– Ну, ты чего?

– Просыпайся, проспишь всё…

Рома уловил слабый запах спиртного, исходящий от Антона.

– Ты чё, набухался вчера что ли? А бабки откуда? Или скажешь, угостили?

– Как ты догадался? – Антон нехотя поднялся, зевнул, тоже потянулся. Самочувствие у него было скверным, голова побаливала. Это вчера было хорошо, а сейчас что-то не очень…

Братья умылись по очереди, оделись, пришли в кухню. На столе уже стоял завтрак. Мать курила в форточку. Внезапно она закашлялась. Рома глянул удивлённо, дожевал яичницу, спросил:

– Ты чего, мам?

– Дымом поперхнулась…

– Может не дымом? Может курить пора бросить?

Мать пожала плечами, ничего не ответила и пошла, собираться на работу.

– А мы вчера с корешем тёлку одну жарили, – захихикал Антон, – прикинь, Ромыч? Я потом с ней добазарился и сегодня встречаюсь…

– Вдвоём что ли? Ну, жарили…

– По очереди… – Антон понизил голос, чтобы не услышала мать, – она мне ещё это… ну… – он глянул вниз, на свои ноги, – короче, понимаешь…

Рома смутился. Ему двадцать, брату восемнадцать. Конечно, он спал с девушками, но никто не делал ему того, о чём говорит брат. Да и вообще, нормальные девушки такого не делают.

– Она чё, шлюха была?

– Ну а кто ещё?

– И ты чё, намерен с ней встречаться?

– Ну а чё, потрахаю на шару, да и всё… А так она только за деньги…

– Проститутка что-ли?

– Ну да…

Из прихожей раздался голос матери:

– Антоша, Ром… Ну, вы идёте? Время…

– Идём, мам…

На улицу вышли вместе. Дошли до перекрёстка Чичерина и Ленина. Возле гостиницы «Уссури», в которой сейчас шла реставрация, Антон пошёл налево, к штабу армии, чтобы идти потом по Ленина в сторону училища, а Рома с матерью отправились дальше по Чичерина.

– Антон вчера пьяный пришёл, – сказала Лидия Николаевна, – и вечно его дома нет… Где он, что он? У меня прям душа изболелась вся…

Рома вспомнил рассказ брата про девицу и улыбнулся:

– Да не переживай так, мам, он вырос уже…

– Может он встречается с девушкой какой? Лучше бы встречался, чем бродить непонятно где…

Рома промолчал. Они дошли до Некрасова. Здесь разошлись, мать пошла направо, к своему магазину, Рома налево, к уже видимому зданию пединститута. На крыльце курили однокурсники. Рома стал пожимать руки. Потом стали заходить. В вестибюле на входе вахтёрша тётя Поля громко жаловалась на что-то ректору, а он стоял перед ней, смущённо улыбаясь. В институте все знали, что когда ректор был тут студентом, тётя Поля уже десять лет как отработала на вахте…

Рома еле досидел почти до конца лекций, постоянно думая о Лере. Оставалось всего полпары. Вот-вот должен прозвенеть звонок. Сидя за последней партой, Рома краем уха слушал, о чём говорят другие, и поглядывал на дверь. Звонок зазвенел, преподаватель вернулся, а вот Руслана Косточкина, Ромкиного приятеля, ушедшего курить в туалет, всё не было. «Где его носит?» – начал беспокоиться Рома. Он слушал лекцию в пол уха, делал вид, что пишет конспект, а сам почти не спускал взгляда с двери.

Только через двадцать минут дверь открылась, и появился Руслан, высокий, худой, с модной причёской и усиками над верхней губой.

– Где вы ходите, Руслан? – недовольно спросил преподаватель, глядя поверх очков на студента.

– Извините, Валерий Алексеевич…

– Проходите… И учтите, скоро сессия, а я ничего не забываю…

Пока Руслан шёл к месту, Рома заметил, что тот прихрамывает, чего до этого не было. Когда приятель сел с ним рядом, Рома написал в углу листа «где был» и показал ему. Руслан написал ответ. Рома глянул и прочитал: «Слава». Всё стало ясно. В сентябре курс возили на картошку в колхоз на месяц, и там Руслан соблазнил девицу. Всё бы ничего, но девица оказалась невестой одного Славы с физфака, перворазрядника по рукопашке. После Слава на той девице женился, а потом ему кто-то рассказал про Руслана. И Слава начал мстить. Везде, где встречал в городе, избивал. Забивал стрелки, и когда Руслан приходил, опять избивал. Если Руслан не являлся, Слава шёл к его общаге, вызывал на улицу и избивал ещё более жестоко. Этот террор длился уже полгода. Вот и сегодня, случайно столкнувшись со Славой в институтском туалете, Руслан наполучал тычков и пинков…

Занятия закончились, и приятели, получив в гардеробе верхнюю одежду, вышли из института.

Руслан огляделся и вздохнул с облегчением. Рома, заметив это, усмехнулся, но ничего не сказал. Парни дошли до перекрёстка Чичерина – Некрасова и остановились. Пожимая руку Руслана на прощание, Рома увидел, как тот поморщился от боли.

– Чё ты? – встревожился Рома.

– Да пальцы этот го.дон отбил мне, когда пинал… Блин, бьёт больно так… Точно убью его когда-нибудь…

– Убьёшь – посадят…

– Если поймают…

Они разошлись. Руслан пошёл прямо, в сторону «России», Рома направо, по Чичерина, в сторону цирка и автовокзала. Не доходя до цирка, он завернул к своей пятиэтажке и через пять минут уже звонил в дверь. Открыла Рита, зевая. Видно отсыпалась после суток, а он её поднял.

Раздевшись и помыв руки, Рома прошёл в кухню. Сестра курила в форточку.

– Борщ в холодильнике, – сказала она, – сам разогреешь?

– А чё делать?

Уже обедая, Рома рассказал Рите про Руслана.

– Будет знать, как к чужим девкам приставать… – заметила сестра и, подумав, добавила, – а я на работе чуть деда не угробила…

– Как это?

Рита рассказала, как пили на работе и про остальное. Только про Юру не стала говорить. Зато поведала про мента Саню.

– Они там зэка стерегут послеоперационного с напарником… У них пистолет есть…

Заметив, как сестра преобразилась, рассказывая про Саню, Рома поинтересовался:

– Тебе он чё, понравился что ли?

– Да ничё такой… Плюс неженатый… Был, развёлся…

Рома принялся за чай. Внезапно улыбнувшись, он сказал:

– А я вот тоже вчера кое с кем познакомился…

– С кем? – заинтересовалась сестра, – расскажи, Ром…

Рома стал рассказывать про сорванную шапку, про драку с воришкой, про девушек и дошёл до места, когда он их провожал, когда в дверь позвонили.

– Наверное, Антон…

Рома открыл замок и оторопело уставился на людей в милицейской форме.

– Милиция, – сказал один из них, – Бессонов Антон здесь проживает? Мы войдём?

Прежде чем зайти в училище, Антон завернул в курилку. Из его приятелей там были только Жэка Макар и Глеб Копылов. Стрельнув сигарету у второкурсников, Антон стал с приятелями и закурил. Он заметил, что Жэка, до его прихода что-то рассказывавший Глебу, теперь замолчал.

– Как дела, пацаны? – спросил Антон.

– Нормуль, – вяло обронил Жэка, – вчера Лёха темкой с Волченцов угощал… Напыхтелись, как бобики…

– А ещё есть?

– У меня нету… Да, вчера чётко было… Вот сейчас бы повторить…

– А сам Лёха здесь уже?

– Пока не видел… – Жэка выкинул окурок, – чё, идём?

Глеб и Жэка ушли, Антон остался докуривать. Тут он увидел Лёху, парня с Хениной Сопки, про которого только что говорил Жэка, и сразу понял по его блаженной улыбке и красноватым глазам, что тот уже под кайфом.

– Здоров, Лёх… Осталось чё? – окликнул его Антон.

– А гильза есть?

– Нету, блин…

– Ладно, давай после пары за «фазанкой» дунем… Я ещё пацана хочу подтянуть, у него и гильзы всегда есть… Да меня сщас и так таращит, если честно…

– Ну, давай…

Едва дождавшись конца пары, Антон поспешил за здание, куда обычно ходили накуриваться. Лёха был уже там, и с ним другой парень, в котором Антон узнал второкурсника Миху. С ним у Антона был конфликт год назад. Антон хотел стрясти с него денег, но тот дал отпор, да ещё угрожал своими дружками. Сейчас было видно, что и Михе неприятна эта встреча. Но парни всё же пожали друг другу руки.

– Чё, приделали уже? Взрывайте…

«Химка» оказалась забойной. Обратно Антон долго, будто километр, а на занятиях потом едва не определился преподу. Его отпустило только к середине дня. Как раз начали выдавать стипендию. Антон забрал свою, а потом стал на выходе, поджидая некоторых отличников лохов, которые регулярно отдавали ему половину стипендии за то, чтобы он их не трогал. Через час у него в кармане лежали около двухсот рублей, огромные деньги не только для студента. Например, мама в книжном за месяц получала всего сто шестьдесят…