— Верю, — Стракс смотрел только на нее. Сердце Мары мучительно разлеталось на осколки. Да, он не собирался отводить взгляда, чтобы последним в своей жизни видеть ее лицо. — Но любовь не помешает кости расколоться. Она может лишь дать мне силы спасти тебя.

Пожертвовав собой? Мара не позволила бы ему.

— Тогда ты должен верить, что любовь и мне даст силы спасти тебя, — она в отчаянии ухватила его еще крепче. — Поверь в меня, Стракс. Пожалуйста. Потому что если любовь к тебе наделяет меня магией, я должна быть самой могущественной волшебницей в мире.

Не иначе. Потому что считанные минуты назад у нее от измождения дрожали руки, и ей едва хватило сил забраться на утес. Но когда с душераздирающей эмоцией в глазах Стракс отпустил полуразрушенный выступ, Мара словно не чувствовала тяжести огромного мускулистого тела. Бесконечную долю секунды она держала его в воздухе. Ухватившись за корень, Стракс одним мощным рывком подтянулся на утес.

В следующий миг Мара была уже в его руках. Поднявшись на ноги, он пошел прочь от края, унося ее с собой. Она цеплялась за его широкие плечи и неудержимо дрожала. Крепко обхватив Стракса ногами, Мара отчаянно целовала его щеки, подбородок, лоб, нос, смеялась и рыдала одновременно.

Она чуть не лишилась его. Практически его потеряла.

Вспомнив леденящий ужас, Мара с внезапной свирепостью скрутила в пальцах густые волосы Стракса. Он остановился, и она притянула его ближе, чтобы четко донести до него свои следующие слова.

— Я никогда не отпущу тебя, — поклялась Мара сквозь стиснутые зубы. — Никогда.

В его темных глазах заблестела дикая радость. Стракс большими ладонями сжал голый зад Мары, вдавливая в нее стальную длину под кожаными штанами.

— Тогда тебе лучше держаться крепче, жена. Потому что я не намерен останавливаться, пока ты не обессилеешь.

— Я посмотрю на твои попытки, воин, — Мара лишь отчасти шутила, жаждая, чтобы муж брал ее, доводя до дрожи и изнеможения. Но он никогда не смог бы лишить ее сил, заключавшихся не только в мышцах.

Они крылись в сердце, разрывавшемся от радости и мчавшемся с головокружительной скоростью из-за властного поцелуя Стракса. Опаляющая потребность усиливалась с каждым движением его языка, и Маре казалось, что три дня восхождения на утес были лишь прелюдией к этому моменту. Поцелуй возносил ее все выше, и она цеплялась за Стракса, будто от него зависела ее жизнь.

— Ты дрожишь от холода, — он со стоном оторвался от ее губ. Поворачиваясь вокруг своей оси, Стракс осматривался в поисках укрытия, но видел лишь завесу дождя. — Нам нужно найти приют на время шторма.

Молния осветила окрестности белой вспышкой. Повсюду простиралась голая земля, не считая нескольких деревьев возле самого края. И хоть кроны могли защитить от дождя, Мара знала, что Стракс не понесет ее к обрыву.

В любом случае, потряхивало ее не от холода. Сначала Мара задрожала, когда едва не потеряла Стракса и перепугалась. Потом уже от желания.

— Если ты накроешь меня собой, большего приюта мне не потребуется, — обхватив ладонями щеки Стракса, она всмотрелась в его лицо. В его глазах вспыхнула животная нужда, и он поставил Мару на ноги.

— Я накрою тебя, — заявил он грубовато от потребности, — но не возьму в грязи.

Маре было все равно, даже если бы взял. Но она уступила, и Стракс рывком расстегнул ремни, крепившие провизию к его спине. Содержимое связки рассыпалось, и он небрежно раскинул на земле шкуру, сооружая постель. Готовясь к нему, Мара ухватила тунику за подол и разделась. Хоть дождь и орошал ее голое тело, она грелась под опаляющим взглядом мужа, смотревшего только на нее. Он замер, и в его глазах пронеслось еще больше эмоций.

Мара смело предстала перед ним. От вожделения у нее бурлила кровь, и с ее волос стекала дождевая вода. Даже следуя за Марой через пустыню Фарен, Стракс не был столь жаждущим. Он пристально наблюдал за потоками воды, струившимися по ее плечам на округлости грудей и стекавшими с розовых твердых сосков.

— Мара, я еще никогда не видел такой красавицы, — Стракс говорил хрипло, словно один ее вид доставлял ему мучительное удовольствие.

Так же, как его вид доставлял мучительное удовольствие ей. Вокруг бушевал шторм, но ему было не сравниться со стихией, которую являл собой ее муж. Мощью и ростом он не уступал горе, его кулаки — валунам. Молния разрезала небо, оттенив выпирающие мышцы рук и груди Стракса. Но даже вспышка электричества бледнела в сравнении с пламенем в его глазах, когда он смотрел на Мару.

Они потемнели от голода, стоило ей провести пальцами по своему животу и, взъерошив мокрые завитки, найти действительно влажное место.

— Я готова к тебе, муж, — хрипло заявила Мара.

— Даже если не готова, скоро будешь, — дернув завязки на штанах, Стракс шагнул к ней. От предвкушения у нее началось головокружение, но она успела мельком увидеть угрожающе вздыбленный детородный орган, такой же большой и жесткий, как сам варвар.

Пускай его размеры устрашали, Мара не боялась ни единой части тела своего мужчины. Не боялась и того, как он с силой схватил ее руку. Или как с рычанием слизал свидетельство возбуждения с ее пальцев. Не боялась и собственнического взгляда, с которым Стракс сам коснулся ее между ног.

— Мара, ты не жена, а настоящее сокровище, — гортанно застонал он. — Не только горячая и влажная, но еще и нетерпеливая.

Крайне нетерпеливая.

Выполняя обещание, Стракс уже отнимал у Мары силы, поскольку стоило ему войти в нее двумя пальцами, как ее затрясло. От движений большого пальца на клиторе у нее подкосились ноги, но Стракс поймал ее, не дав упасть. Она и не ожидала от него меньшего.

Обняв Мару за талию, Стракс понес ее к мехам, пальцами второй руки распаляя все сильнее с каждым шагом. Когда он уложил ее на спину и, последовав за ней, широко раздвинул ей ноги, лоно уже было растопленной печью нужды.

Опершись на одну руку, Стракс сжал твердый ствол и опустился между бедер Мары. Она стонала, пока он массивным наконечником натирал влажные складки, смачивая себя ее соками, чтобы затем устроиться у входа.

Впившись ногтями в его бицепсы, Мара захныкала от нетерпения. Внезапно ее муж замер, словно испугавшись причинить ей боль. Стракс успокаивающе шикнул, но Мара поняла, что не ее нужно было успокаивать. Нависая над ней, он дрожал всем своим огромным телом, его мышцы натянулись от усилий сдержаться, взгляд стал диким.

— Будет больно, но только сейчас, — процедил Стракс сквозь стиснутые зубы, дотронувшись до лица Мары.

Ей было все равно, даже если бы пришлось страдать тысячу раз. Мара всегда принимала бы Стракса, как и сейчас, готовясь взять его набухшую длину. Однако он медлил, скользя массивной головкой по входу и не принимая приглашения.

— Муж мой, за время турнира ты преодолел столько препятствий, — с коротким смешком Мара выгнулась ему навстречу, — и опасные моря, и ледяные годы, и крошащиеся утесы. Неужели ты позволишь девственности встать у тебя на пути?

Стракс стиснул зубы, и его искаженное лицо превратилось в маску голода. Качнув бедрами, он устремился вперед, и хоть Мара восторженно ахнула, по-прежнему двигался чересчур осторожно.

— Твое лоно теснее кулака, — Стракс подался назад и со стоном содрогнулся. Да, он не ошибся.

— Если не ускоришься, только свой кулак и будешь брать до конца жизни.

— Не дразни меня, жена, — от смеха Стракс содрогнулся на ней. — Я никак не решусь причинить тебе боль, но у меня почти не осталось выдержки.

— Значит, ее у тебя слишком много, — приподняв голову, Мара прикусила его нижнюю губу и скользнула языком по зубам. Она провела пальцами по напряженной спине Стракса и сжала ногами его бедра. — Небольшую боль я вытерплю. А вот то, что ты сдерживаешься со мной, вытерпеть не могу. Не после того как чуть не потеряла тебя.

Он задрожал, будто Мара оживила воспоминания.

— Скажи еще раз, — Стракс пристально и сурово посмотрел в ее глаза. Ей даже не нужно было уточнять, что он имел в виду.