– Выходит так,… но что ещё хуже, ведь и я тоже полюбила,… тебя,… только не хотела раньше времени говорить об этом… – грустно откликнулась Глаша.
– То-то я гляжу, ты всё во дворце знаешь,… все ходы переходы,… да и этот плут Йорк тебе тоже знаком,… теперь-то понятно почему! Но ты не подумай чего, ты мне и такая нравишься,… ну и что, что ты лохматая да с когтями,… ведь это же всё равно ты,… а я люблю тебя, и вместе нам хорошо… – мигом разобравшись в создавшейся ситуации, взялся утешать Люсьен Глашу.
– Да, тебе легко говорить,… а мне каждую ночь приходится от людей прятаться,… подальше в лес уходить и в кустах утра дожидаться… – узнав, что Люсьену безразлично как она выглядит, на радостях поделилась с ним переживаниями Глаша.
– Ну и ладно, ничего страшного,… и с этим совладаем! Небось, не навсегда Йорк заколдовал тебя!… наверняка в его рецептах есть средство, как вернуть тебе прежний облик! Дождёмся утра, рассветёт, а уж там я найду нужный рецепт,… книга-то у нас,… сделаю тебе снадобье, и всё как рукой снимет! А сейчас пойдём-ка на наше место к лесной речушке на ягодную полянку,… подкрепимся да заночуем там. Ой,… вот только что-то у меня с ногой случилось, кажется, я её подвернул, когда падал, и в боку ноет… – попробовав встать, обнаружил Люсьен.
– Это ничего,… не можешь идти, ерунда,… я тебя отнесу,… знаешь, какая я сильная, когда становлюсь зверем!… ух какая!… так что со мной лучше не спорить!… – задорно пошучивая, воскликнула Глашенька, подхватила Люсьена на руки, словно пушинку, и понесла его на земляничную полянку.
Так потихоньку полегоньку они и отправились в путь. А спустя всего час благополучно добрались до места. Там Глашенька накормила Люсьена спелой земляникой, напоила свежей водицей, укутала его своей тёплой шерсткой, да так они и уснули до самого утра.
А утром, едва ребята проснулись, как тут же взялись изучать рецепты. Ещё на рассвете у Глаши сошла вся шерсть, когти пропали, а потому ей сейчас было легко листать страницы книги и читать Люсьену рецепты. Он же тем временем сидел рядом и мастерил туесок для трав. За ночь нога у него поправилась, бок перестал ныть, и он теперь мог безболезненно двигаться, да ещё и давать разные комментарии по рецептам.
– Нет, этот не тот!… и этот не пойдёт!… – изредка восклицал он, – все эти рецепты для готовки еды, а не для колдовства,… попробуй почитать книгу с конца,… может там есть нужное заклинание… – важным тоном говорил он да указывал на страницу. Уж в рецептурных-то делах он знал толк и чувствовал себя докой. Но вот в какой-то момент Люсьен внезапно замер и насторожился.
– Постой-ка Глашенька, постой милая,… прочти-ка мне ещё разок последнюю строчку,… что-то в ней есть такое… – быстро попросил он, и Глаша ему тут же её повторила, отчего Люсьен аж подскочил.
– Ага! Вот оно!… вот только жаль это немного не то,… этим рецептом он тебя в зверя превратил,… а другого, как тебе вернуть обратно прежние состояние, у него нет,… не придумал он обратного рецепта! Но это ничего!… он не придумал, так я догадаюсь,… недаром же старый немец Ганс сравнивал меня с чародеем! Ну-ка милая прочти мне его ещё разок,… кажется, я начинаю понимать, в чём тут секрет… – вдохновенно произнёс Люсьен, и пока Глаша повторно читала ему рецепт, стал напряжённо вдумываться в него. Впрочем, недолго.
Из тех компонентов, что упоминались в прежнем списке, он по наитию составил свой, новый рецепт. И притом составил его из того что было у него под рукой, из всего чем наградила его природа на тот момент. Из замечательных лесных ягод, из земляных и еловых орехов, из спелых грибов и целебных кореньев, из зелёной листвы и луговых цветов, он даже соус для этого рецепта сотворил из свежей речной воды и капелек росы, что оставались с утра на траве.
И ещё до полудня у него всё было готово. Все компоненты сложены в берестяной туесок, что он ранее сделал, тщательно перемешаны и сдобрены душистыми травами. Снадобье получилось похожее на нежный ароматный салат приправленный лёгким соусом. Блюдо выглядело настолько аппетитно и красиво, что его хотелось тут же проглотить, не пережёвывая. Ну, ещё бы, ведь его приготовил Люсьен, самый лучший кулинар, какой только мог бы быть.
– Ну вот, теперь дело за тобой,… отведай,… а потом скажешь, как себя чувствуешь… – протянув Глаше туесок, ласково предложил он.
– Хм, ну что же,… сейчас попробую… – быстро откликнулась Глашенька и, сглотнув набежавшую слюнку, с удовольствием принялась пробовать салатик. Да так им увлеклась, что в одну минуту весь его и съела.
– Ух, ты,… вот это да, ну и вкуснотища,… будто не колдовское снадобье приняла, а изысканное кушанье царской кухни отведала! Да уж Люсьен ты действительно знатный кулинар,… такого повара ещё свет не видывал! Ну, надо же какой салат приготовил,… да его можно на самых величественных пирах подавать! А назови-ка ты его своим именем,… и будет у тебя собственное фирменное блюдо,… непревзойдённой вкусности блюдо! – восхищаясь, казалось бы таким незамысловатым кушаньем, вдохновенно предложила Глашенька.
– А что,… я, пожалуй, так и сделаю,… дам этому салату своё имя, а его рецепт засекретим,… и будет он теперь называться салат «Оливье»! Ха-ха,… вот уж ты здорово придумала,… и станем мы его подавать только по великим праздникам!… ха-ха! Ну, да это ладно, это всё потом, а сейчас ответь мне как твоё самочувствие,… изменения есть какие?… – обрадовавшись, что его рецепт пришёлся Глашеньке по вкусу, весело посмеиваясь, спросил её Люсьен.
– Ты знаешь,… того прежнего ощущения звериной озабоченности уже нет,… как-то оно сразу ушло, испарилось,… нет ни тревоги, ни неопределённости,… теперь всё ясно и понятно! А это значит, что я уже больше никогда не превращусь в зверя,… и пора бы нам возвращаться домой, да батюшку моего от негодяя Йорка освобождать!… – свободно вздохнув, уверенно заявила Глашенька.
– Ну, так идём же,… чего нам тут ещё ждать! А книгу с рецептами Йорка мы доверим реке,… пусть она все грязные колдовские записи смоет с её страниц, а оставит лишь чистую, белую бумагу, чтоб она уже никому и никогда не смогла навредить! – воскликнул Люсьен и бросил книгу в речку. Бурный поток тут же её подхватил и понёс далеко по стремнине очищать от злых писаний.
Ну а ребята, недолго думая собрались да во дворец подались. А там шум, тарарам коромыслом стоит. Йорк без своих рецептов совсем беспомощным сделался, даже завтрака генерал-губернатору приготовить не сподобился. Бегает своим шишкой-рогом трясет, а придумать ничего не может. А рог-то у него за ночь ещё больше вырос.
Тут уж и генерал-губернатор, с утра не отведав его кулинарной стряпни, приходить в себя начал. Потихоньку, тяжело, но начал. Пелена колдовская с его глаз слетела и смотрит он, а доченьки-то его любимой Глашеньки нигде нет. Враз вспомнил генерал, как над ним Йорк измывался, дурманом его каждый день потчевал. Схватил он Йорка за грудки, затряс изрядно да ответа требует.
– Ах ты, ирод!… пригрелся на моей кухне негодяй!… связями оброс, властью разжирел! Вот я тебя,… а ну говори блоха аглицкая, куда мою доченьку подевал!?… не то я из тебя весь дух вышибу, чёрт ты однорогий! – кричит, браниться на Йорка, вот-вот прибьёт. А тут и Глашенька с Люсьеном объявились.
– Батюшка,… здесь я! Вот она я,… из леса вернулась да не одна, а со спасителем нашим,… это Люсьен друг мой сердешный,… это он мне помог от заговора негодяя Йорка избавиться да прежней стать… – наспех пояснила Глашенька да к отцу в объятия кинулась, уж очень соскучилась, ведь давно не виделись. А генерал-то от счастья сам не свой, обнимает её, целует.
– Ах, доченька,… лапушка,… а я-то уж чуть было грех на душу не взял,… чуть ведь не прибил супостата этого аглицкого,… ох, хорошо ты вовремя нашлась,… спасибо другу твоему! Эй, охрана возьмите этого чёрта однорогого Йорка да уберите его подальше с глаз моих!… – скомандовал генерал, а сам радуется, одной рукой дочку обнимает, а другую Люсьену подаёт, привечает его, приветствует. И вот они уже познакомились, а ещё через пару минут у них и разговор завязался.
