- Ты это как серьезно, или может того, рассосется?

   - Вряд ли. Сказал, чтобы собирала свои манатки и проваливала.

   Славка присвистнул.

   - Что прямо так и сказал?

   - А ты бы её послушал, еще не так сказал бы. Её сделали старшим менеджером и у неё есть мужик, которого она достойна.

   - А ты?

   - Что я. Ничего. Предложил развестись и всю ночь проболтался на улице до утра.

   Славка присел на стул и хотел было что-то сказать, но в этот момент в дверь один за другим стали входить сотрудники отдела. Здороваясь, они отмечались в журнале и затем расходились по своим лабораториям. Начинался обычный рабочий день.

   - Знаешь, не хочу показаться миротворцем, но возможно стоит еще раз подумать, прежде чем делать такой шаг. Я понимаю, твои предложения Мясницкий зарубил, тебя это задело, и как говорится, нашла коса на камень. Нет, я не хочу сказать, что у Лены ангельский характер, но пять лет брака. Это срок..., - Славка посмотрел на улыбающегося Ивана и не мог понять, что такого смешного он сказал.

   - Слав, не стоит утешать. И вообще, разрыв давно назревал, а сейчас просто прорвался и если честно, я даже рад этому.

   - Ну не знаю. Тебе конечно виднее и всё такое, - Славка осекся и тут же добавил, - Хорошо, не буду больше ничего говорить.

   - И правильно. Брак, это тоже своего рода эксперимент. Эксперимент семейных отношений. У одних он бывает удачным и длится долго, у других, как у меня, разбивается вдрызг, показывая, что изначально был обречен на неудачу.

   В этот момент в комнату вошел начальник отдела Гурий Петрович Мясницкий. Седовласый мужчина в распахнутом белом халате внешне олицетворял собой образ профессора старой, еще советской школы ученых, когда костюм, галстук и старые, но добротные башмаки были непременным атрибутом научного руководителя любого института. Именно таким и был Мясницкий. Непременно в костюме и при галстуке, поверх которого он надевал белый халат, который застегивал в редких случаях. При этом, сотрудники отлично знали, что если халат застегнут хотя бы на две пуговицы, значит его вызывали к начальству и всех ждет либо нагоняй, либо аврал закрытия плановых работ.

   - Ну-с, труженики научного фронта. Надеюсь, вы не впали в уныние, что ваши предложения отложены? - и не дав Ивану ответить, тут же продолжил, - Знаю, предложение архиинтересное, но сырое. Очень сырое. Поэтому есть время подумать, поработать, конкретизировать, а главное, теоретически обосновать. Без теории, это пока лишь статья в журнал "Техника молодежи" в разделе фантастика будущего. И Ванечка, ради бога без обид. Ты меня знаешь, я всегда говорю прямо и без утайки. Кстати, я бы рекомендовал за это время доработать материал по докторской диссертации. Тема актуальная пройдет без запинки. Одним слово работайте, - и развернувшись вышел из лаборатории.

   - Ураган, - произнес Вячеслав и, посмотрев на Ивана, добавил, - что я и говорил, интересно, но сыро.

   - Время рассудит, - тихо ответил Иван и, усевшись за стол, занялся просмотром текущих дел.

   Как ни странно, Лена вскоре сама подала заявление на развод и спустя два месяца её брак с Иваном расторгли. Став свободным, он полностью погрузился в работу и пропадал в институте допоздна. В июле он взял отпуск и вместо того, чтобы поехать отдохнуть и так сказать, развеяться после развода, к удивлению Славки полностью закончил работу над диссертацией и в середине августа положил на стол Мясницкого готовый для защиты материал.

   - Ванечка, - как всегда ласково называл Ивана Мясницкий, - я рад, что ты оправдываешь мои надежды. Твой отец, Сергей Михайлович, гордился бы тобой и радовался бы вместе со мной.

   - Надеюсь, - сухо ответил Иван.

   - Обижаешься на старика, я вижу, а зря.

   - Ни сколько, и потом, вы правы, материал сырой и над ним еще работать и работать.

   - Послушай меня, я знаю, что всё гениальное рождается в муках, в спорах и в непринятии тех, кто лишь мнит из себя ученым. Так было и будет. Хочешь доказать свою правоту, работай, ищи, и рано или поздно поймешь сам, прав ты или ошибался. Я лишь хочу одного, чтобы ошибки не сломали тебя, а дали возможность сделать то, о чем мечтает любой ученый. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю?

   - Да, понимаю. Спасибо.

   - Вот и хорошо. Работу я посмотрю и не сомневаюсь, что она не вызовет у меня серьезных замечаний, - и Мясницкий положил папку с материалами по диссертации в ящик стола.

   Иван продолжал работать в институте, но не переставал думать над темой, которая захватила его и не отпускала. Для всех, и даже перед Славкой, он сделал вид, что понял всю бесперспективность предлагаемого им направления. А сам неустанно размышлял и рылся в научных журналах, просматривая в них, в каком направлении работают другие ученые, считающие так же, как и он, что машина времени это не фантастика, а реальная перспектива вовсе не отдаленного будущего.

   Гурий Петрович внимательно прочел диссертационную работу Ивана, сделал несколько пометок в местах, которые следовало бы либо убрать, либо изложить более подробно, но в целом одобрил и рекомендовал ускорить написание статей в профильных журналах, что позволило бы выйти в начале следующего года на защиту.

   В октябре, как и ожидалось, Славка защитил кандидатскую диссертацию, и ему пришлось, как принято в научных кругах, устроить по этому поводу банкет, который влетел ему в приличную сумму. Но, как говорится, традиция, есть традиция, так что Славке пришлось занять денег для такого мероприятия, о чем он потом по секрету рассказал Ивану.

   - Так, что, дорогой мой, копи сейчас. Докторскую диссертацию будем обмывать всем отделом, - шутливо произнес Славка, обращаясь к Ивану.

   - Уже коплю. Сам видишь, не ем, экономлю, - в тон ему ответил Иван.

   Со Славкой Кувайкиным Иван дружил давно, еще со студенческих времен. И хотя они учились в разных группах, уже на втором курсе познакомились и частенько вместе проводили время в одной компании. Славка был москвичом, жил с родителями, а Иван был родом из Сибири, и первый год обитал, как и большинство приезжих в институтской общаге. Однако вскоре переехал жить к двоюродному деду матери, так как тот сломал ногу, и мать попросила за ним присмотреть и помочь. Дед, хоть и в возрасте был, оказался вполне коммуникабельным мужиком, и они быстро поладили друг с другом. В результате, когда гипс сняли, и дед стал потихоньку ходить, Иван остался у него жить и дальше, а спустя два года дед скоропостижно скончался от инсульта прямо в поликлинике. К немалому удивлению Ивана, дед завещал квартиру ему, что впрочем было понятно, так как своих детей у него не было. После этого на квартире у Ивана стала собираться студенческая тусовка. Пили, играли на гитаре, пели песни и радовались жизни, и конечно же мечтали о том, что найдут свое место в науке. Разумеется, Славка нередко оставался у Ивана ночевать, а иногда получал ключи, чтобы перепихнуться с девчонкой.