– Ну? – продолжил тупить бывший лейтенант.

– Баранки гну! – Салех, еще раз: личная. Понимаешь? ЛИЧ-НА-Я! – Майор многозначительно ткнул пальцем куда-то в небо. – Тебя направили учиться на волшебника!

– Вот сейчас, майор, совсем непонятно стало. Какой из меня маг? Дар каждый год проверяли. Может, спутали с кем? – Окончательно растерялся Рей.

– Ох, дела мои тяжкие, слушай сюда. Магического дара у волшебников нет. У волшебников есть атрибут. Что-то такое, что может только он. Какой-то фокус. Для примера – из того, что я читал. Один такой без магического дара умел книгу раскрывать на той станице, о которой думал. Другой всегда мог взять вещь там, где ее оставил. Даже если ее там не было. Третий умел шевелить отворотами сапог… В общем – всякая нелепица. Которая вроде как магия, а вроде как и нет. – Цитрин начал подбирать излишне простые слова, стараясь донести мысль.

– Да не, ерунда какая-то, какой из меня волшебник? Я до твоих слов был уверен, что это маги такие, специализированные и засекреченные. Ты же знаешь, я с этой братией пересекался исключительно через прицельную планку – снова замялся инвалид.

– Слушай, Салех, не юли, что у тебя за атрибут?

– Да мелочь, копеечный амулет умеет так же… – окончательно стушевался Рей.

– Черт побери, Рей, хватит ломаться как штрафник перед алкоголизмом!

– Я умею охлаждать вино! Доволен? В любой пьянке, если дать мне бутылки, вино в них станет ледяным – рявкнул басом Салех. И сразу стало ясно, что он примерно вдвое крупнее своего собеседника. А еще он не верит собеседнику. Точнее – верит, но…

К удивлению Рея, его собеседник не засмеялся. А очень внимательно посмотрел на бывшего майора и только вздохнул.

– Вытащил ты счастливый билет, Салех, – покачал головой майор.

– Ничего не понял… – лицо бывшего лейтенанта должно было стать озадаченным, но частично убитые мимические мышцы лишь исказили черты самым жутким образом.

– Ты про битву у белой речки слышал? – задал вопрос комендант.

Инвалид лишь кивнул.

– По официальной версии там пяток пехотных дивизий положили и три танковых? Там всю гвардия Бурслайцев положили. Слыхал еще может, там удивительно маленькие потери были.

Дождавшись кивка, мужчина продолжил:

– Не было там никаких потерь, туда в погибших записывали все небоевые потери со всего округа. Там как раз волшебники воевали. Три штуки. Буквально пару часов.

– А как же…

– Так, я тебе и так уже не по допуску наговорил, там все узнаешь. Вали давай, навстречу новой жизни! Эх, везунчик ты…

В глубокой задумчивости инвалид отправился в город. Украдкой улыбаясь. Настроение его улетело куда-то в небеса и там осталось.

Путь Рея лежал через центр города, в сторону огромной лестницы, которая, петляя, забиралась на верхушку горы, где торчала причальная мачта дирижаблей. Там же была площадка для посадки всяческой летучей живности. От драконов и пегасов – до поделок биомантов, изначальную видовую принадлежность которых можно было угадать разве что с большого перепоя.

Идти по городу было тяжко. Огромные залежи навоза, скопившиеся за долгую зиму, подтаяли и превратились в непролазное болото, в котором можно было на полном серьёзе утонуть. Что, в общем-то, случалось.

Одну из улиц перегородила застрявшая телега. Извозчик, плюгавый мужик в шляпе-котелке, громко ругался и пытался решить сложную дилемму: кого спасать в первую очередь. Повозку с гербом почтовый службы или – коня, который провалился в жидкое месиво уже практически по брюхо.

Отставной вояка посмотрел на этот бардак, как-то даже слегка ностальгически вздохнул и пошел искать обход.

Дорога через тонущий в грязи город заняла в итоге почти три часа времени. Оказавшись у подножья лестницы, Салех устало выругался, осматривая перепачканную одежду, поморщился от боли в культе и снова выругался. Пятьдесят метров лестницы не внушали энтузиазма даже здоровому человеку, а уж инвалиду…

Взгляд Рея упал на фуникулер. Стоил подъем на нем серебрушку и считался привилегией людей зажиточных. Или кране уставших. Решив, что физкультуры в его жизни и так было больше, чем достаточно, Салех направился к кабинке, протирая лысину грязным платком.

При виде ощерившегося Салеха билетер нервно икнул. Почти два метра ростом, звероватый вид, острые зубы, растянутые в оскале.

– Н-н-не надо меня бить, я все отдам! – пискнул мужичок на кассе.

– Что?

– Что?

– Я говорю, скидка инвалидам есть? – Салех искренне пытался выглядеть дружелюбным. Получалось плохо.

– А… а где ваш инвалид? – спросил бледный кассир.

Недоумевающий Рей озадаченно постучал костылем по стене билетной кабинки. Билетер вытянул голову из окошка и уставился на покалеченную ногу.

– Д-да, инвалидам скидка три медяшки…

История умалчивает, была ли скидка на самом деле или же билетер просто не смог противостоять обаянию посетителя.

Пару минут спустя Рей, все так же скалясь, открыл дверь фуникулера и с облегчением рухнул на ближайшую к нему лавку.

– Ох, лысый, как… – я с тобой пить не буду! – громкая реплика вывела Рея из мечтательного состояния.

Голос принадлежал молодому щеголю в пальто гречишного цвета. Породистое лицо, высокий цилиндр, светлые кудри, падающие на плечи. Салех озадаченно огляделся. В фуникулере они были вдвоем. Тяжело вздохнув, Рей поднялся, и припадая на протез, подошел к молодому человеку, прикидывая в голове: влезет ли его бессознательное тело под лавку фуникулера или придется выпихивать его на улицу?

Владелец тела тем временем продолжал язвить.

– Ну и рожа! Признавайся, лечишь драконов от запоров? Одним видом? А что, это объясняет, куда делась нога, – эту реплику Салех встретил уже слегла жалостливым выражением лица. Что взять со смертника?

Рей навис над щеголем, размышляя, куда бить, чтобы случайно не отправить к праотцам. Инвалид втянул воздух, шевеля ноздрями. От щеголя пахло дорогим одеколоном, алкоголем, а еще он был до изумления пьян. Казалось, незнакомец даже не замечал зловещих приготовлений объекта насмешек.

– Мужик, а мужик, а давай тебя в цирк продадим, они вечно всякую срань на потеху публике показывают? По городам разъезжать начнешь, будешь иметь феерический успех! Спорим, тебя можно будет научить прыгать через горящее кольцо?

Салех взял острослова за грудки и вздернул, подняв на уровень лица. В его голове всплыла пара параграфов общественных уложений, сверяясь с которыми он пытался понять, что именно и как он будет ломать щеголю, чтобы это не выглядело как умышленное убийство.

Незнакомец дернулся, вроде как испуганно, и что-то уперлось инвалиду в пах.

– А кто там у нас? Какая неожиданность, мой лучший друг – мистер «Я-отстрелю-тебе-яйцо»! Разрешите представить – Ночной кошмар! Ночной кошмар, знакомьтесь – мистер «Я-отстрелю-тебе-яйцо». Прошу прощения, мой друг молчалив.

Рей тяжело вздохнул.

– Ты понимаешь, что голову я тебе оторву в любом случае? – вкрадчиво поинтересовался он.

– Ага! – щеголь запихнул свободную руку под полу камзола и извлек оттуда фляжку, выдернул из нее пробку и сделал пару больших глотков. – Будешь?

Фляга уперлась Рею в зубы, как до этого пистолет – в пах. Тот принюхался и машинально сделал пару глотков.

– Это что? – просипел бывший лейтенант. Пойло прокатилось по пищеводу огненной волной и вышибло слезы.

– Чистый дистиллят! Матушка с собой дала. На, занюхай! – и незнакомец ткнулся Салеху макушкой в нос. Тот сделал глубокий вдох. – Я – Ричард. Сэр Ричард Гринривер, младший сын графа Гринривера, – представился щеголь.

– Салех, Рей Салех. Бывший лейтенант шестой пехотной дивизии, в отставке, по инвалидности.

– Может, отпустишь меня? У меня где-то стопки были, – спокойно предложил щеголь.

– А за базар ответить? – уже почти миролюбиво поинтересовался Рей.

– Я тебя умоляю, ты мне еще скажи, что по пьяни ни разу не докапывался до незнакомцев! – с этими словами невозмутимый Ричард снова приложился к фляге.