– Нет.

Он не может ее отпустить. Просто не может. Понял только сейчас, в это самое мгновение и поразился, как до этого мог считать иначе.

Уже почти зашедшая с террасы в дом Нараяна застыла на пороге от удивления.

– Что ты сказал?

– Я сказал «нет», – холодно отчеканил Юдвин. – Ты никуда отсюда не уедешь. Не для того я столько лет терпел твои выходки. И уж тем более я не позволю тебе увезти Зелле.

– И как ты собираешься меня остановить? – злая усмешка оказалась Нараяне совсем не к лицу.

Очень хороший вопрос. Он мог бы… мог бы, но не станет. Давным-давно пообещал, что не станет ничего ей внушать. Никогда. Да это и не нужно, есть другой способ. Она его заслужила.

– Ты ведь в курсе, что жертв нападений обычно направляют на осмотр к психиатру? – спросил он с ледяным спокойствием. – Конечно, не в курсе, откуда бы. Так вот, довожу до твоего сведения, что только благодаря мне Зелле до сих пор находится дома, а не в ближайшей психиатрической клинике. Как и ты, собственно.

– Ты не посмеешь! – Нараяна пошатнулась, едва успела ухватиться за косяк двери. – Не посмеешь.

– А вот тут ты сильно ошибаешься, милая. Помни, всего одно мое слово…

Заканчивать фразу не потребовалось. Нараяна и без того прекрасно все поняла, судя по тому, как пулей скрылась из виду.

Юдвин до того крепко сжал подлокотники каталки, что ладоням стало больно. Посмотрел во двор еще раз – убедиться, только вот в чем? Что его дочь так и не оправилась от пережитого потрясения? Что она никому не собирается рассказывать, об увиденном там, в Барьерном зале? По крайней мере, пока не собирается. Это даже к лучшему. Юдвину совершенно не хотелось воплощать в реальность высказанную Нараяне угрозу. Но если вдруг придется…

Гул подъехавшей моторки не дал додумать, что же тогда будет. Юдвин взглянул на часы. Еще слишком рано, водитель должен подъехать только через сорок минут. Однако высокий кузов, который было видно даже из-за забора, говорил об обратном.

Сам собой возникший в голове вопрос, что вообще происходит и что с этим делать, разрешился очень быстро – стоило только вывести изображение с визора над воротами на экран.

– Решил заглянуть с утра пораньше, Кипран? – До чего же трудно оказалось не послать чересчур наглого подчиненного далеко и надолго. Точнее, обратно на южную сторону, где ему и место. Это ж надо, еще и умудрился чужого водителя использовать вместо такси! Однако Юдвин все-таки сдержался и даже нашел в себе силы поддерживать вежливо-нейтральный тон.

– Без особой причины я бы не пришел, уж поверьте, – на лице Кипрана явственно читалось: я бы вообще предпочел не приближаться к вашему дому, если бы только это было возможно.

«Верю, очень даже верю», – хмыкнул Юдвин и впустил незваного гостя.

Ворота еще не успели отвориться, а Зелле уже как ветром сдуло с крыльца. Это и к лучшему, вряд ли предстоящий разговор будет для ее ушек. Лишь когда она скрылась из виду, Юдвин выкатился во двор, на полпути перехватив направляющегося к дому Кипрана.

– Что у тебя такого срочного? – Юдвин остановился посередине узкой, выложенной плиткой, дорожки, преграждая путь.

– Может, все-таки в доме поговорим? – Кипран бросил вопросительный взгляд за спину Юдвина, но тот никак не отреагировал. – Нет? Ну ладно, здесь тоже неплохо. Вам стоит прочитать вот это перед заседанием.

С этими словами он протянул планшет с открытым на нем документом. В первое мгновение, увидев, что предлагает его подчиненный, Юдвин едва не расхохотался.

– «План создания комиссии по реабилитации переселенцев»? Серьезно? Тебе мало того, что мы и так прекратили их преследование?

Судя по виду нахмурившегося Кипрана, он был серьезен, как никогда.

– Вообще-то да, маловато. Только не мне, им. Они все еще вам не верят. Я проверил данные соцопросов, изучил публикации – нет, не верят.

«И правильно делают, между прочим», – хмыкнул про себя Юдвин, но от комментариев воздержался. Решил дослушать ради интереса, что же Кипран еще ему скажет. Тот, чуть помедлив, добавил:

– Я, собственно, тоже не верю, потому и хочу документального подтверждения.

– А зачем это мне? – Юдвин положил планшет на колени и теперь, почти не моргая, внимательно смотрел на Кипрана.

Он ждал, что Кипран скажет о случившемся в Барьерном зале, вновь шантажом попытается добиться своего, но парень ожиданий не оправдал. Он вообще с того дня ни слова не говорил об этом, словно ничего и не было. Вместо этого, похоже, решил постоянно быть рядом, и напоминать одним своим присутствием. Умно.

– Как раз вам это нужно прежде всего, – заявил Кипран. – Если, конечно, не хотите новых бунтов и дорожите своей репутацией.

Забавно, что он упомянул об этом. Репутация – вещь настолько эфемерная, что разрушить ее может всего одно неосторожно сказанное, причем не всегда тобой самим, слово. И в то же время жизненно необходимая, особенно для политика, если он хочет остаться на плаву.

Сейчас Юдвин был для народа символом примирения, готовым к переговорам даже с теми, кто прежде был для него злейшими врагами. Человеком, которого понимали и поддерживали. Образ, пока приносящий пользу, а значит…

– Так и быть, ознакомлюсь, – нехотя протянул Юдвин. Отчего-то совсем некстати вспомнилось, как он сам в первый раз вот так же тайком принес тогдашнему министру свои наработки. По спине пробежали мурашки, и он поспешил поскорее отвернуться от Кипрана. – Ознакомлюсь дома. А ты, раз уж приехал так рано, можешь подождать в моторке.

– Даже водички не предложите? – нарочито-весело спросил Кипран вслед.

Юдвин лишь хмыкнул про себя: «Может, тебя позвать посидеть вместе за бутылочкой вина?», – закрывая дверь. Странно, но по-настоящему разозлиться на паршивца не получалось. Быть может, мешало безотчетное чувство тревоги?

А Кипран тем временем вовсе не спешил возвращаться в душную моторку. Вместо этого он оглядел покрытый газоном двор, милую беседку в дальнем конце, рядом с калиткой…

– Вы правда хотите это сделать? – тихий голос Зелле раздался так неожиданно, что Кипран вздрогнул. – Помочь переселенцам.

– Вообще-то, да, – он дождался, пока она выйдет из-за угла дома. – Только пожалуйста, не нужно мне «выкать», ладно?

– Но зачем вам… – Зелле отступила на шаг, словно готова была в любой момент убежать прочь. – То есть тебе… зачем их вообще защищать? После того, что они сделали. Я видела, что они сделали. Это… ужасно!

Зелле едва смогла договорить дрожащим голосом. Опустилась на крыльцо, закрыла лицо руками.

– Я это делаю именно для того, чтобы больше такого не произошло, – объяснил Кипран, присев рядом на корточки.

– Но, – Зелле подняла на него удивленный взгляд. – Думаешь, это поможет?

«Конечно», – собрался было ответить Кипран, но в этот момент заметил силуэт Юдвина в окне, потому произнес совсем другое.

– Прости, мне пора идти. Дела не ждут. Продолжим разговор в следующий раз?

Сомнений в том, что этот «следующий раз» обязательно будет, у Кипрана не возникло ни на мгновение.

Совсем недавно, всего каких-то полторы декады назад, Берт был твердо уверен, что не создан для семейной жизни. Он бы поднял на смех любого, кто предположил бы обратное… и оказался бы катастрофически неправ.

Аромат свежесваренного кофе щекотал ноздри. Берт медленно открыл глаза и потянулся. Пусть даже этот кофе был всего лишь искусственно созданным умельцами суррогатом из лесных кореньев, он был ничуть не хуже настоящего, южного продукта. Берт на днях уже успел в этом убедиться.

Впрочем, быть может все дело в руках Варьетты? Волшебных руках, способных, кажется, на любые чудеса.

Каким же идиотом он был, сбежав тогда. Просто непроходимым тупицей! А она все это время ждала. Настоящее сокровище, которое он чуть было не упустил по собственной глупости. И вот теперь кто-то свыше решил подарить ему второй шанс.

Берт взял большую прозрачную кружку, от которой шел приятный аромат, подошел к окну, сделал глоток… и тут же поперхнулся, едва не расплескав весь напиток. Сколько ни занимайся самовнушением, это не особенно помогает.