Возможно, самый глубокий и самый неожиданный урок, усвоенный мною в течение этих двадцати двух лет, – в том, что лидерство не сводится к твоим собственным свершениям. Главное – кем становишься ты благодаря лидерству. Лидерство вынуждает тебя наращивать мускулы, о существовании которых ты и не подозревал. Оно меняет тебя. Оно наделяет тебя силой, мужеством и волей рисковать. Оно прививает тебе эмпатию и способность видеть добро в других людях. Моше начал свой путь как лидер, неспособный говорить с народом; но в конце пути он был одним из наиболее красноречивых пророков, каких знал мир. Лидерство заставляет тебя расти.

Еврейский народ сегодня нуждается в лидерах – людях, не боящихся отвечать на вызовы современности и созидать день завтрашний, вместо того чтобы, как это часто бывает, участвовать во вчерашних битвах. На заре времен, как сказали раввины, Бог показал Адаму каждое поколение и его первопроходцев, иначе говоря, каждое поколение и его лидеров. Это означает, что нет двух одинаковых поколений. Мир изменяется, и лидеры помогают нам адаптироваться к новому, не разрушая веры в старое. Надеюсь, что эти очерки сподвигнут вас взять на себя пусть малую, но ответственность лидера, чего раньше вы не осмеливались делать.

Счастье – это жизнь, прожитая активно. Оно приходит не к тем, кто жалуется, но к тем, кто действует. В величайший момент своей истории, когда евреи встретили Господа на вершине горы и стали Его народом, они произнесли одно слово, и это слово было наасе, «сделаем»[9]. Иудаизм – религия действия, и то, что мы делаем сообща, куда значительнее, чем то, что мы можем сделать поодиночке. Евреи имели дерзость уверовать, что вместе и с помощью Господа могут изменить мир. Большая дерзость сделала наш народ великим. И иного пути не существует.

Я глубоко благодарен за идеи, нашедшие отражение в этой книге, всем тем людям, с которыми я тесно общался в бытность главным раввином. Первый директор моей канцелярии лорд Джонатан Кестенбаум сформулировал вопросы, разобранные затем на учебных занятиях, из которых и выросла эта книга. Его преемница Сайма Вайнберг открыла для меня личностные аспекты лидерства и значение эмпатии. Джоанна Бенаррох и Дэн Сейкер помогли мне продумать способы изложения этих идей для нового поколения. Для меня было честью работать с каждым из них.

Было честью и служение на благо евреев Великобритании и стран Содружества. Мои коллеги в раввинском суде и раввинате Лондона были мне добрыми друзьями, и это было благословение – оказаться в гуще еврейской жизни Великобритании и в течение долгих лет духовно расти вместе с ними.

Президенты и почетные сотрудники Объединенной синагоги были для меня неизменно верными друзьями, о каких только может мечтать лидер. Британская еврейская община была и остается благословенной за то время, энергию и преданность, которые ее члены посвящают ей. Наша община – объединение лидеров, деятелей и щедрых дарителей, значимость которых важнее, чем ее численность, и я был счастлив ощущать себя причастным к ней.

Я также благодарю моего издателя Мэттью Миллера, редактора Джилу Файн и всю команду «Маггид букс» за их энтузиазм и профессионализм, выходящий за рамки служебных обязанностей. Я глубоко признателен профессору Рональду Хейфецу не только за его чудесное предисловие к этой книге, но за все те мудрые мысли о лидерстве, его проблемах и возможностях, которыми он на протяжении многих лет делился со мной. Для меня это огромная честь – называть его и его супругу Кэтрин своими друзьями.

И я, как всегда, оставляю самые теплые слова благодарности моей жене Элейн. Многие годы она была моим компасом в жизни, и ее веселый нрав, ее способность твердо стоять на земле, ее мудрое спокойствие, простота и постоянство веры делали каждый день нашей совместной жизни благословенным. Я благодарю Господа за дар ее любви, и если я достиг чего-то как лидер, то заслуга в этом принадлежит ей.

Если лидерство – это решение проблемы, то в чем заключается эта проблема? На сей счет Тора выражается предельно ясно. Проблема – это безответственность.

В первых главах книги Берешит есть две истории, рассказывающие о двух разных видах безответственности. Первая – об Адаме и Хаве, вторая – о Каине и Ѓевеле.

Сперва поговорим об Адаме и Хаве. Как мы знаем, они согрешили. Устыдившись, они прячутся, но понимают вскоре, что от Господа спрятаться нельзя.

«Обратился Господь Бог к человеку и спросил его:

– Где ты?

– Я услышал, как Ты идешь по саду, – ответил тот, – и испугался, что я голый, и спрятался.

– Кто сказал тебе, что ты голый? – спросил [Бог]. – Не вкусил ли ты [плодов] того дерева, с которого Я запретил тебе есть?

Человек ответил:

– Женщина, которую Ты дал мне, – это она дала мне [плоды] того дерева, и я ел.

– Что же ты наделала?! – сказал Господь Бог женщине.

– Змей обольстил меня, – ответила женщина, – и я ела» (Берешит, 3:9–13).

Оба настаивают, что грех – это не их вина. Адам обвиняет жену. Хава обвиняет змея. В результате оба наказаны и изгнаны из Эдена. Адам и Хава снимают с себя личную ответственность. Они, по сути, говорят: «Это не я».

Второй сюжет куда более трагичен. Первый случай соперничества братьев в Торе приводит к первому убийству:

«Каин заговорил со своим братом Ѓевелем. И когда они были в поле, Каин набросился на своего брата Ѓевеля и убил его.

Господь спросил у Каина:

– Где твой брат Ѓевель?

Тот ответил:

– Не знаю. Разве я сторож брату моему?

– Что ты наделал?! – сказал [Господь]. – Голос крови твоего брата взывает ко Мне с земли» (Берешит, 4:8–10).

Каин не снимает с себя личной ответственности. Он не говорит «это не я» или «я не виноват». Он отвергает моральную ответственность. В сущности, он спрашивает, почему его должно заботить чье-либо благополучие помимо его собственного. Почему мы не можем делать то, что нам хочется, если у нас есть такая возможность? В «Государстве» Платона Главкон утверждает, что справедливость – это то, что отвечает интересам сильных. На чьей стороне сила, тот и прав. Если жизнь – это дарвиновская борьба за выживание, то зачем нам ограничивать себя ради других, покуда мы сильнее и могущественнее, чем они? Если морали нет в природе, то я ответственен исключительно перед собой. Таков голос Каина, звучащий в веках.

Это не просто два интересных случая. Находясь в самом начале повествования Торы об истории человечества, они рассказывают о безответственности: первая – о личной, вторая – о моральной. Ответ на этот вызов дает лидерство.

В жизнеописании ранних лет Моше есть потрясающая фраза. Он вырос, и вышел к своему народу, к евреям, и увидел, что они заняты рабским трудом. И он наблюдает, как египетский надсмотрщик избивает одного из них. Далее говорится: «Он огляделся по сторонам и, убедившись, что [рядом] никого нет [буквально: “он увидел, что не было никого”], убил египтянина и зарыл его в песок» (Шмот, 2:12). Трудно истолковать этот текст буквально. Ведь строительная площадка – не изолированная территория. Там должно было присутствовать много людей. И верно, двумя стихами ниже мы видим, что евреи в точности знали, что он совершил. Поэтому приведенная выше фраза вне всякого сомнения означает: «Он огляделся по сторонам и убедился, что рядом никого нет, кто готов был бы вмешаться». Если так, то тут мы имеем дело с первым известным случаем того, что позднее стали называть «синдромом Дженовезе», или «эффектом случайного свидетеля»[10], после инцидента в Нью-Йорке, когда женщина по фамилии Дженовезе подверглась нападению на глазах у множества прохожих, которые видели, что на нее напал мужчина с ножом, но не пришли ей на помощь. Социологи поставили множество экспериментов, пытаясь выяснить, что происходит в подобных ситуациях. Одни исследователи утверждают, что на трактовку происходящего человеком влияет присутствие других наблюдателей, и если никто не приходит на выручку, то он делает вывод, что ничего чрезвычайного не происходит. Другие исследователи уверены, что ключевой фактор здесь – распыление ответственности: человек думает, что коль скоро рядом находится много людей, то кто-то из них и примет необходимые меры. Это представляется корректной интерпретацией событий в случае с избиением еврея египетским надсмотрщиком. Никто не был готов взять на себя инициативу и прийти на выручку. Да и кто мог бы осмелиться на это? Египтяне были хозяевами рабов. И ради чего им рисковать и вступаться за евреев? А евреи были рабами. Зачем им приходить на подмогу соплеменнику, если они, поступив так, подвергнут риску собственную жизнь?