Апостол Петр Однажды рядом со Спасителем шел апостол Петр, весь погруженный в думы, вдруг он сказал: «Как хорошо, думаю, быть Богом! Хоть бы мне на полдня сделаться Богом, после я опять готов быть Петром». Господь усмехнулся и сказал: «Пусть будет по твоему желанию, будь Богом до вечера!» Между тем приблизились они к деревне, из которой крестьянка гнала стадо гусей. Она выгнала их на луг, оставила там и поспешила назад в деревню. «Как, ты хочешь оставить гусей одних?» – спросил ее Петр. – «А что, неужли стеречь их и сегодня? У нас нынче храмовый праздник», – возразила крестьянка. – «Но кто же должен беречь твоих гусей?» – спросил Петр. – «Пусть Господь Бог бережет их сегодня!» – сказала крестьянка и удалилась. – «Петр! ты слышал, – сказал Спаситель. – Я бы охотно пошел с тобою в деревню на храмовый праздник; но ведь гусям может приключиться что и худое: ты сегодня Бог до вечера, ты и должен беречь их». Что оставалось Петру? Хоть ему и досадно было, тем не менее он должен был сторожить гусей; но дал зарок, что никогда более не пожелает быть Богом. Иван купеческий сын отчитывает царевну В некотором государстве жил-был купец, у него был сын Иван. Выучился Иван грамоте и нанялся к одному богачу в работники; пожил у него три года, получил за все это время жалованье и собрался домой. Идет он дорогою, а навстречу ему нищий плетется – и хром, и слеп, и просит святой милостыньки Христа ради. Купеческий сын отдал убогому все заработанные деньги и пришел домой ни с чем; а тут несчастье – отец помер, надо хоронить да долги платить. Кое-как сбился, управился с делами и принялся за торг. Вскоре прослышал он, что два его дяди нагружают корабли товарами и хотят за море ехать. «Дай, – думает, – и я поеду! Авось дяди возьмут меня с собою». Пошел к ним проситься. Дяди обещали. «Приходи, – говорят, – завтра!», а назавтра чуть свет распустили паруса и уехали одни, без племянника. Иван запечалился; говорит ему мать: «Не кручинься, сынок! Ступай на рынок, найми себе приказчика – только постарей выбирай; старые люди – бывалые, на все догадливые. Как наймешь приказчика, изготовь корабль, и поезжайте вдвоем за море. Бог не без милости!» Иван купеческий сын послушался, побежал на рынок, а навстречу ему седой старичок: «Куда спешишь, добрый молодец?» – «Иду, дедушка, на рынок, хочу нанять приказчика». – «Найми меня!» – «А что возьмешь?» – «Половину барыша». Купеческий сын согласился и принял старика в приказчики. Изготовили они корабль, нагрузили товарами и отвалили от берега; ветер был попутный, корабль ходкий, и прибыл Иван в чужестранное государство в то самое время, как дядины корабли в пристань входили. В том государстве обмерла у царя дочь; вынесли ее в церковь и каждую ночь посылали к ней по одному человеку на съедение. Много народу погибло; этак, думает царь, пожалуй, и царство мое не устоит, и выдумал: вместо своих людей посылать к дочери приезжих из иных земель; какой бы купец ни явился у пристани – должен наперед перебыть ночь в церкви, а потом, коли уцелеет, – может и покупать, и продавать, и назад ехать. Вот новоприезжие купцы сошлись на пристани и стали судить да рядить, кому прежде в церковь идти. Кинули жребий, и доставалось: на первую ночь идти старшему дяде, на вторую ночь – младшему дяде, а на третью ночь – Ивану купеческому сыну. Дядя испугался и давай просить своего племянника: «Голубчик Ванюшка! Переночуй за нас в церкви; что хочешь – то и возьми за послугу, спорить не будем». – «Постойте, я спрошусь у дедушки». Пошел к старику: «Так и так, – говорит, – дяди пристают, просят за них потрудиться; как ты, дедушка, присоветуешь?» – «Ну что ж – потрудись; только пусть они за то по три корабля тебе дадут». Иван купеческий сын передал эти слова своим дядюшкам, они согласилися: «Ладно, Ваня! Шесть кораблей – твои». Когда наступил вечер, старичок взял Ивана за руки, привел в церковь, поставил возле гроба и начертил круг: «Стой крепко, из-за черты не выходи, читай псалтырь и ничего не бойся!» Сказал и ушел; Иван купеческий сын остался один в церкви, развернул книгу и начал псалмы читать. Как только пробило двенадцать часов – подымается крышка с гроба, встает царевна и подходит прямо к черте: «Я тебя съем!» – грозит, рвется вперед, кричит на разные голоса, и по-собачьи и по-кошачьи, а переступить черты не может. Иван читает, на нее не смотрит; вдруг петухи запели, и царевна бросилась в гроб как попало; ее платье через край повисло. Поутру посылает царь своих прислужников: «Ступайте в церковь, приберите кости». Прислужники отперли двери, заглянули в церковь – а купеческий сын стоит живой перед гробом да все псалтырь читает.
На другую ночь было то же самое; а на третий день вечером взял его старик за руку, привел в церковь и говорит: «Как только ударит двенадцать часов, ты, не мешкая, полезай на хоры; там стоит большой образ Петра-апостола, стань позади его – ничего не бойся!» Купеческий сын принялся за псалтырь; читал-читал; ровно в двенадцать часов видит – крышка с гроба подымается; он поскорей на хоры и стал позади большого образа Петра-апостола. Царевна выскочила да за ним; прибежала на хоры, искала-искала, все углы обошла – не могла найти. Подходит к образу, глянула на лик святого апостола и задрожала; вдруг от иконы глас раздался: «Изыдй, окаянный!» В ту же минуту злой дух оставил царевну, пала она перед иконою на колени и начала со слезами молиться. Иван купеческий сын вышел из-за образа, стал с нею рядом, крестится да поклоны кладет. Поутру приходят в церковь царские прислужники, смотрят – Иван купеческий сын и царевна стоят на коленях и богу молятся; тотчас побежали и доложили царю. Царь обрадовался, поехал сам в церковь, привез царевну во дворец и говорит купеческому сыну: «Ты мою дочь и все царство избавил; возьми ее за себя замуж, а в приданое жалую тебе шесть кораблей с дорогими товарами». На другой день их перевенчали; весь народ пировал на свадьбе – и бояре, и купцы, и простые крестьяне. Через неделю после того собрался Иван купеческий сын домой ехать; распростился с царем, взял молодую жену, сел на корабль и велел выходить в море. Бежит его корабль по морю, а вслед за ним двенадцать других плывут; шесть кораблей, что царь подарил, да шесть кораблей, что у дядей выслужил. На половине пути говорит старичок Ивану купеческому сыну: «Когда ж станем барыши делить?» – «Хоть сейчас, дедушка! Выбирай себе шесть кораблей, какие полюбятся». – «Это не все; надо и царевну поделить». – «Что ты, дедушка, как ее делить?» – «Да вот разрублю надвое: тебе половина да мне половина». – «Бог с тобой! Этак она никому не достанется; лучше бросим жребий». – «Не хочу, – отвечает старик, – сказано – барыши пополам, так тому и быть!» Выхватил меч и рассек царевну надвое – поползли из нее разные гады и змеи. Старик перебил всех гад и змей, сложил царевнино тело, взбрызнул раз святою водою – тело срослось, взбрызнул в другой – царевна ожила и сделалась краше прежнего. Говорит тогда старик Ивану купеческому сыну: «Бери себе и царевну и все двенадцать кораблей, а мне ничего не надо; живи праведно, никого не обижай, нищую братию наделяй да молись святому апостолу Петру». Сказал и исчез. Купеческий сын воротился домой и жил со своею царевною долго и счастливо, никого не обижал и бедным завсегда помогал. О Потопе Потоп страшный умножался, Народ весь испужался, Гнев идет, гнев идет! Видя воды многи люты, Побежали в горы круты — Там спасаться, там спасаться, В дебри воды наполнялись, Все животы выбирались На верх гор, на верх гор — Лютось в зверях пременили, Един другому не вредили, Лев ловцам, лев ловцам, Страхом сильным укротились, Уста их не отворились Тамо, там, тамо, там, Все смотрели, очевидно, Как земли не стало видно, Все вода, все вода Все хÓлмы покрывались, Смерти люди предавались, Ряд зверей, ряд зверей, Крик великий подыяли, Когда в воде утопали В злой той час, в злой той час. Кверху гласы выпущали, Когда дух свой испущали В смертный тот час, в смертный той час. Все их силы прекратились, Сами в воду повалились, В тот потоп, в тот потоп. Кои плавали водами, Тех накрыло всех волнами, Водой той, водой той. Не всех Творец истребляет, Неких в ковчег затворяет, Хранит впредь, хранит впредь, Человек смотрел на звери, Как отверсты смерти двери За грехи их, за грехи их, Горько плакали смотрявше, Руки кверху все взды<ма>вше Ко Творцу всех, ко творцу всех, Друг со другом обнимались, В час последний разлучались Друг с другом, друг с другом, Отец с сыном тут прощались, Мать со дщерью разлучались В горький той час, в горький той час, Вдруг увидели: волнами Ковчег Ноев с сыновьями Носит там, носит там! Больно им, досадно стало, Грех со злобою восстали Пагубою, пагубою. Вода горы все покрывает, Людей всех истребляет И зверей всех, и зверей всех! Ной в ковчеге сохранялся, Пока потоп продолжался, И сыны с ним, и зверье с ним, Ной печалился немало – Ковчег водою подымало, Водой той, водой той, Страх великий наводило, Как ковчег с шумом носило, Как ковчег с шумом носило Водой той, водой той, В страхе смертном находились, Когда тут с водой сразились Ной с семьей, Ной с семьей. |