– А ты как думаешь? Меня от этой затеи с самого начала в жар бросало. И я все равно считаю тебя идиотом с синдромом Вита Нокха, который ловил акул голыми руками только ради того, что выпустить их на волю.

– Ну, до Нокха мне далеко,  –  заскромничал Атим.

– Это тебе кажется,  –  заверил Юн.  –  И я очень расчитываю, что мы вернемся к восходу. Если бабуля не сможет дозваться меня к чаю, а потом обнаружит, что под одеялом валяется огородное пугало, то мне светят боль и унижение. В тройном размере.

Атим бестолково обнял Юна и вновь убежал вглубь склада. Через минуту он вернулся и протянул толстяку симпатичный лук с колчаном, набитым стрелами. Юн двумя пальцами приподнял лук за тетиву и, качая им в воздухе, промямлил:

– И зачем он мне?

– Как зачем?  –  не понял Атим.  –  А если тебе по дороге кишки выпустят, как ты понесешь их домой? А так  –  намотал на тетиву и в добрый путь!

– Не смешно,  –  отрезал Юн.  –  Я не собираюсь ни на кого нападать. Это тебе Малина насолила, мне нет нужды нашпиговывать ее стрелами. И потом, я не умею им пользоваться, лишняя обуза.

– Не ври, ты прекрасно обращаешься с луком,  –  нахмурился Атим.  –  На весенней ярмарке ты набрал девяносто семь очков из ста и оставил с носом даже самых опытных стрелков.

– Я стрелял по яблокам,  –  не дрогнул Юн.  –  Это бесчувственные фрукты, они не дают сдачи, если им попасть в причинное место.

– Ладно, не хочешь  –  не надо, возьми просто так, в качестве багажа,  –  сдался Атим.

За разговорами друзья добрались до причала, где на мелких волнах покачивалась шеренга лодок разных мастей. Атим не стал медлить и приступил к взлому, оставив Юна следить за периметром. Замки здесь оказались попроще, и вскоре мальчики погрузились на борт. Атим втащил страховочный якорь на палубу и схватился за деревянные весла. Лодка медленно отплыла от берега, и Атим задвигал веслами в разных направлениях, разворачивая судно туда, где вдалеке мерцали огни самого большого острова Алабии.

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГОСТИНИЦА «ЯМА В ЛЕСУ»

Если не обращать внимания на то, что Юн всю дорогу безостановочно стенал и выражал определенные опасения в отношении данного мероприятия, то поездка завершилась вполне сносно. Ребята гребли по очереди, и где-то через час высадились в небольшой бухточке. Они предупредительно втянули судно подальше на берег и как можно гуще закидали сухими ветками в выброшенными водорослями. Инициатором данной идеи оказался осторожный Юн, Атим не придавал значения подобным пустякам.

Чуть-чуть отдохнув, путешественники подхватили снаряжение и пошли по узкой тропинке, ленточкой змеившейся на склоне. Раз за разом Атим касался кончиками пальцев шершавой рукоятки сабли, испытывая приятное блаженство. Ему невероятно нравилось представлять себя в облике отважного воина, пробирающегося в стан врага. Правда, создавшуюся атмосферу немного портил Юн, который то и дело натужно вздыхал и жаловался на все, что только можно.

– И где мы будем искать эту «Яму»?  –  сопел Юн, плетясь позади.

– Спросим у кого-нибудь, не немые,  –  ответил Атим, прогоняя видение в котором он одним махом убирает с пути мириады противников.

– А если она находится за сотни миль отсюда? А если Малины там давно уже нет? А если у меня живот пучит, что делать?

Атим не ответил. Он уже размышлял на эту тему (не насчет живота Юна, конечно), и пришел к резонному умозаключению. Мерзавка с ягодным именем (хотя Атим несколько сомневался, что это ее настоящее имя) определенно готовилась к преступлению, а значит должна была выбрать пристанище, максимально приближенное к Марвиковому острову. И происшествия с лодкой никакого не было, Малина нарочно выдумала его, чтобы сыграть на чувствах сердобольного племени. Высадилась вблизи берега и притворилась маленькой жертвой необузданной стихии. В общем, сделала все возможное, чтобы под благовидным предлогом проникнуть в чужой дом и совершить позорное ограбление.

Через некоторое время друзья очутились в узком проулке, миновав который, вышли на более широкую улицу Стампина, освещенную фонарями. Атим принялся вертеть головой, стараясь отыскать того, кто подскажет дорогу. Но в эту ночь алабийцы предпочитали сладко посапывать в своих постельках, а не шататься по городу в поисках заблудившихся марвиков. За двадцать минут гуляния по улицам Атим с Юном не встретили ни одной живой души, кроме пары кошек, которые орали рядом с ржавыми мусорными бачками.

– С ума сойти, что за мертвое место!  –  взорвался Атим, со злости пиная бак.

Кошки взвыли и кинулись кто куда. Неожиданно контейнер задрожал, и его крышка начала медленно приподниматься. Не мешкая, Атим выдернул саблю из ножен и твердой рукой направил ее в сторону зловещей мусорки. Спустя секунду из нее валезла кудлатая голова с необычно огромными глазами и уставилась на пришельцев.

– Слышь, старик, где тут «Яма в лесу», гостиница так называется?  –  грубовато осведомился Атим, острием сабли проводя по спутанной бороде бездомного бродяги.

Но тот лишь очумело хлопал глазами, явно до конца не понимая, чего от него хотят.

– Оглох, что ли, убогий?  –  свирепо заявил Атим.  –  Тебя же, морду небритую, вежливо спрашивают: где «Яма в лесу»? Говори, волосатый!

– Атим, заканчивай,  –  попросил Юн, отталкивая руку с зажатой в ней саблей.  –  С такой «вежливостью» ты ответа никогда не получишь. Сейчас покажу, как надо обращаться к добрым людям.

Юн бочком подошел к помойке, и, изо всех сил сдерживая дыхание, дабы не скончаться от интоксикации, просипел:

– Господин, мы с товарищем заблудились в вашем милом городке, не могли бы вы подсказать дорогу до гостиницы «Яма в лесу»? Будем очень признательны.

Бродяга лукаво наклонил голову набок, раззявил рот, наполненный остатками гнилых зубов, и прошептал:

– Рево, реви, реву.

– Не ревите, пожалуйста, мы вас не обидим,  –  заулыбался Юн, жестами уговаривая Атима спрятать смертоносное оружие от греха подальше.  –  Но если вы скажете, где «Яма в лесу», я подарю вам симпатичную монетку, на нее можно купить все, что угодно.

Юн покопался в карманах и выудил на свет серебрянную монету. Он покрутил ею перед носом бездомного и повторил вопрос:

– И где же наша «Яма в лесу»?

Лицо обитателя помойки в один миг просветлело. Из недр бака вынырнула грязная рука, к которой прилипла тухлая сардина, и потянулась к монетке. Юн даже моргнуть не успел, как металлический жетон оказался во владении шустрого бродяги. Он поманил Юна пальцем, и когда мальчик наклонился поближе, самым таинственным голосом проговорил:

– Рево, реви, реву.

– Слышали уже, бестолочь помоечная!  –  не сдержался Атим.  –  Что это за «рево, реви, реву»? Адрес? Как туда добраться? Деньги слямзил, а говорить не хочешь, ско-тина!

– Рево, реви, реву!  –  сердито повторил бродяга.

– Я тебе сейчас кочерыжку твою дурацкую отпилю!  –  пригрозил Атим.  –  Хитрая жопа! А ну, отдавай деньги обратно!

– Рево, реви, реву!!!  –  заголосил старик.  –  Рево, реви, реву!!! Рево, реви, реву!!!

Крышка с грохотом захлопнулась, и наступила звенящая тишина. Атим побагровел и, выставив перед собой саблю, твердой поступью двинулся к мусорному бачку. И почему бы хитрому хранителю помоев не стать первой жертвой соскучившейся по мясу сабли?! Однако, Юн мгновенно повис на нем и, пользуясь весом собственного тела, утащил прочь из переулка.

– Нет, ну какая дрянь вороватая!  –  кипятился Атим.

– Брось, он по ходу не в своем уме,  –  примиряюще говорил Юн.

– Это не отменяет того, что он забрал твою монету! Слушай, давай вернемся, обещаю, что не стану резать дурака, только побрею, на человека станет похож.

– Забудь уже. Я на всякий случай вытряхнул содержимое своей копилки,  –  сообщил Юн, хлопая по своему нагрудному карману.  –  Всего лишь жалкая серебрянная монетка, подумаешь…

– Вор! Кругом воры! Ненавижу!!!