Время слиплось в большой неподвижный комок. Зыркало снова начало наливаться тяжестью.
Внезапно, разорвав вязкую дремоту, гомон снаружи стих. В убежище вломилась тишина. Сонные мысли, взбитые безмолвием, взвились в бешеной круговерти:
- Затишье в биохаосе... Найти своих... Штиль, даже краткий, последний шанс для нас. Только вместе мы прокормим и защитим потомство...
Мгновение, и крупные частицы воды ударили о насторожившуюся окрест зелень.
Хранитель рывком собрался в шар.
' Дрвь... Трв... кст... ' - предусмотрительно вбитые в память, стали всплывать в сознании названия местных биоформ.
Стараясь слиться с мягкой лесной подстилкой, странник выбрался из-под корней старого дуба и покинул заброшенную барсучью нору. Под струями дождя, остановившись в одном рывке от укрытия, старпом оценивающе пробуравил округу.
- Вроде тихо, - облегченно моргнул он.
Хлестнув брезгливым взглядом по входу в убежище, шаройд не оборачиваясь, двинулся дальше.
Тьма щекотала нервы, деревья всё еще приводили шаройда в трепет, однако, дорожа возможностью, он сделал по чащобе лишь малый круг, знакомясь с местностью. Осторожно разматывая расходящуюся спираль поиска, старпом до предела напряг все сенсоры тела, жадно выискивая следы своей расы. К сожалению, планета не пожелала поделиться тайной, лес в ответ ударил какофонией чужого невнятного излучения.
- Всё не то... - кисло буркнул Хранитель.
Плутая во мгле, потихоньку, ветеран ощутил, что скользить по мокрой траве, на удивление легко и приятно. Влага холодила истерзанную шкуру. Секущие сверху потоки воды создавали иллюзию скорости. Внутри затеплилось дурманящее, давно забытое чувство упоения. Тело мчалось, будто рассекая вселенную, растворяясь в ее бездонных глубинах.
Как нарочно, споры снова кольнули и, спохватившись, хранитель осадил себя:
- Предельная осторожность и концентрация.
Порыв тихо угас. Шаройд остановился. Блуждая нерешительным взглядом по довлеющим над ним исполинам, старпом приметил сломанную ветром сосну. Подобно смотровой вышке, переломленное пополам старое дерево, сохранило толстый край высоко над землей, терялось нижним где-то в траве.
- Придется менять тактику, - с надрывом решил Хранитель.
Облепленная склизким мхом и ощетинившись обломками веток, мокрая конструкция, оказалось не из податливых. Только с третьей попытки странник смог подняться на необходимую высоту.
- Тишина, - трагически заключил он.
Отмечая удобные цели, ветеран повертелся на вершине еще немного, прощупывая пространство:
- Коряга... Вон тот бугорок... Дальше по обстановке.
Грузно скатываясь по скользкому стволу, он задел обломок ветки и мешком рухнул вниз. Удар о камень пребольно отозвался во всем теле. В сознании снова сверкнули когти и клыки местных тварей. Голыш под ним засиял серебром. Бедолага содрогнулся:
- Рваыпр, энергии ничтожно мало. На пустяковине разрыв оболочек. Ещё одна-две регенерации и мне конец.
Рана закрылась. Со свежим шрамом и болью в боку, Хранитель ещё долго и неуклюже перекатывался по намеченным кочкам и валунам.
Долгожданная сладкая судорога, накрыла его тело на вершине большого трухлявого пня. Почувствовав родственную субстанцию, приплод напомнил о себе новой волной невыносимого жжения.
- Четкий сигнал... Наконец-то! - воспрял странник. - Скоро облегчение!
Выскребя остатки энергии с накопителей, шаройд, отбросив последнюю шелуху осторожности, рванул со своего постамента.
- Ещё немного терпения и вечные грёзы. - Не снижая темпа больших пружинистых скачков, подбодрил себя шаройд.
Волна энтузиазма быстро перебросила его через опрятный березняк и стряхнула в топкую ложбинку, дала форсировать ручей и закинула на пригорок, где старпом врубился в заросли малинника.
Прикрытая зеленой пеленой, поросль, встретила старпома иступленным переплетением колючих стеблей, будто ощетинившийся для обороны магаранский слизень. Целя в зыркало, ветви отчаянно ударили по телу. Острые шипы безжалостно впились в плоть. И всё же, зов манил, излучение зашкаливало, и разгоряченный Хранитель, не щадя себя, закружился в щетинисто-жгучем зеленом лабиринте.
Подскок. Боль. Подскок - без сил, только на воле, не разбирая дороги.
- Энергии нет... Системы угасают... Органы... Тело ... - Закровоточили мысли у ветерана. - Импульс...
Снова боль. Подскок. Ослепляющий жар внутри ...Туман в сознании...
Ливень, кажется, стих. Раны ещё саднили, тем не менее, что-то приятное и влажное ласкало его тело. Собравшись с силами, шаройд приоткрыл зыркало.
Вздымаясь из воды на треть, он лежал в центре большой мутной лужи, обильно сдобренной вонючей слизью. Всё пространство вокруг, месиво из остатков растительности и земли, покрывал серый мучнистый налёт. Витым причудливым кольцом, вдали чернели деревья, отброшенные могучим ударом.
- Добрался! Кратер и иссохшиеся тела - всё, что осталось от экспедиции... Похоже тут все.
Тело шаройда дернулось, будто с него живого сдирали кожу. Облако раскаленных белых спор взметнулось вверх. Хранитель выпустил приплод.
Упавшие в студень шаройдики зачмокали, всасывая размоченный прах. Гель, ошметки травы и кустов, окружающие старпома, растворяясь, безрадостно зашипели.
