– Да, – пришлось соврать. Не понимаю я, как так можно. Но не рассказывать же об этом старшему стражнику? А то даст в зубы, и ничего ему за это не будет. Потому как никто не узнает. Странно, конечно, было. Получалось, что магия показывала все преступления, но сажать преступников не обязательно. А как станет обязательно, она укажет сама.

Дорога тем временем вывела нас из поселка, утоптанная улочка сменилась каменистой тропой с редкими следами повозок. Не самое популярное направление от нас – Междуречье. В основном ходили через деревушку ополченцы всякие да пикинеры. Это напрямую от замка барона и до передовой заставы. А тут как бы вбок шло.

Взглянув на карту, я понял, что мы постепенно выходим из знакомой мне местности, и дальше начинается пустая область. Идти, правда, было недолго. Всего часов шесть. Солнышко опять-таки светит. Птички поют. Гуляй не хочу. Только преступница, еле волочащая ноги и болтающаяся промеж цепей на ошейнике, всю картину портила.

Полозуб начал насвистывать какую-то простенькую мелодию. Получалось на удивление хорошо, только Лиска от каждого оборота и посвиста сжималась, будто ее плетьми охаживали. Спросить, в чем дело, я не решился. Догадаться в целом нетрудно. Он же страж. Так что как минимум присутствовал на ее пытках. А может, и участвовал. Но теперь и я страж. И что, обязан пытать? Нет же! Арестовывать и по-другому можно. Наверное.

Где-то в кустах зашуршало. Наверное, заяц проскочил или сурок какой. Неважно. Хотя мясца б домой не помешало принести. Как назло, не догадался я короткий лук взять. А с двуручником по кустам не побегаешь. Тащиться туда-обратно с тушкой тоже не светило особо. Уж лучше на обратном пути, если встретится.

– Слушай, паря, – спросил весьма довольный собой и жизнью Тренья, – а как так вышло, что ты решился нашу профессию взять? Ты ж вроде из эльфов?

– Только наполовину. А что?

– Ну да, запамятовал как-то, – Полозуб попробовал почесать в затылке, но перчатка лишь ударилась о шлем. С досады стражник сплюнул на траву. – Ушастые же под Длань не пошли. Только морские эльфы с империей прямые отношения имеют и бургомистрами чернокнижников назначают. А в этот Лес Тысячи Кошмаров, так там вообще жуть. Ни один солдат не вернулся. Как он, по-вашему?

– Алинель вроде, – с трудом вспомнил я название из маминых сказок на ночь.

– Алн… тьфу ты. Хренель, – выругался стражник, – язык сломишь, пока произнесешь. Ну дак чего?

– Не знаю, – пожал я плечами, подходя еще ближе к Лиске и сворачивая цепь чтобы пленнице было хоть немного проще идти. – Мама с родственниками отношений вроде не поддерживает. И не советовал мне никто. Как-то произошло неожиданно. Мне же всего…

– Знаю, знаю. Слышал, ты как полукровка в пятьдесят должен был сдавать, а тут раз, и на тридцатник раньше. Нежданчик, да? – Полозуб заржал, будто конь, скрипя плохо подогнанными сочленениями доспехов.

Я не знаю, как у меня получилось. Я даже не видел толком, что произошло. Просто вскинул вверх и в сторону руки с цепью, о которую ударил небольшой, но очень острый камень. В ту же секунду из кустов на нас обрушился настоящий вал этих первобытных снарядов. Но стражник оказался на удивление резвым. Одним движением стащив со спины щит, он дернул меня под его защиту.

– О, падлы, подкараулили-таки. Да не высовывай ты бошку. Подожди, пока у пращников плевалки их закончатся, – скомандовал Тренья. И в самом деле, не прошло и трех минут, как удары о его броню и щит прекратились. – Ну все. Теперь врукопашку пойдут. Прости, паря, но ты сам по себе. Можешь позади меня держаться, так надежнее будет. Не мешайся только.

Легко сказать – держаться позади. Противников было семеро. Все зеленокожие, но, судя по росту и осанке, не эльфы, а орки или полуорки. Вооружены они, правда, чем придется. Кто дубинкой, кто копьем с заостренным наконечником. Но пара мечей тоже была. Даже на вид дрянного качества, зато наточенные так, что попадут – мало не покажется.

Двое сразу кинулись ко мне, а остальные, оценив Полозуба как наиболее опасного, набросились на него. Меня такой расклад вполне устраивал, тем более что и этих двоих мне хватит с лихвой. Выхватив из-за спины меч, я покачал им в воздухе, очерчивая линию удара прямо перед лицами врагов. Вышло это так естественно, будто я уже год с ним тренировался. И рукоятка лежала в руке привычно. И длина оружия знакомая. Хотя до этого утра я его даже в руки не брал. Магия. Что тут скажешь. Противники были далеко не дураками, нападать решили сразу с двух сторон.

Лезвие противника соскользнуло с моего положенного плашмя двуручника, он по инерции сделал шаг вперед и насадился на острый кончик глазом. Даже делать ничего не пришлось. Только надавить чуть на рукоять и повернуться к другому врагу. Тот опешил от смерти товарища и отскочил назад, вот-вот попытается позвать других, наседавших сейчас на бронированного со всех сторон. При таких раскладах я могу и не успеть.

Повезло, бандит как раз повернулся, чтобы позвать дружков, и мне удалось достать его кончиком лезвия по шее. Еще один удар, и он труп.

Как это вышло? Да черт его знает. Я совершенно забыл про валяющуюся в траве девушку и опоясывающие ее цепи. Споткнулся во время атаки, и мало того, что по противнику не попал, так еще и сам напоролся на навершие меча, который воткнулся острием в землю. Бровь рассекло, и кровь начала заливать левый глаз.

«Получен ушиб. Получен кровоподтек. Восприятие до перевязки или на 20 минут: –1».

Вытащив из земли меч, я каким-то чудом умудрился отбить атаку противника и, не замедляя движения, атаковал сам. Двуручник сделал в воздухе широкую дугу, огрев противника плашмя. Но даже этого хватило, чтобы он свалился на землю. Не давая ему шанса подняться, я ударил клинком как копьем, просто вперед, и не прогадал. Враг не успел перекувырнуться и навсегда остался лежать в окровавленной траве.

Теперь следовало позаботиться об остальных. Повернувшись к Полозубу, я с удивлением и даже некоторым восхищением увидел, как он расправляется с тремя оставшимися бандитами. Двое уже мертвы. Один из них еще пытался засунуть кишки обратно в брюхо, но участь его предрешена. Здоровенный бугай с дубиной из старого дерева зашел за спину стражу с явным намерением если не убить, то, по крайней мере, свалить на землю, а этого допустить было нельзя.

Я успел раньше. Лезвие меча вошло ему под лопатку и, приложив усилие, я смог пробить его кожаный доспех. Продырявив противника насквозь. Стушевавшиеся бандиты попробовали броситься наутек, но рыцарь, вовремя сообразив, в чем дело, срубил ближайшему ногу.

Вот честно, я хотел кинуть камень в убегающего противника. А вышло, что попал прямо по кумполу своему спутнику. Хорошо хоть, он успел пригнуться, и камень прошел по касательной, выбив из шлема глубокий звук.

– Да твою же мать! – заорал Полозуб. – Ты в кого целишься? А если б у меня отражение не сработало?

– Прости, что-то рука сорвалась. Не очень силен я в бросках.

– Так какого рожна делаешь не пойми что? Гадство, сбежал подонок. Ну ладно. Не скоро вернется. Давай быстренько карманы обшарим да дальше пойдем.

Быстро пробежав по карманам поверженных врагов, я понял, что у них ничего нет. Голяки. И хотел было уже бросить это безнадежное дело, как на штанах последнего заметил странную выпуклость в районе заплатки. Вспорол лезвием, и на свет появилась старая, почерневшая от времени серебряная монета.

– Ого, – присвистнул от удивления стражник, – повезло тебе. Недельное жалование за троих придурков. Ну ниче не поделать. Забирай ножики их, и пойдем дальше. Потом бате отдашь, может, он че путное из них сделает. А то в таком состоянии они хорошо, если двадцать медяков стоят в сумме. Ладно, айда.

Оставшаяся дорога вышла, на счастье, спокойной. Как магия и говорила, кровотечение остановилось, и восприятие вернулось в норму. Ни нападений разбойников, ни странного шуршания в кустах больше не было. Правда, и птицы пели не особенно, а облака все больше походили на дождевые тучи.