– Всеобщая информационная сеть заблокирована, – сообщил Эрдениус.

– Давайте посмотрим, что показывают в новостях, – решил Селениус и включил стереовизор.

Все сели в кресла. На экране появились монарх и Верховные жрецы, стоявшие на трибуне, воздвигнутой на центральной площади Ароиниры. Тириолиус снисходительно и загадочно улыбался, а Кориолиус и Гониолиус вышли к народу и принялись осыпать виньерунян порошками мела и соли, щедро вытряхивая их на толпу из сферического навершия посоха через мелкие отверстия. Кориолиус рассеивал соль, а Гониолиус сыпал на толпу порошок мела. К посохам Верховных жрецов подходили шланги, по которым с помощью насосов поступала соль и мел.

– Вы заметили, что Мидиолиуса нет на трибуне? – спросила Макойя.

– Верно. Мидиолиус пропал с экранов. А, возможно, и вовсе пропал. Даже не знаю, хорошо это для нас или плохо, – проговорил Илиониус.

– Думаешь, он мёртв? – нахмурилась Макойя.

– Отчего же сразу – мёртв? Может, заблудился в парке, – пожал плечами Илиониус.

– Не смеши. Каким образом взрослый горожанин может заблудиться в городском парке? – рассмеялась Макойя.

– Не забывай, что Мидиолиус не простой горожанин. Он уже давно не был в парках. Мидиолиус не привык бродить один. Когда рядом с ним нет телохранителей, он вполне может заблудиться даже в городском парке.

– Парк не настолько велик, чтобы в нём можно было заблудиться, – сказала Макойя.

– Смотрите! – закричал Эрдениус. – Показывают Мидиолиуса. Никуда он не подевался!

– Стоп! – сказал Илиониус. – Да ведь сейчас показывают передачу со стадиона, когда Мидиолиус появился на трибунах во время игры в шаришбол между командами «Бесстрашные орлогли Ароиниры» и «Прыткие игуарды Эрнаола». Это было давно. Сейчас показывают запись.

После этой трансляции Мидиолиуса показали на рыбалке на одном из солёных озёр, где тот выудил прозрачную рыбу-змею длиной в половину своего роста.

– А это было ещё раньше. Я хорошо помню ту передачу. Тогда вместе с Мидиолиусом ловил рыбу Тириолиус. Так вот, монарх поймал лобастера длиной в два своих роста, – сказал Эрдениус.

– Да не ловили они этих рыб. Им водолазы насаживают добычу на крючки, – сказал Илиониус.

– Зачем? – простодушно спросил Эрдениус.

– Чтобы ты почаще разевал рот, глядя в стереовизор! – рассердился Илиониус.

– Да хватит вам болтать! – прервал друзей Селениус. – Лучше объясните мне, почему по стереовизору крутят старые записи с участием Мидиолиуса? Неужели он так и не добрался до правительственной резиденции?

– Наверняка Мидиолиус пропал, и Тириолиус не знает, что предпринять. Монарх пытается выиграть время, чтобы обдумать дальнейшие действия, – предположил Илиониус. – Между прочим, мы с вами совершили то, о чём мечтали многие виньеруняне.

– Как бы нас за это не привлекли к ответственности, – пробормотал Эрдениус.

– В праздник Единомыслия вряд ли в нашу дверь позвонят пиолисы, – сказал Илиониус.

– И что же теперь будет? Правительственный кризис? – поинтересовалась Макойя.

– Надо ждать сообщения о том, что на самом деле произошло с Мидиолиусом. Давайте сначала посмотрим праздничную трансляцию с центральной площади Ароиниры, – решил Селениус.

Для четырёх сидельцев в жилом блоке стереовизор стал окном в мир. Селениус и его друзья, сгорая от нетерпения, дожидались праздничной трансляции. И вот торжественный момент наступил. Все виньерунские каналы передавали сообщения о главном празднике планеты. На экране показывали трибуну, расположенную на центральной площади столицы возле синей стены Правительственной резиденции. На трибуне расположились члены правительства, известные артисты, спортсмены и жрецы. Все они сидели в креслах, а перед ними и позади них, на нижних и верхних ярусах, стояли телохранители. В центре трибуны в позолоченном кресле расположился толстый Тириолиус, время от времени, протиравший вспотевший лоб платком. Рядом с ним отсутствовало такое же кресло, в котором обычно сидел Мидиолиус. Мимо трибуны прошли отряды пиолисов и команды физкультурников, следом за которыми шествовали стройные колонны горожан с портретами знатных виньерунян.

– Глядите, портреты Мидиолиуса несут, а его самого на трибуне нет, – отметила Макойя.

– Думаю, после окончания праздника, следует ожидать специальное обращение Тириолиуса к народу Виньеруны, – предположил Селениус.

– А ещё надо ожидать усиления розыскных мероприятий, – добавил Илиониус.

– А кого будут искать? – спросил Эрдениус, не отрываясь от созерцания праздничной трансляции.

– Нас, – ответил Илиониус.

– А с чего бы им это делать? – пожал плечами Эрдениус.

– Чтобы покарать нас, – пробурчал Илиониус.

– Но ведь Селениус говорил, что он не оставил отпечатков пальцев, и нас не найдут, – дрогнувшим голосом произнёс Эрдениус.

– Мало ли что говорил Селениус! Он сам сейчас переживает, – сказал Илиониус и кивнул на навигатора, который вцепился руками в подлокотники и напряжённо смотрел на монитор.

– Надо договориться, если попадём в пиолисию, следует говорить, что мы не видели на Эрташире ни Мидиолиуса, ни правительственные авиалёты, – предложила Макойя.

– Естественно, если будут нас допрашивать, то мы ничего об этом не знаем. И ещё: когда мы с Селениусом летали на Эрташир, то не встречались там с Макойей с Эргенуисом, – сказал Илиониус.

На площади перед трибунами начиналось самое главное действие. Кориолиус и Гониолиус поднялись на специальный помост. Братья-близнецы в чёрных одеяниях встали по разные стороны помоста и подняли над толпой посохи с большими шаровидными навершиями. К посохам были прикреплены шланги. Включились компрессоры. Шланги и посохи в руках духовных лидеров Виньеруны стали вибрировать. Толпа замерла. А когда из навершия посоха, который склонил над толпой Верховный жрец-всепрощенец Кориолиус, полетела во все стороны соль, а из посоха Верховного жреца-утешенца Гониолиуса посыпался мел, толпа взревела от восторга. Виньеруняне подставляли свои лица под сыпавшиеся белые порошки и в фанатичном экстазе с восторгом слизывали кристаллики соли и крупицы мела со своей и чужой одежды. На мониторе были видны счастливые лица виньерунян. Задние ряды напирали на тех, кто уже был осыпан солью и мелом. Мостовая под ногами толпы покрылась белым слоем порошков.

– Странно, что в наше просвещённое время появилось столько фанатично верующих, – расстроилась Макойя.

– Удивительно, что при таком развитии науки и техники и после создания сотен произведений великих писателей и философов, развенчавших религиозные мифы, неожиданно проявляется столь дикое поведение, граничащее с безумством, – добавил Эрдениус.

– Так ведь учёные и инженеры, создающие современную технику, а также философы и писатели в процентном отношении ко всему населению Виньеруны составляют малую часть общества. Остальные же виньеруняне не удосуживаются задуматься над сутью вещей, – сказал Селениус.

– Вы не понимаете восторга этой толпы. Они сейчас испытывают экстаз, который сродни восторгу при плотских утехах или наслаждению, испытываемому при употреблении илаявкового вина, – отметил Илиониус.

– Кстати, участников праздника сейчас станут поить из ковшиков илаявковым вином, – сказал Эрдениус.

– Может, хватит на это смотреть? – спросил Селениус и, направив пульт на стереовизор, выключил его.

– У тебя нет вина? – поинтересовался Илиониус.

– Предлагаешь выпить? – удивился Селениус. – Ведь раньше ты не пил дурманящие напитки.

– Так ведь раньше я и не попадал в подобные переделки.

Селениус встал с кресла и достал из шкафа стеклянную пузатую бутылку, наполненную зелёным вином.

– Прошу всех к столу, – позвал он друзей и в этот миг с улицы донёсся звонкий мальчишеский голос:

– Мидиолиус пропал! Исчез Мидиолиус!

Хлопнула створка окна, и послышался женский голос:

– А ну, быстро назад, домой!

Селениус поставил бутылку на стол и, приоткрыв жалюзи, выглянул в окно. На улице было пустынно. Мальчишка, выкрикнувший известие, уже исчез.