не искать ее. Потому что она действительно напомнила мне Алену, а вместе с этим в душе с новой силой поднялась тоска. Я понимал, что это неправильно, искать в другой женщине образ той, кого потерял навсегда. Но мысли не отпускали. Поэтому я решил увидеть Веронику снова, чтобы разобраться в себе. Кажется, она была поражена, увидев меня на пороге их офиса. Конечно, я не сказал, что приехал только из-за нее, сослался на необходимость обсудить условия договора, который мы так и не подписали. На самом деле все эти вопросы могли решить мои юристы, но это был отличный повод приехать лично, я им воспользовался. Сегодня Вероника выглядела по-другому. Уверенная, недоступная, холодно-идеальная. Если бы это была наша первая встреча, я не обратил бы на нее внимания. Сейчас она как будто носила неприступную маску, которой на ней не было тогда, на дороге.

Закончив возиться с бумажками, Вероника подошла к своему столу. Вместе с ней прибежал ее начальник, который суетился возле меня постоянно, приглашая в свой кабинет, предлагая кофе и чай. Еще бы! Он и так почти прос*ал контракт на огромную сумму. Я неоднократно подчеркнул, что только благодаря Веронике Петровне согласен вообще что-то обсуждать. И это чистая правда. И вот сейчас он снова навис надо мной с новыми бумажками, пытаясь убедить меня в необходимости подписать все прямо сейчас. Хрен тебе. Я ответил, что он может переслать все моим юристам, дальше этим будут заниматься они. Бородатый толстячек, кажется, расстроился, но спорить не стал. Правильно. Я не люблю повторяться. Я и так потратил слишком много своего драгоценного времени. Теперь пора заняться самым интересным. Вероникой Петровной. Наконец, ее мерзкий начальник выкатился из кабинета, и я смог остаться наедине с женщиной, ради которой пришел в этот задрипанный офис. Стеклянные перегородки не спасали от чужих глаз, а любопытных здесь полно, но хотя бы никто больше не мельтешит перед глазами.

– Вероника Петровна, – начал я разговор, – сейчас время обеденного перерыва, а я с утра не успел даже позавтракать. Может, посоветуете какое-нибудь приличное место, где можно пообедать?

Она задумалась:

– Даже не знаю. Здесь есть несколько кафе поблизости… В одном из них мы часто обедаем, но там сейчас, наверняка, полно народа…

Нет. Толкаться в очереди мне не улыбается совершенно. Ладно.

– Понятно. Тогда придется поехать в проверенное место. Это тоже не далеко. Предлагаю поехать вместе. Я вас задержал и теперь не прощу себе, что оставил без обеда, – румянец заливает ее лицо, она неуверенно оглядывается. Понятно, что внимание всего офиса приковано к нам. Черт, боюсь, она сейчас откажется.

– Обещаю доставить вас на работу вовремя! – уверенно добавляю я.

– Хорошо. Я не люблю опаздывать! – ура, она согласилась, – мне нужно пару минут.

– Конечно! Я подожду вас в машине! – быстро выхожу, надеясь, что моя неприступная крепость не удерет от меня через черный ход.

Егор Сергеевич уже вышел из моего кабинета, я все сижу, как мешком прибитая, думая, зачем согласилась поехать с ним. Как он сумел меня уговорить? Хотя, что тут непонятного. Он снова заворожил меня колдовскими глазами и улыбкой. Я даже сама не поняла, как согласилась. И что теперь делать?

В этот момент в кабинет вошла Татьяна. Тоже менеджер. Мы с ней друг друга терпеть не могли.

– Молодец, Гордеева. Такого мужика окучила. Теперь не оплошай, а то договор сорвется! Дорабатывай до конца! – проговорила она с противной улыбкой, и показала пару неприличных движений языком, типа я так не поняла, на что она намекает.

– Не переживай, доработаю. Мне до тебя, конечно, далеко. Может еще пару советов дашь? Опыт не пропьешь! – зло ответила я. Кажется, она не ожидала. Обычно я с ней не связывалась, но сегодня не тот случай.

– Обойдешься! – крикнула Панаева, выходя из кабинета. Правильно, вот и вали. Сейчас я уйду, а вы все будете перемывать мне кости целый день. То ли еще будет, когда я вернусь. Именно поэтому я и не хотела соглашаться куда-то идти с Егором Сергеевичем. Ладно. Хрен с ними.

Вышла из кабинета, не обращая внимания на шепот за спиной, зашла в дамскую комнату, подкрасила губы, поправила прическу. Все. Можно идти. Щеки горят, румяна мне не нужны. Руки дрожат слегка. Надо успокоиться. Это просто обед. Ничего не значит. Он сделал это из вежливости.

Выйдя из офиса, машину его заметила сразу. Пошла прямо к ней. Увидев меня, мужчина вышел из машины, чтобы открыть мне дверцу. Господи, зачем? Весь офис прилип к окнам. Он проследил за моим взглядом, слегка нахмурился, но ничего не сказал.

Кафе, в которое мы поехали, было действительно не далеко. Нас проводили за уже накрытый столик.

– Времени у нас немного, поэтому я позвонил и закал все заранее. Надеюсь, угадал? – проговорил мой спутник, отодвигая стул для меня. Я не знала, что ему ответить, потому что вообще сомневалась, что смогу что-то съесть. Когда я нервничаю, аппетит у меня пропадает полностью, а сейчас я не просто нервничала, я была на грани истерики.

Официанты засуетились вокруг, принося тарелки с различными угощениями. Для меня все было, как в тумане. Передо мной поставили тарелку с каким-то супом, кажется, с морепродуктами. И теперь я вяло ковырялась в тарелке. А вот Егор Сергеевич, кажется, был, действительно, голоден. Он уже расправился с первым блюдом и теперь с аппетитом поглощал стейк из говядины с салатом.

– Вам не нравится суп? Давайте закажем что-то другое, – предложил мужчина.

– Нет, нет. Просто, в отличие от вас я хорошо позавтракала и еще не проголодалась, – заверила я. Суп, действительно, был вкусным. Просто мне кусок в горло не лезет, когда ты на меня так смотришь…

Разделавшись с едой, мужчина решительно отставил тарелку и подвинул к себе кофе. Я поняла, что сейчас он начнет разговор, и внутренне напряглась.

– Вероника, я могу вас так называть? – поднял на меня взгляд.