Там пошла сейчас же проверка личности каждого из них.

– Вот этого задержали на крыше, – докладывал городовой, указывая на крестьянского парня лет девятнадцати, – остальные три человека соскочили с крыши на деревья и скрылись.

– Ты кто такой? Паспорт есть?

– Я крестьянин. Вот и паспорт.

– Зачем же ты убегал?

– Испугался очень. Я только вчера приехал в Петербург. Порядков здешних ещё не знал. Спал я. Вдруг слышу: полиция, убегай! Человек, который спал рядом со мной, побежал. Побежал и я.

Паспорт был в порядке, и парня отпустили.

К столу, за которым сидит начальство, подходит высокого роста с опухшей физиономией в старом сюртуке, одетом на голое тело, какой-то субъект и раскланивается.

– Как, вы опять?! – говорит пристав. – Где же ваш паспорт?

– Либо потерял, либо у пьяного украли. Не угостите ли папироской?

Это спившийся бывший офицер.

Мимо стола длинной вереницей проходит ряд типов, достойных кисти художника. Подходит рабочий весь в угольной пыли и молча протягивает лист бумаги, на котором что-то напечатано. Начальство читает и хохочет.

– Откуда приобрёл? Ты кто такой?

– Крестьянин. Таскаю уголь с барок. Украли у меня мой паспорт в ночлежном. Вот один и говорит: «Мне мой паспорт не нужен. Купи». Я и купил за 15 копеек. Неграмотный я и не знаю, что там написано. Сказал он, что настоящий, а теперь вот не признают.

Паспорт был оригинальный. Вот его текст:

«Выдан паспорт из деревни Ржаные Рога Градской Губы на имя крестьянина Федулина сроком до отца, то есть пока отцу будет угодно.

Вероисповедания: скопского.

Время рождения: не знает, так как дедку в ту пору угорел.

Род занятий: в последнее время лапти плёл и коровам солому носил.

Состоял или состоит в браке: хотел батя женить, да Маруху зимой волки съели.

Отношение к воинской повинности: дедко с батей говорили – не гожусь.

Подпись владельца паспорта: не отпускали учиться. И ни к чему, говорил Ефрем двоюродный.

Роста: немного повыше Катюхи соседской.

Цвет волос: в аккурат как у Ермаковой шарой кобылы, только мельче.

Подбородок: как у Сеньки.

Лицо: чистое. Одна царапина – тёркой ахнули. Старых вередов[24] несколько.

Особые приметы: сбоку близорук, без носа и без рук. Правый глаз не видит, а левый соломой заткнут.

Предъявитель сего – крестьянин Скопской губернии Градской Губы Опалихинского уезда деревни Ржаные Рога Иван Федулин. Отец тот Федул, что губы надул, а сын это я. Уволен в разные города и селения Российской Империи сроком от нижеписанного числа на 9 месяцев, стало быть, ровно на полгода.

Паспорт выдан с тем, чтобы по городу ходить честно и благородно, в кабацаровы[25] не ходить, в трактирах на белендрясах[26] не хлопать, не требовать чайной сбруи и не пить чаю с морскими огурцами…

При выдаче паспорта свидетелями были: митькин малец с кривой версты, Хведулка-дровяной староста в липовых лаптях, небольшой аблакат[27] по варвариным делам в белых портах с гашником[28] и скреботарь.

Подати засуроплены. Печать старой гривной приляпана. Тысяча девятисот этого года, числа не помню, знаю, что понедельник. Наш староста по случаю именин пьян, и расписалась его Федосья. Сотский с Вшивой Горки, за отъездом нашего за картошкой. Прописан паспорт в Прачешном переулке. Служил у барыни за две четверти в день ржи – над ней свечку держи. Будешь жить по местам, покуда хочешь сам. Паспорта нумер у Екимовой Дуньки в сарафане в правом кармане».

Разборка беспаспортных окончилась лишь к 4 часам ночи.

На следующий день из числа задержанных одни были отправлены в пересыльную тюрьму для высылки на родину, другие же для выяснения личности – в антропометрическое отделение.

К ночи перед этим домом стояла громадная толпа. Беспаспортные знали, что здесь обхода полиции раньше как через месяц не будет.

Портфель{11}

Может быть, это и странно, но мужчинам высокого роста обыкновенно нравятся маленькие женщины. Встречая Степана Ивановича Тавридова вместе с его женой Анной Ивановной, всякий невольно ошибался, предполагая, что это отец с дочерью. Тавридов был громадного роста, плотный, здоровый мужчина. Жена его была миниатюрное, хрупкое и, хотя и красивое, но болезненное, нервное создание. Друг друга они любили и жили исключительно один для другого.

Несмотря на то что крупная фигура Тавридова была игрушкой в руках его жены, она не была вполне счастлива. Объяснялось это тем, что она была безумно, болезненно ревнива. Хотя муж никогда не подавал ни малейшего повода к ревности, но он часто оставлял её. Он был делец и вращался среди торгового купеческого мира. Поэтому ему часто приходилось принимать участие в разного рода обедах и ужинах, зимой в ресторанах, летом в загородных садах. Жена знала, что ездит он не для личного удовольствия и что собрания эти ему давно надоели, тем не менее она не могла пересилить своей ревности и мучила себя и его незаслуженными подозрениями.

– Ты опять не спишь, Аня, – говорил обыкновенно Степан Иванович, возвратившись домой ночью, – ведь я же предупредил тебя, что я должен был ужинать.

– Я не знаю, где ты был и с кем ужинал. Может быть, с дамами… И почему это должен?!

– Пойми же ты, что все дела обделываются за едой и питьём. В этом я не виноват, если у нас в торговом мире так принято. Ты знаешь, с кем я был, и ещё лучше знаешь, что для меня, кроме тебя, никаких на свете женщин не существует. Тебя я люблю, и ты отлично знаешь, как я тебя люблю! Зачем же эти упрёки?

– Все мужчины одинаковы. К тому же мне кажется, что у тебя животная жизнь начинает брать верх над умственной. Отойди от меня!

Вслед за выговорами и упрёками шли слёзы. Степан Иванович начинал спокойно рассказывать о том, как он провёл время, не выпуская ни малейшей подробности. Анна Ивановна, хотя и делала вид, что не слушает его, однако запечатлевала в своей голове каждое слово, стараясь поймать мужа и уличить его в каком-нибудь противоречии. Наконец, она успокаивалась.

– Пойми и ты, – говорила она ему, – что я живу только тобой. У меня нет ни детей, ни родных. Я постоянно больна, и вся моя жизнь в тебе. Если ты разобьёшь моё счастье, разобьёшь мою любовь, мою веру в тебя, если ты мне изменишь, я сейчас же умру!

Однажды Тавридов прямо из заседания, не заезжая домой, поехал на обед в один из ресторанов. Возвращаясь домой, он вспомнил о своём портфеле. Его не было. Прислуга уверяла, что он явился в ресторан без портфеля. Он помнил, что, выходя из заседания, он взял его с собой. Выходило, что он забыл его на извозчике.

В портфеле были важные документы, и поэтому Тавридов приехал домой очень расстроенным. Жена заметила его удручённое состояние. Мгновенно у неё появились самые острые подозрения. Степан Иванович, беспокоясь о потерянных документах, не мог спокойно час за часом без всяких пробелов устанавливать, где был и что делал. Анна Ивановна окончательно решила, что на этот раз муж ей изменил. Последовал истерический припадок.

В течение целого следующего дня Тавридов при помощи полиции разыскивал свой портфель и не мог его найти. Его успокаивали, что портфель будет возвращён, так как на нём были вытиснены его имя, отчество и фамилия, но его всё не было.

Где же запропастился его портфель?

Извозчика, на пролётке которого забыл портфель Тавридов, наняли два молодых человека. Оба они были не совсем трезвы, ехали в какое-то увеселительное заведение и сокрушались, что у них денег маловато. Когда они расплатились с извозчиком, последний заметил оставленный портфель.

– Послушайте, господин! Портфель забыли, – крикнул он.