Был поздний вечер. Почти совсем уж стемнело. А Виктор, удивляясь и не веря глазам, бродил меж мрачных домов. И в самом деле, было чему удивляться, ведь кругом царило запустенье. Именно что царило, и именно что запустенье.

  Явно брошенные не одно десятилетия дома, высились кругом крупными нагромождениями. На центральных улицах, прежде декоративные деревья, выросли в грозных и пугающих исполинов. Когда-то ухоженные садики одичали и заросли колючими, ветвистыми кустарниками.

  Мужчина изумлялся, различая в полумраке наступающей ночи, как местами, прямо из трещин асфальта, росла трава. Ещё больше он удивлялся, встречая молодые деревья, выросшие в местах, где асфальт лопнул, - таких мест оказалось чересчур много. Но настоящим потрясением для человека стало, когда он свернул с центральной улицы, и зашёл в тесны дворы, - там были густые, почти непролазные заросли кустарников и деревьев.

  Виктор всматривался в высотные, явно давным-давно брошенные дома, у которых, как правило, были выбиты окна, и задавался вопросом: "А не сплю ли я часом?" - ведь поверить, что целый, огромный район города, в котором он родился и вырос, всё это время был брошенным... это было выше его сил.

  Мужчина внимательно, не без опаски, вслушивался в ночной и одичавший мир, - в приглушённые шорохи и шелест листвы. Взгляд то и дело скользил по окружению, но, сколько бы Виктор не бродил, он не повстречал ни одного, совершенно ни одного человека. Словно и в самом деле не малая часть города оказалась некой зоной отчуждения, которую покинули все её прежние обитатели. И не было ведь ни единого намёка на присутствие других людей или, как минимум, различной живности.

  "Он точно где-то здесь обитает?" - подумал мужчина, восстанавливая в памяти образ бодрого старичка. Представив, как этот старик продирается сквозь кустарник к входу в нужный дом, невольно хмыкнул. - "Не удивлюсь, если он и в самом деле обитает где-то здесь!"

  Но всё-таки некоторое сомнение не оставляло его. Ведь, за всё то время, что он блуждал в этом районе, выискивая нужную улицу, он не заметил ни единого, даже самого малого, проблеска света. Ни в окнах, ни во дворах, ни на центральной улице, - света нигде не было!

  Конечно, можно было подумать, что старик просто экономит, а потому и поселился где-то, где цена аренды если и не ровна нулю, то крайне к этому близка. Но... Виктор внутренне содрогался, представляя, какие должны быть условия в рабочем кабинете психолога: "Не восковыми ведь свечами освещает свой кабинет?" - но, ещё в большее сомнение его повергала мысль, - "Да и как к нему добираться клиентам?"

  Виктор шагал по центральной улице, прямо по дороге, из которой то и дело высились раскидистые деревья. И это было весьма показательным моментом.

  "Транспорта тут, поди уж не один год не бывало. - думал он, - а много ли таких же, как и я, готовых на своих двоих выискивать его кабинет?"

  Мужчина поднял голову. Не мог не поднять. Там, над головой, впервые за долгое время, раздалось хлопанье крыльев. И он увидел только смутный силуэт птицы, пролетевшей высоко-высоко, выше крыш одиннадцатиэтажных домов. Но, почти сразу его взгляд с силуэта птицы соскользнул на бледный полумесяц, который едва прикрывала лёгкая облачная дымка.

  "Она всегда такая красивая?" - удивляясь, спросил он сам себя.

  И не смотря на поздний час, на одиночество, и то, что он был не пойми где, мужчина наслаждался. Лёгкие и мягкие дуновения свежего ветерка, шелест трав и листвы и успокаивающая тишина, - этого хватило, чтобы он впервые за немыслимо длительное время ощутил себя живым и счастливым.

  "Пожалуй, я и в самом деле сплю, - подумал Виктор. - Не бывает в жизни так хорошо!"

  Был ещё один момент, который лишний раз подтверждал, что он всего-то спит, а окружение, - плод его воображения. Прежде чем отправиться в незнакомый район, мужчина долго и скрупулёзно изучал карты города. Он твёрдо выучил расположение и название улиц. И мог, едва закрыв глаза, точно сказать, как нужно было от офиса, в котором он работал, пешком дойти до кабинета доктора. Но всё дело в том, что название улиц не соответствовали. А дома располагались совсем иначе, чем он помнил по карте. И эта не маловажная деталь стала одним из ключевых доводов за то, что окружение, - вымысел. И что он, на самом деле, просто-напросто спит.

  "Но какой всё-таки чудесный сон!" - не кривя душой, подумал он.

  С самого начала Виктор совершенно не хотел идти куда бы то ни было. Но, как говорил себе, из любопытства изучил карты. Было слишком много свободного времени, уверял он себя после, хотелось занять себя чем-нибудь.

  Конечно, до конца недели ему порядочно надоело работать в офисе. После того случая, когда он не явился на работу, шеф словно слетел с катушек, - взвалил на Виктора заведомо непосильную работу. И не забывал каждый день напоминать о близких сроках сдачи работы.

  Да, мужчина не собирался идти в незнакомое место, хотя и выучил наизусть карту района. На память мог, как говорил себе, с закрытыми глазами отыскать нужный дом. Но идти не желал, - уверял себя в этом и верил самому себе.

  Но, на самом деле, ему хотелось узнать, был ли тот день, когда он вскрыл себе вены или только приснилось? Слишком уж смутные и обрывочные оказались воспоминания о пути в больницу, самой больнице и придурке-враче. Да и сам старичок был неправдоподобно добрым. Словом, Виктор крепко так сомневался, что эти воспоминания не очередной сон. А шрам, тот ужасный и грубый шрам, как после серьёзного ожога, который был на запястье, мало походил на шрам от вскрытия вен.