Бред. Какой фееричнейший бред! Юдвин едва не расхохотался, слушая это. «Нехорошее место». Ладно еще от дурней-северян подобных суеверий можно было ожидать, но теперь и южане туда же.

– Ты совершенно права, приказ они выполнят в любом случае, – он достал из нагрудного кармана электронную карточку с записью задания. Передал Самире. – Проследи, чтобы все агенты это получили.

Они не посмеют ослушаться. И неважно, хотят этого или нет. Если только… Но единичная осечка еще ничего не значит, пусть и обошлась слишком дорого. Больше такого не должно повториться.

Коридор показался бесконечно длинным. Впрочем, не настолько длинным, как хотелось бы Юдвину в тот момент, когда он уже подъезжал к залу совещаний его отдела. Точнее, когда услышал доносящиеся оттуда голоса.

Не совсем те, которые он ожидал услышать. Точнее, неожиданным был один. Женский. Голос недавно избранной премьер-министра. Первая из глав правительства, на памяти Юдвина, а может и вообще единственная, кто решил сходу сунуть свой острый нос в дела, которые не должны ее касаться.

Как бы вам не пожалеть об этом, госпожа Дюс.

– Ты знаешь, что нужно делать, – бросил он Самире за мгновение до того, как открыть дверь.

Смотреть. И слушать. Единственная причина, по которой он позволяет Самире возить себя, хотя легко мог бы и сам справиться с креслом-каталкой. Изображает беспомощного, пусть это ему и глубоко противно. Она – его дополнительная пара глаз и ушей.

– Ждем только вас, господин Гарр, – несмотря на строгий тон, премьер-министр улыбалась. Пусть лишь краешком губ, но все же это было заметно.

И не предвещало ничего хорошего.

– Скорость сейчас не мой конек, Ойлин, уж простите, – Юдвин многозначительно кивнул на свое кресло, пока Самира подкатывала его к круглому столу. Однако пристыдить премьер-министра не удалось. Да Юдвин и не особенно на это надеялся. Стыд или совесть для политика столь высокого ранга, вообще для любого политика – понятие из мира детских сказок. Даже для такого борца за справедливость, как Ойлин Дюс. – Чем обязаны столь высоким визитерам?

– Вы, как понимаю, к визитам не привыкли, – ответила премьер-министр подчеркнуто-вежливым тоном. – Однако теперь, когда меня официально утвердили в качестве главы нового правительства, я считаю своим долгом… Ладно, не буду отнимать ваше время понапрасну долгими предисловиями. Я собираюсь лично проверить все то, чем предстоит управлять. Принять от предыдущего владельца и оценить масштаб грядущих работ, так сказать. Начать решила с отдела, вызывающего больше всего вопросов. С вас, то есть.

«Или просто захотела получше взглянуть на тех, благодаря кому так высоко взлетела?», – мысленно поинтересовался Юдвин. А премьер-министр в воцарившейся замогильной тишине вдруг перестала пытаться скрывать улыбку.

– Да ладно вам, я пошутила. У всех при новостях о проверке бывают такие лица… не смогла удержаться, простите. Вообще-то я к вам за советом.

– Должно быть случилось что-то серьезное, – не удержался Юдвин от ехидного вопроса.

Премьер-министр в ответ на это подключила к проектору персональную карту, выведя на экран несколько  графиков.

– С тех пор, как в эфир стал вторгаться «Южный перебежчик» со своей пропагандой, на нас посыпался настоящий шквал заявлений с просьбой дать разрешение пересечь Барьер. С севера, в основном, но вот уже третий день, как на юге то же самое.

– Видимо, теперь и там слушают его передачи, – задумчиво кивнул Кипран, вглядываясь в графики.

– Хотите, чтобы это прекратилось?

Юдвину бы очень хотелось, чтобы ответ премьер-министра оказался положительным. Но, с другой стороны, пока этот «перебежчик» может приносить пользу, пока может быть средством для манипулирования доставляющими проблемы переселенцами, возможностью посеять в их рядах раздор…

– Вовсе не хочу, иначе бы не позволила сделать его представителем переселенцев в правительстве, – ответила премьер-министр. – Этот ажиотаж нам на руку. Подогревает желание граждан повидать, что там, «на той стороне». Хорошая ниточка, за которую можно дергать мечтателей, как это нужно нам.

Мало что – или кто – могло бы удивить Юдвина. И госпоже Дюс, этой «несгибаемой Ойлин», как успела прозвать ее пресса, это удалось.

– И все-таки, чего вы хотите от нас?

– Исполнения вашей непосредственной работы, – пожала плечами премьер-министр. – Придумайте, как использовать этот ажиотаж во благо системе.

– Да тут и придумывать ничего долго не надо, – пробормотал себе под нос по-прежнему вглядывающийся в графики Кипран. Похоже, не ожидал, что его услышат, потому стушевался под вопросительными взглядами. – Основной поток заявлений был три дня назад. Как раз после того, как «перебежчик» рассказывал про плюсы образования на той и другой стороне. Да не смотрите на меня так. Слушаю я его передачи, к чему скрывать. Вы тоже наверняка. Так вот. О чем думает любой из нас, услышав слова «образование» или «учеба»?

– Экзамены. Книги. Проверочные тесты, – стали высказывать свои предположения сотрудники.

– Вот именно, тесты, – кивнул Кипран. – Что, если нам провести всеобщее тестирование для получения разрешения на переезд? Не то короткое и совершенно бесполезное, как иногда сейчас проводят, а глобальное, включающее проверку подноготной всей родни, и знание истории страны. В общем, чтобы достойные получили свой шанс. А переселенцам, желающим съездить повидать родину, предоставим привилегии.

Юдвин не мог не признать: при всей кажущейся наивности этого предложения, оно было поистине гениальным. Снова подарить людям надежду, при этом сделав проверку непроходимой. Если же кому-то чудом удастся ее пройти… что ж, это будет повод пристально следить за «счастливчиком». И к тому же…

– Так мы сможем больше узнать обо всех недовольных, и они сами нам с удовольствием в этом помогут, – закончил мысль Юдвина Кипран.

Отказаться от такой возможности снова обрести контроль над ситуацией было бы непростительной ошибкой, потому возражать никто не решился.

– Что ж, мы рады были помочь вам, госпожа премьер-министр.

Ойлин Дюс сделала вид, будто не понимает намека Юдвина, оставшись за столом. А ведь в отделе еще много вопросов, требующих обсуждения… и не терпящих посторонних слушателей.

«И все-таки, вы пришли с проверкой, Ойлин, как бы ни пытались это отрицать», – заключил Юдвин.

«Они правда думают, я ничего не замечаю?» – Лэнси изо всех сил старалась делать безразличный вид, откусывая яблоко. Сладкое, совсем не похоже на те мелкие кислые дички, что ей доводилось есть на севере.

Кажется, не похоже.

Так странно: легко вспоминать вкусы, ощущения, мелкую рябь на поверхности озера, даже с закрытыми глазами видеть перед собой городские улицы, слышать ярмарочную музыку… Но как только Лэнси пыталась представить хоть чье-то лицо, перед глазами оказывались лишь размытые пятна. От этого становилось ужасно одиноко. И сейчас – тоже.

Впрочем, Лэнси удалось загнать это гнетущее чувство подальше, пока она украдкой наблюдала за тем, как двое ее защитников, которых она в сущности даже толком не знает, пытаются ее обмануть. Притворяются, будто все в порядке, но она же видит, как на самом деле. Как едва сдерживаются, чтобы не подраться каждый раз, стоит только оказаться в одной комнате. Удивительно, что Иино вообще позволил Джею остаться. Когда Лэнси спросила его напрямую, зачем – промолчал. Быть может, решил, что так будет проще приглядывать за ним, на всякий случай.

Это даже смешно…

Нет, ни капельки не смешно. Особенно, когда оба пытаются от нее что-то скрыть. И выглядят при этом ужасно глупо. Так больше не могло продолжаться.

– Тебе тоже иногда снится север? – спросила она у сидящего на подоконнике Джея, пока Иино вышел из гостиной.

– Угу, – рассеянно читая что-то в коммуникаторе, проговорил Джей. И что он там выискивает уже второй день?

– Но знаешь… я не уверена, что вижу там все правильно. Иногда кажется, что все это только мое воображение. Что ничего не было.