— Встань-ка, куманек, посмотри, как масло течет из твоей морды!

Волк проснулся, увидав большое жирное пятно на том месте скалы, где лежала его морда, он не стал больше спорить с лисой, а извиняясь, сказал:

— Вижу, лисанька, что ты ни причем, видно, я сам виноват.

III

О том, как лиса помогала лес выжигать

ак окончилась ссора волка с лисой, и в полном согласии они снова принялись за работу. Наконец лес под пашню был вырублен, оставалось только выжечь пни; но лиса совсем не думала о работе и, потягиваясь, растянулась спокойно под кустиком.

— Иди же лес выжигать! — крикнул ей волк, — что ты там валяешься, лентяйка?

— Займись ты этой работой один, мой друг, — отвечала лиса, — а я буду смотреть, чтобы огонь не перешел на соседний лес и не наделал бед.

Думая, что следить за огнем не менее трудно, чем выжигать лес, волк один принялся за работу. После выжигания, приступили к посеву. Но лису и эта работа не занимала; предоставив волку одному сеять, сама она, без забот и хлопот развалилась на краю поля.

— Вставай, иди помогать мне работать! — закричал ей с досадою волк, — ведь работать мы должны вместе! Чего же ты там валяешься, бездельница?

— Ах, дружок, мне совсем недосуг, — ответила лиса, — я стерегу наше поле от птиц, чтобы они не поклевали посев.

— А! Ну, тогда оставайся, — сказал волк, — я думал, ты там ничего не делаешь.

И волк снова принялся один за работу и обсеял все поле.

IV

О том, как лиса попала впросак и осталась без завтрака

аконец поде было выжжено, вспахано, засеяно — и скоро зазеленело. Глядя на него, волк радовался и расхваливал пашню, над которой столько трудился. Лиса же не понимала, чему тут радоваться, и сказала однажды:

— Пока хлеб созреет, мы успеем околеть с голоду. Надо принять другие меры, если мы хотим дожить до осени.

— Так пойдем на промысел! — предложил волк.

Лиса согласилась, и они пошли на охоту, каждый в свою сторону.

Пробираясь лесом, лиса заметила дерево, на котором сорока устроила себе гнездо и вывела птенцов. И вот, хитрая, уселась подле того дерева и принялась внимательно его осматривать.

— Что ты тут сидишь да высматриваешь? — спросила ее с дерева сорока.

— Да вот смотрю на дерево, можно ли из него сделать себе лыжи, — отвечала лиса.

— Ах, не трогай ты этого дерева! — взмолилась сорока, — здесь мое гнездо, и в нем мои птенчики.

^{— Ах, не трогай ты этого дерева, — взмолилась сорока.}

— Отдай мне одного птенца, тогда я поищу себе дерево в другом месте.

Видит сорока, что беды не миновать, — и бросила одного птенца лисе, а та схватила его и скрылась.

Сорока была очень довольна: ей казалось, что она поступила умно и спасла остальных птенцов.

Но на другой день лиса вернулась и опять уселась подле дерева.

— Что ты тут сидишь? — спросила сорока.

— Да вот хочу сделать себе лыжи из этого дерева, — ответила лиса.

— Не трогай, голубушка, этого дерева! — взмолилась снова сорока, — ты вчера обещалась поискать себе для лыж другое!

— Правда, обещалась, — ответила лиса, — но я во всем лесу не могла найти такого подходящего дерева, как это. Дай мне еще одного птенца, и я оставлю тебя в покое.

Думала-думала сорока и сбросила лисе еще одного птенца. Лиса схватила его и убежала. Пригорюнилась сорока, потеряв двух птенчиков. В это время прилетела к ней в гости ворона и спрашивает ее:

— Куда же делись два птенчика?

— Я отдала их лисице, — ответила сорока. — Она два дня под ряд приходила сюда, чтобы сделать себе из этого дерева лыжи, и я должна была отдать ей двух птенчиков, чтобы она не разорила всего гнезда.

— Зачем ты отдала птенчиков, — сказала ворона, — у нее ведь нет ни ножа, ни топора, чтобы срубить дерево!

Сорока запомнила совет и решила в другой раз быть умнее, если лиса опять вздумает обмануть ее.

А на следующий день лиса, действительно, снова пришла и, как раньше, уселась разглядывать дерево, очевидно, рассчитывая получить и третьего птенчика; но сорока уже не боялась лисы.

— Ступай своей дорогой, — говорила она ей, — у тебя нет ни ножа, ни топора, чтобы срубить дерево!

— Кто тебя этому научил? — спросила лиса.

— Ворона; она была у меня в гостях, — ответила смеясь сорока.

— Ворона! Так это она надоумила тебя! Пусть только она попадется мне в лапы! Ну, ладно!..

И хитрая лиса пошла на поляну и растянулась там как мертвая, высунув язык.

Пролетая мимо, ворона заметила лежавшую неподвижно на траве лису и, подумав, что она мертвая, подлетела к ней, чтобы расклевать высунутый язык обманщицы — лисы; но та вдруг вскочила и, схватив зубами ворону, промолвила ей в назидание:

— Ну, советчица, вывернись-ка теперь сама из беды! Отправляйся-ка прямо в мой желудок.

— Не дай мне умереть, лисанька, такою низкою смертью! — взмолилась ворона, — лучше брось ты меня со скалы в пропасть, чтобы все видели, как страшно ты мне отомстила.

Лисе понравился совет. Она взобралась на высокую скалу и оттуда сбросила ворону в пропасть, думая, что от нее останутся одни косточки. Но ворона взмахнула крыльями, взвилась над скалою и крикнула с насмешкой обманутой лисе:

— Поймать меня ты сумела, лисанька, а сесть меня у тебя не хватило ума!

V

О том, как лиса выла и причитала

осадно было лисе, что ворона перехитрила ее, и пошла она бродить по лесу. Там она встретила своего старого товарища медведя. Мишенька потерял за это время жену и шел теперь искать, кто бы повыл и попричитал над медведихой. Сначала он повстречал волка.

Куда идешь, дружище? — спросил его серый.

— А вот ищу, кто бы повыл над моей медведихой.

Возьми меня! — сказал волк. — Я тебе хорошо повою.

— Разве ты умеешь выть и причитать? — спросил медведь.

— Как не уметь!

Но медведь хотел сначала удостовериться в уменьи волка.

— Ну-ка, повой, — сказал он, — а я послушаю.

— У-у-у-уу-уу! — завыл волк во все горло.

— Не умеешь ты выть, ступай своей дорогой! — сказал медведь и пошел дальше.

Вот повстречал он зайца и рассказал ему о своей нужде.

Косой стал выхвалять свой голос и вызвался плакать у медведя.

— Ну, повой для пробы! — сказал медведь.

— Пу-пу-пу-пуу-пуу! — заплакал заяц; но медведь не одобрил его голоса.

— Ты совсем не умеешь плакать! — сказал он косому и пошел дальше.

Но вот он встретил лису.

— Куда идешь, дружище? — спросила она.

— Ищу плакальщицу, чтобы повыла над медведихой, — ответил медведь.

— Я тебе так повою, как никто, голубчик! — сказала лиса.

— Да разве ты умеешь выть?