– А чё есть? – Антон стал читать названия кассет, – «Фристайл», «Кино», Сандра, Си Кэтч, «Мираж», Шатунов, Газманов… Лен, а есть что тяжёлое? Я «Арию» люблю, «Алису», «Чёрный кофе»… Ещё «Металлика» канает, «Акцепт» там… Такого нет, конечно?
– Есть другое… Открой тумбочку, там, за книгами кассета… Нашёл?
– Что здесь?
– Уссурийская группа, металл исполняют… Не слышал? А солист наш филфак заканчивал, Олег Краевский его зовут… По-английски поёт, сам тексты пишет…
– Слушай, это не они года три назад в «Юности» концерт давали?
– Так это и есть запись того концерта, только копия…
– Лен, дашь послушать?
– Я лучше перепишу тебе на «Хиттачи» и всё…
– Блин, должен буду, Ленчик…
– А сейчас давай лучше Юрку послушаем Шатунова, ладно? Мне нравится, а девчонки так вообще пищат, особенно Машка…
– Ну, хорошо…
Первая песня на кассете была, конечно же, «Белые розы». Антон улыбался, глядя, как Лена пританцовывает в такт музыке и подпевает. Но внезапно нахмурился, вспомнив, что не взял бутылочку. Забегался, замотался…
– Может, на вокзал сгоняю по-бырому? – спросил он Лену, – за черпаком…
– Зачем? Уже… – Лена полезла в кухонный стол и вытащила коньяк «777»,-заметил какая я? Теперь в жёны возьмёшь? – со смехом закончила она.
– Заметил… Теперь возьму, если пойдёшь…
– Смотри, обещал, – Лена погрозила пальчиком, – а пацан, если сказал, то пацан сделал… Так ведь?
Глава 15
Утром в субботу Рита проснулась рано, хотя обычно в выходные старалась отоспаться. Но сегодня нужно было говорить с Саней, а для этого ехать в больницу. Если его там нет, то искать через ментов, которые там будут. В общем, как-то так. А через саму милицию искать бесполезно, ни адреса, ни телефона никто не даст…
Оставив маму и Рому дома ещё спящими, Рита добралась до больницы уже в половине девятого. Девчонки из другой смены удивились, увидев её на работе.
– Соскучилась по родной больнице, Рит?
– Да нет, я по делу, – ответила она и пошла в седьмую палату. Как она и опасалась, Сани там не было. Объяснив другому незнакомому милиционеру, зачем ей нужен Саня, Рита дождалась, пока он сходит, позвонит от завотделением и вернётся, и с надеждой спросила:
– Ну, чё, с Сашей поговорили?
– Поговорил, – ответил мент, – только пришлось его разбудить… Выходной всё-таки… Но он не стал меня материть, когда услышал твоё имя…
– И чё он сказал?
– Через час будет у ресторана «Уссурийск», жди его там.
– Спасибо…
– Да не за что…
Саня примчал на белой «копейке» даже чуть раньше часа. Рита села к нему в машину и увидела, что он улыбается.
– Привет… Не ожидал… Что-то случилось?
– Моего брата могут посадить…
Саня сразу стал серьёзным и велел рассказывать. Но едва Рита назвала фамилию, прервал её.
– Я знаю всё… Так это твой брат? Ну и зверюга… Пацану чуть челюсть не свернул… Но, в принципе, ничего критического… Куртка вот ещё… Но и это решаемо… Дома брат не появлялся?
– Пока нет…
– А от наших кто был у вас?
– Шестаков…
– Ясно… Значит, дело отдадут или Ладыгину, или Яковенко… Первый – зверь, второй – гниловатый, но с обоими можно договориться… Но только в понедельник…
– А поздно не будет?
– Не будет… Но с терпилой надо сегодня разговаривать… Блин, не помню его данных, я же только сводку видел… Ладно, поехали, сейчас узнаем… Не дрейфь, Ритка, всё путём будет…
Через полчаса они подъезжали к общежитию совхоз – техникума «Уссурийский» на Плеханова 29, где, как Саня выяснил через дежурного по городу, жил потерпевший Дмитрий Олегович Хомяков. Поставив «жигули» у входа, Саня и Рита вошли в здание.
– Вам кого? – спросила вахтёрша, – все на выходные поразъехались…
– Хомяков тоже? – Саня показал удостоверение.
– Тута он… Куда ехать с такой харей, родных пугать?.. Вы уж найдите злодеев да в тюрьму их, чтоб знали, гады…
– Найдём…
– Какая комната?
– Триста вторая…
– Девушка со мной…
– Тоже из милиции? Какие девчата у вас работают красивые…
В общаге было безлюдно, только на третьем этаже, в конце коридора справа, из открытой двери неслась музыка Шуфутинского, а из умывальной слышались взрывы хохота. Саня и Рита направились туда.
Их появление удивило троих парней, но не испугало. Тем не менее, один из них, со следами побоев на лице, быстро убрал одну руку за спину. Хотя форточка была открыта, в помещении стоял специфический запах. Да и глаза у всех троих были красноватыми.
– Вы чё тут совсем оборзели? – сказал Саня, – в открытую долбите…
– Тебе чего, мужик, надо? – начал самый рослый из троицы, но Саня развернул перед ним свои «корочки», и тот осёкся. В этот момент избитый сделал шаг к окну и выбросил в форточку недокуренную папиросу, повернулся и залыбился:
– А ничё, начальник, нету…
– А зачем мне чё-то? Сейчас наряд вызову, и все трое поедете по «два два четыре» пункт «три» за употребление… Каждый на пару годиков… Хотите, ребятки?
Все трое заволновались, и Саня продолжил:
– Но мы по другому поводу… К тебе, Хомяков…
– А мы пошли? – спросил рослый немного севшим голосом.
– Не смею задерживать… Только это, пацаны, на будущее… Не наглейте, хорошо? А ещё лучше завязывайте с дурью совсем… Подумайте о родителях своих… Как им будет, когда вы сядете? А вам ещё семьи заводить потом, детишек… Чё, прикольно, когда дети подрастут и узнают, что их папа по наркоте чалился?..
Двое ушли, закрылись в комнате, музыка стала тише.
– Ну? – Хомяков смотрел всё равно с вызовом, – от меня чё надо?
– Заявление забрать. Куртку новую получишь, лицо заживёт. Послезавтра придёшь в ментовку и всё сделаешь, как надо. Договорились?
– А если не хочу?
– Если не хочешь, я вас всех наркоотделу сдам… Тебя и дружков твоих… Долго вы на свободе проходите, когда за вами пасти начнут?
– Ладно… С курткой чё?
– Завтра в девять утра у входа на рынок…
– Понял…
– И это, Хомяк… Чтоб больше такой хрени не было, не ходи один или боксом займись… Здесь секция есть в городе… Ну а с дурью однозначно закругляйся… Пока не поздно…
Саня и Рита вышли из общаги и сели в машину. Закурили. Рита сказала:
– Спасибо за помощь… Кстати, на куртку этому Хомяку деньги нужны… Сколько?
– Да не парься, я так договорюсь… У меня на рынке торгаш знакомый есть, я его как-то выручил, когда на него бандосы наехали… Думаю, решим и этот вопрос…
– С тобой выгодно дружить, – засмеялась Рита. Настроение её улучшилось.
– А то… – самодовольно усмехнулся Саня, – ну, куда тебя закинуть? Где живёшь?
– Возле цирка… Дом, где столовая… Впрочем, погоди… У меня комната в малосемейке тут рядом… Я уже недели две, как не заглядывала… Сейчас больше у мамы нахожусь… Давай заедем, я проверю, а потом и домой…
– Как скажешь…
Когда они отъезжали, мимо них к общаге прошли двое. Саня задумчиво произнёс:
– Интересно, чё им там понадобилось…
– А чё такое?
– Да я знаю одного… С прыщавой мордой который… Заметила, как он на нас зыркнул?
– Нет…
– Это урка… Вот я и думаю, чё их в общагу понесло… Ладно, куда ехать?
Малосемейка, обычная панельная пятиэтажка, стояла чуть дальше по Горького. Два входа, с улицы и со двора, перед ними натыкано машин. На лестницах грязь, окурки, блевотина. Стены исписаны матами. В коридорах полно пьяных, курящих. Не редкость драки. Нормальные люди тут долго не задерживаются, стараются уйти. Зато остальным малосемейка-рай…
Комната Риты в конце коридора, но не угловая. Дверь с обычным замком, внутри прихожка, совмещённый санузел и сама комната три на четыре, где помещаются только кровать, столик, пара кресел да шкаф. На оставшемся посередине месте, чтобы разойтись двоим, нужно поворачиваться боком…
– Тесновато, – сказал Саня, осмотревшись, – давно тут живёшь?
– Почти пять лет… Правда, последний год, как папы не стало, больше дома… Чай будешь?
