– О чём я и толкую, голубушка! О, страшная женщина, не так просто будет противоядие найти!
– Но вы найдёте, правда, Фаиночка Радомировна? Ничего не пожалею, если надо – квартиру мамину продам, только помогите! У нас ведь дети…
– Успокойтесь, милая! Всё, что смогу – сделаю. За всех обманутых женщин поквитаюсь!
Я стукнула кулаком по столу, светящийся шар вспыхнул ещё ярче, Манька, взвыв, взвилась в воздух, Ленка перекрестилась, гостья схватила меня за руку.
– Поквитайтесь, Фаина Радомировна! Верните мужей в семьи!
– А способ мщения… – я отвела её руку, – нам покажут карты! Диана!
Ленка не отреагировала на оклик, продолжая стоять, как столб.
– Диана!! – стукнула я ещё раз по столу. – Да что с тобой?!
– Ох, простите, Та… Фа-а-ина Радомировна! – очнулась подружка и сорвалась с места.
Чашка с блюдцем были спешно унесены на кухню, круглый светильник, изобретение сметливого Ленкиного ума, сдвинут на край столешницы, а колода, которая всё это время грелась моей попой, вытащена на тусклый свет.
– Что было, что будет, чем сердце успокоится… – забормотала я, перемешивая карты. – Думайте, Ольга, сконцентрируйтесь на своих проблемах… А теперь сдвиньте, пожалуйста, карты левой рукой. Левой, я сказала!
– Простите…
И вот уже карты разложены в несколько рядов передо мной, а я, чувствуя внутри себя какую-то смутную тревогу, вглядываюсь в разноцветные картинки. Мигнул и погас на секунду свет, а потом вспыхнул вновь, усиливая мои странные ощущения. Что-то не то, что-то не то! – билась в мозгу упорная мысль. Перед глазами поплыли волны, подхватывая и увлекая за собой красные сердечки и чёрные крестики, превращая их в одно сплошное пятно. Голова закружилась резко и кратковременно, а когда пелена рассеялась – карты вновь были на своих местах, а сосущая тревога вдруг превратилась в знание. Я знала, о чём они меня предупреждали! И это знание, на миг парализовав меня страхом, вылилось в быстрый и короткий монолог.
– А ведь вы слукавили, Ольга Николаевна! Похождения вашего супруга – лишь ответная реакция на вашу измену! Помните новогоднюю ночь и мужа вашей подруги? Помните?! За предательство надо платить, голубушка! Вот вы и заплатили! А ведь подруга была беременна! Ну что вы на меня так смотрите, разве вы этого не знали?
– Н-нет… – её лицо стало вдруг белым, как вываренная простыня.
– Знали! Уж себе-то не врите, Ольга! Знали, но всё равно продолжали свою порочную игру! Что же вы теперь от меня хотите, какого мщения? Не вы ли всю кашу заварили, а теперь сами же мучаетесь от несварения?
– Но как вы… как вы… – звуки булькали в её рту, никак не превращаясь в слова.
– Таточка, что ты делаешь?! – Ленка в ужасе смотрела на меня.
– Сколько вы с ним встречались, сколько?
– Несколько раз…
– А почему ваш бывший любовник теперь просыхает только раз в году, вы тоже не знаете, дорогая Ольга?
– Не п-поэтому, н-нет… – она мотала головой, бледнея всё сильнее. – Н-нет, не поэтому! У него все в роду пили!
– Ну, может быть, вы и правы, – сбавила я напор, внезапно почувствовав жалость к этой женщине. В конце концов, кто из нас без греха? – Но свою вину вы должны признать, дорогая моя! И это будет первым шагом к исправлению последствий. Вы понимаете меня?
– Я… Да, понимаю… – Одна слезинка скатилась из её глаза, потянув за собой водопад других. – Я знаю, я виновата, но я не думала, что мой Саша, что это отразится…
– Это закон! – твёрдо сказала я. – Нарушил – получай наказание. А уж сколько длится искупление вины, решать только вам! За хорошее поведение и осознание своих проступков досрочно из тюрьмы выходят!
– О-о-о! – она закрыла лицо руками и зарыдала в полный голос.
Ленка стояла, прижав ладонь к своему рту. В глазах её плавал ужас. А Манька – Манька дрыхла на моих коленях, уткнувшись животом в подушку, и сладко при этом посапывала. Вот зараза, и как я потеряла бдительность?
– Я всё поняла, я всё поняла! – повторяла посетительница, стоя перед дверью. – Спасибо вам, Фаина Радом…
– Называйте меня просто Татьяна! – махнула я рукой. – И весь этот маскарад… Уж простите и меня, пожалуйста!
– Я всё понимаю, Танечка! Вам хотелось произвести впечатление, но вы и так его произвели, да ещё какое! – гостья улыбнулась, смахнув последнюю слезинку с щеки. – Ваш талант не нуждается в искусственном обрамлении, уж поверьте мне, профессионалу. Я ведь ювелир, в драгоценностях разбираюсь!
– Да какой там талант! – смутилась я.
– Вы мне глаза открыли, душу спасли – разве это не талант, моя милая? А Манечка ваша – просто прелесть! Редко когда таких преданных кошек можно встретить. Они ведь обычно сами по себе гуляют, знаете…
– Да, наша Маня – всем кошка кошка! – поддакнула весёлая Ленка, поглаживая по спине рыжую чертовку. Рыжая чертовка мурлыкала в моих руках, и это обстоятельство сейчас почему-то нисколько меня не раздражало.
– А я теперь всем буду вас рекомендовать, Танечка! Вот посмо́трите, отбоя от посетителей не будет! У меня обширная клиентура, а среди них много найдётся ищущих помощи…
– Что это было, Татка? – выпалила Ленка, едва за гостьей закрылась дверь. – Ты ведь первый раз эту тётку видела, откуда такие познания её грешной жизни? Или ты её знаешь откуда-то, а меня водила за нос?
– Никого я не знаю, Лен, – выдохнула я, обессиленно опускаясь на обувной шкафчик и выпуская Маньку из рук. – Это всё они, окаянные!
– Кто? – моргнула подружка.
– Карты! Ты что, ничего не заметила?
– А что я должна была заметить?
– Помнишь, когда твоя драгоценная лампа мигнула… хотя нет, началось ещё раньше, когда я только из-под задницы их вытащила. Такое чувство внутри возникло, будто… будто…
– Будто что? – воскликнула нетерпеливая Ленка.
– Идём!
Я вскочила и бросилась в комнату. Карты продолжали лежать на столе, собранные в кучку – на первый взгляд обычные, ничем не примечательные игральные карточки, какие продают в любом киоске. Я пересмотрела каждую. Долго держала перед глазами, просматривала на свет – как когда-то Валерка, – но ничего странного в них так и не заметила.
– Ну и? – Ленка наблюдала за мной с некоторой оторопью. – Что ты там увидела?
– Ничего! Обычные карты, разве что потрёпанные немного, а в целом – ничего особенного.
– Карты тут совершенно ни при чём! – уверенно заявила Ленка. – Я же тебе говорила – всё дело в твоих способностях! Ты помнишь, что моя бабуля…
– Уймись, Ленка, нет никаких способностей. Есть просто везение и вот эти штучки, которые упали на меня с неба. А твоя бабка…
– Ну что моя бабка? – подруга подбоченилась.
– Ошиблась Марь Пална, вот что! Увидела то, чего в помине нет. И ты сама прекрасно это понимаешь, только почему-то упрямишься!
– Она никогда не ошибалась!
– Вот сейчас ты меня насмешила, – хмыкнула я. – Ладно, сворачиваем весь этот цирк и забываем о гастролях навсегда!
– Ну уж нет, теперь ни за что! После такого успеха? Да ты чокнулась, мать! Глянь, даже Манька над тобой насмехается!
Кошка, которая в это время спокойно себе зевала, озадаченно клацнула зубами, приподняла правое ухо и с интересом взглянула на Ленку. Потом перевела взгляд на меня и громко фыркнула.
– Вот видишь! – удовлетворённо воскликнула моя подруга.
– Я вижу только одно – кто-то из нас троих упорствует в своих заблуждениях, и уверяю тебя, что это не я!
– Как ты можешь такую милую кису обвинять! – возмутилась Ленка, отскакивая на всякий случай назад. – Неблагодарная! Да, Манечка?
Но Манечка только развернулась к ней задом и потопала на кухню. Через несколько секунд мы услышали громкое чавканье и посмотрели друг на друга.
– Тань, а, Тань! Ну давай попробуем ещё раз, а? Ты же сама видела, что ювелирше твоя помощь, как задыхающемуся воздух, кстати пришлась! Разве тебе не хочется ещё кому-нибудь помочь?
– Помочь?! Я думала, это игра, Лен! – наконец прорвало меня. – Понимаешь? Игра, в которой каждый соблюдает свои правила: люди хотят быть обманутыми, а мы им просто помогаем в этом. Но вот так, до слёз, до выворачивания нутра – нет, мне это не нужно! Мало мне своих проблем, ещё и чужие разгребать? Увольте! Давай, собирай свои вещички и мотай отсюда! Больше ничего не будет, поняла? Ни-че-го!!
