Восточное окно дома управления откровенно бесило охотницу. Режущие лучи утреннего солнца, как копья, то и дело поддевали волнистый рыжий локон, норовя вцепиться в глаза. Его пришлось отпустить из туго собранного пучка на затылке, вместо козырька.

   Девушка едва заметно щурилась и плавно переступала с ноги на ногу, уходя от навязчивых солнечных ванн.

   Голос, подобно морскому прибою, играл с тональностью под сопровождение кивков Овеллара, устроившегося в первом ряду. Четкий доклад, описывающий зверей без прикрас, с нужными подробностями, заставил слушателей притихнуть и внимая, и пристально разглядывая "лекторшу". Пришедшие по указанию управляющего люди сидели на длинных скамьях, ютились на табуретах подле и облепливали спинами стены.

   Хель опасалась, что вначале придётся долго истолковывать собравшимся саму необходимость данной встречи. Но Овеллар похоже, провёл хорошую подготовку аудитории. Люди внимательно слушали девушку, нет-нет да задавая вопросы, временами даже перебивали друг друга. Хотя липких взглядов, прикованных к стройной фигуре ораторши, тоже хватало.

   Она чувствовала их самой кожей. То ли воображение играло, то ли от напряжения чутьё обострилось, но взгляды будто чужие ладони то и дело касались ее. Что добавляло в голос охотницы такого льда, будто она была судьёй и смертельный приговор зачитывала. Так слушатели меньше отвлекались.

   Но один взгляд, она ощущала иначе. Едва уловимый, но при этом внимательный, он щекотал то шею, то щеки. Охотница не подавала виду, отлично понимая кому этот взгляд принадлежит, но невольно приосанивалась в эти моменты.

   Солнце окончательно смирилось с поражением и скрылось за оконной рамой. По закону подлости, только тогда, когда все нужные слова были сказаны. Управляющий сменил охотницу на месте, отведённом для доклада, а Хельдин, расступившись, пропустили к двери.

   Летний воздух встретил девушку жарким порывом ветра, который пронесшись по площади с нагретыми солнцем камнями, будто явился из самой пустыни. Охотница с досадой поморщилась, вспомнив, что с утра забыла дома походную фляжку. Осталось лишь сглотнуть слюну, размечтавшись о холодной водичке.

   Удивительно, что чего другого не забыла, проспав всего два часа! Они с подругой так долго не могли наговориться, что пришлось заставлять себя поспать хотя бы немного. Да и Рэя с ног валилась. Наверное, упав на кровать, уснула еще в воздухе.

   - Госпожа охотница. - Окликнул сзади Орвин.

   Она обернулась и с радостью обнаружила в его руках кувшин с водой. Помощник управляющего представился подарком богов, не иначе. Хотя, скорее всего, по виду охотницы нетрудно было догадаться об основном направлении её мыслей.

   Хельдин приняла кувшин и с удовольствием опрокинула бы его залпом, заодно облившись с головы до ног и смывая с себя никак не отпускающее ощущение чужих взглядов. Но вслух поблагодарила помощника и мило улыбнувшись, попросила кружку.

   Разделавшись на сегодня с делами, спустилась по ступеням. На ладонях остались капли от запотевшего кувшина, и девушка с огромным удовольствием приложила холодную руку ко лбу, проскользив по щекам к самой шее. Хорошо бы приложить холода к затылку, это моментально бы взбодрило. Но ладонь успела нагреться от лица, как от печки.

   "Окунуться бы сейчас..." - Мечтательно пронеслось у неё в голове. - Вместе с Геллой махнуть на озеро позагорать, она бы лежала себе в удовольствие на берегу, а я ка-ак нырнула в прохладу!"

   Но белокосая точно будет отсыпаться до трёх-четырёх пополудни, не меньше. А вода в местном пруду уже подогрелась с ледяной до приятно прохладной... Делать в домике сейчас особо нечего, только соратницу будить.

   "Разведаю обстановку". - Решила охотница. И не теряя времени, пошла напрямик через ближайший переулочек в сторону, где как она помнила, прямо за городом расположилось озеро в изгибе русла реки, в отличие от пруда близкое к жилью и совершенно безопасное.

   Следующая улица была уже поменьше и попроще. Простые дома, плетёные заборы, за которыми кое-где лениво похаживают куры. Охотница снова юркнула меж домов в узкий проход, прошивая город насквозь, как иголка через складки ткани.

   Пригнулась под развесистыми ветвями чьей-то яблони, свесившей крону через забор. Куснула за бочок прихваченное яблочко, разбрызгав кисло-сладкий сок по губам. И облизнувшись, ускорилась, ведь вдали уже мерцала бликами притягательная водная гладь.

   Укромное место, недоступное случайным взглядам, отыскалось почти сразу. Одинокая ольха, вцепившаяся мощными корнями в покатый берег, скрыла разоблачающуюся девушку. Внешний вид её сейчас был не очень-то допустим для приличной дамы. Что короткие, мужского типа шорты, заменяющие панталоны, что отсутствие сорочки, вместо которой был лиф из тонкого шёлка, похожий на толстую ленту с бретелями.

   Что одно, что другое куда удобней обычного женского одеяния; практично и не сковывая движений, не доставляет неудобств. При этом фиксируя то, что нужно фиксировать. Но те самые дамы, заметь они сейчас охотницу, долго бы держались за сердце, причитая что-то о распутности и слышать не желая о прагматизме и воинской практике.

   Хорошо, что таковых здесь не наблюдается.

   Одежда аккуратной стопкой осталась на траве. А Хель чуть не бегом вошла в воду, помня, что телу надо дать время привыкнуть к смене температуры. Наконец, медленно войдя на глубину, где вода покрыла обнажённые плечи, она оттолкнулась от дна и поплыла, с наслаждением раскидывая руки в гребке под водой. И преодолев пару саженей, нырнула, спасая от солнца макушку.

   Рыжие волосы хвостом ушли вслед за хозяйкой и при выныривании облепили затылок, клубясь за спиной в воде, как диковинные водоросли. Напоминающая сейчас русалку или водяницу, охотница устремлялась все дальше и дальше, разрезая ровную гладь озера.

   Наконец, она плавно перевернулась на спину и раскинув руки, замерла у самой поверхности. Медленно вдыхая и выдыхая, иногда выпрямляя в гребке то одну то другую руку, она стала медленно приближаться обратно к берегу.

   Солнце больше не сражалось с ней, а по-матерински нежно поглаживало девушку по лицу, а прохладная вода целебным бальзамом ласкала кожу. Она бы провела в таком положении еще много времени, наверняка потом отделавшись обгоревшим и облупленным носом. Но вдруг поняла, что здесь больше не одна.