Погружённый в подобные раздумья Демеральд спешил, насколько это было возможно при такой погоде домой предвкушая встречу с любимой.
***
Была глубокая ночь, когда спустя ещё два дня тревожного ожидания стук в тяжёлую дверь встревожил Изотель. Спросонья с красными от слёз глазами она поспешила отворить её. На пороге стоял Демеральд. Его отощалое лицо покрывала густая щетина. Метель утихла день назад, но потеряв по дороге свалившуюся замертво кобылу, охотник шёл пешком. Подморозив по пути ноги пробираясь через глубокий снег, он кое-как отбился от добравшихся до окрестностей Родвайла одичалых голодных квий. Изотель, снова всплакнув, но уже от радости, помогла мужу войти, снять мечи, чекан, сапоги, одежду облепленную ледышками, и погрузиться в тёплую воду купели, под которой девушка всё это время поддерживала огонь. Она пожалела, что понадеявшись на более тёплую погоду Экриона, не заставила мужа надеть другой комплект меховой одежды, взамен тому, что Демеральд скинул по возвращению с горы Фэрэб. Теперь, обливая любимого тёплой водой, она улыбалась сквозь слёзы, радуясь, что он снова вернулся живым. Искупавшись, Демеральд выпил тёплого отвара на основе лечебных трав, которые Изотель припасла ещё с позапрошлого лета, и поел немного грибного супа, после чего был уложен в постель, где и уснул. Сон Демеральда был беспокойным и мучительным, он что-то говорил о человеке с длинной чёрной густой бородой, о драконах, постоянно повторял имя Исвир. Изотель перепугалась, раньше с ним никогда такого не случалось, он был здоров, с детства его не брали болезни, а теперь, всегда большой и крепкий Демеральд лежал в бреду, обливаясь холодным потом. В полуобморочном состоянии он пребывал несколько дней, окружённый заботой жены. Некоторые соседи прознав, что могучий охотник на драконов слёг от недуга, приносили различные снадобья и угощения, постоянно толпясь у порога. Наконец, спустя пару недель Демеральд окончательно пришёл в себя.
Он сидел за столом и завтракал, поедая льняную кашу с лечебным маслом растения ваора. Всё ещё онемевшие пальцы ног вызывали беспокойство, но не считая этого он чувствовал себя полностью здоровым и полным сил. Его настроение было приподнято – накануне Изотель, неизвестно как сумев вытерпеть столько времени, рассказала, что он стает отцом – поэтому в душе он танцевал, скакал, и выписывал всевозможные пируэты, прыгая по залитому солнцем цветочному полю. Наконец-то это случилось и у него появится наследник, ну или наследница! Ему было всё равно. Главное, что у них с Изотель будет ребёнок. Как же он был рад! От ярких мыслей его отвлёк стук в дверь. Он подумал, что вернулась жена – она как раз уходила, что бы поблагодарить соседей, оказавших поддержку в дни его болезни и угостить их собственноручно испечённым ею рыбным пирогом. Но это была не Изотель, а Иланра – пожилая супруга местного лавочника. Она зашла узнать, поправился ли Демеральд и поболтать о причине, по которой по всему Раундэйлу объявили воинский призыв, наказав всем юношам явится в Харуин не позднее чем пройдёт неделя. Демеральд, удивившись этой новости, ответил, что данной информацией не обладает, на что Иланра ответила, будто ходят слухи о возможном возобновлении войны с Эресхельмом, мир с которым держался многие года. Покачав головой в дурном предчувствии, Иланра удалилась. Попрощавшись, охотник запер дверь. Вернувшись за стол, Демеральд задумался: «Мобилизация? Не уж-то правда, что шаткий мир с Эресхельмом разрушен и война за спорные северные земли, которую с опаской ждали во всём Раундэйле, всё же вспыхнула»? В глубине души он осознавал, что открытие прохода в неведомый драконий мир спровоцирует какие-то действия со стороны короля, но что именно предпримет Арэлиан II и будет это благо либо погибель, он не знал.
Когда вернулась Изотель, Демеральд нетерпеливо подозвал её к себе и, усадив перед собой, начал рассказ: – Изотель, мне нужно поведать тебе невероятную историю и попросить помощи с ней разобраться. Последняя поездка в Экрион выдалась не простой и не потому, что на обратном пути меня настигла снежная буря, а потому, что нам с Фаддором удалось обнаружить кое-что невообразимое, когда мы охотились на дракона.
Демеральд изложил все подробности и постарался не упустить главного, что бы Изотель смогла понять, что именно заставило его обеспокоиться.
– И ты дал это обещание? – Спросила Изотель, когда Демеральд кончил рассказ.
– Не совсем, но я был единственный, кому он доверился и на кого возложил эту ответственность. Потом его увезли в Харуин и я не знаю, что с ним будет дальше, и не представляю как с этим открытием поступил Арэлиан, – Ответил Демеральд.
Изотель устремила остекленевший взгляд мимо мужа, видимо обдумывая всё им произнесённое. Охотник терпеливо ждал, в мыслях пытаясь угадать, каковой будет реакция жены. Когда она встала из-за стола, он встал следом. Не проронив не слова, Изотель отправилась к очагу – ей ещё предстояло сварить ужин. Демеральд терпеливо ждал. Наконец, не отвлекаясь от помешивания бульона, Изотель произнесла: – Ты понимаешь, что не имеешь права вмешиваться в подобное, когда знаешь, что скоро станешь отцом, а тем более ты только-только встал на ноги после болезни!
Демеральд был удивлён. Надеясь на слова поддержки, он никак не ожидал подобной реакции от любимой, которая всегда и во всём была ему опорой.
– Родная, но ведь само моё ремесло предполагает смертельный риск, – произнёс он как можно мягче. – К тому же я всего лишь должен отыскать рукописи Бародура, а не вмешиваться в дела Арэлиана с Аруилом.
– Ты постоянно уходишь, проводя со мной так мало времени и вот опять, едва вернувшись слёг, что бы на второй день после выздоровления снова исчезнуть, но теперь из благородных, по твоему, помыслов. – Обиженно проговорила Изотель, пока по её щекам скатывались слезинки.
Немного обдумав сказанное женой, Демеральд, подойдя ближе к жене и встав у неё за спиной, пальцами теребя край занавески, начал: – Изотель, когда я был ребёнком, отец часто брал меня на реку, где мы с удовольствием ловили рыбу, а потом, возвращаясь обратно и подолгу беседуя со мной, он всегда умел ответить на любой мой вопрос, даже если для него самого он бы не прост. И вот однажды, когда я стал старше и усиленно тренировался, чтобы стать драконоборцем, я спросил отца: – «Если твоя семья голодна, и ты идёшь охотиться, лишая жизни невинное существо – имеешь ли ты право поступить так?», а отец ответил: – «Да, это твоё право, ибо тебя ведёт долг и ответственность перед теми, кто тебе дорог». – «А если все сыты и довольны, но я иду на охоту, чтобы снова погубить невинное существо – имею ли я на это право?» – Ещё раз спросил я. – «Ты имеешь право поступать так, как тебе заблагорассудится, – ответил отец, – Но, когда нужда не тяготеет над тобой и твоими близкими, ты поступаешь лишь следуя за своей гордыней и чувством вседозволенности».
– Так вот, милая Изотель, – продолжил Демеральд. – Порой мне кажется, что я предаю заветы отца, снова и снова поступая так, как велит мне мой азарт, моя воля, но не нужда. У нас есть всё необходимое и даже больше.
Изотель молча продолжала помешивать бульон, добавляя в него нарезанные овощи. Подойдя к ней ближе и взявшись руками за плечи, Демеральд сказал, как можно мягче: – Я всегда был рад той возможности, что дала мне жизнь, что моё умение побеждать драконов позволило нам не нуждаться в золоте, которого у нас накопилось вдоволь. Но увидев этот славный мир и осознав, что я забирал у них не только жизнь, но и возможность вернутся обратно, в свой родной дом, пускай и были изгнаны они за проступки, я стал понимать, что втолковывал в меня Реверальд. Я осознал, что был лишь инструментом на службе жадного короля…
