Бой у входа не прекращается, несмотря на недавние заверения начальника охраны. Мария несколько раз нажимает кнопку вызова, но никто не отвечает. Встревоженная, подключается к программе видеоконтроля. На мониторах появляется изображение пустой комнаты охраны. На следующих кадрах видно, как бегут по тоннелю перепуганные туземцы того племени, что было нанято для внешней охраны. Дикари без оглядки спасаются бегством, несутся сломя голову внутрь горы, хотя им строго запрещено оставлять внешний периметр. Мария несколько секунд ошеломленно наблюдает за паническим бегством туземцев, потом переключается на вход. Большая часть камер выведена из строя, но оставшиеся еще исправны. На экране появилось странное зрелище - огромная пещера возле центрального выхода, служившая своеобразным холлом, усыпана обломками, на полу валяются трупы охранников и туземцев, в воздухе висит густая пыль. В тоннеле что-то постоянно взрывается, со стен сыплется штукатурка, камень и кирпичи, горит электропроводка. Камера поворачивается. Сквозь мутную пелену пыли виден силуэт машины без колес, на шести железных ногах. Танковая башня непрерывно движется, стволы пушек и пулеметов плюются огнем. Динамики системы видеоконтроля хрипят от акустических перегрузок - странная машина непрерывно исторгает очень громкий воющий звук, даже выстрелов не слышно. Троицкая машинально жмет клавишу, звук обрывается. Машина прекращает стрельбу, башня на мгновение замирает. Сбоку высовывается широкая труба, бесшумно выбрасывает сверкающий стеклянный снаряд. Через доли секунды противоположную сторону тоннеля охватывает пламя. Автоматическая камера услужливо показывает, как огонь охватывает стены, пол, наверху расплывается облако черного дыма, из которого дождем льются огненные капли горящей изоляции. Тоннель превращается в пылающее жерло, в котором мечутся фигурки сгорающих заживо людей. Затем изображение начинает ухудшаться, экран заполняют черточки, кружочки, помехи полностью закрывают картинку, изображение пропадает.
Троицкая потерянно облокачивается на спинку кресла. Попытки захвата ее горы бывали и раньше, но их отбивали. Противнику еще ни разу не удавалось захватить вход. Слишком быстро все произошло, явно не обошлось без предательства.
Вой сирены резко обрывается. В тоннеле гудит свирепое пламя, пожирающее все живое и мертвое. От сильного жара солдаты Ледатра отступили почти до выхода на поверхность. Пришлось ждать несколько минут, прежде чем огонь успокоился. Из черной пасти тоннеля тянет теплым воздухом, горьким запахом горелого мяса, изоляции и окалины. Люди поднимаются с земли. "Паук" шагает первым, за ним отряд Ледатра. Пока тоннель достаточно просторен, машина беспрепятственно движется вглубь горы. Из-под железных лап взлетают облачка пепла, с треском рассыпаются тлеющие остатки оборудования. Пол усыпан маленькими угольками, они как злобные глазки неведомого чудовища смотрят на людей. Воздух насыщен угарным газом, от которого кружится голова, во рту появляется кислый привкус. Тоннель залит ярким светом, на "пауке" горят все фары. Далеко впереди показывается светлое пятно. Это участок тоннеля, где проводка уцелела и горят лампы. Но в этом месте проход сужается. Дальше двигаться машине невозможно. Железное чудище неохотно опускается на брюхо. От пахнущей железом и огнем брони до боковой стены тоннеля чуть больше метра. Через узкий проход торопливо бегут люди Ледатра. Глухо звенит откинутый люк на башне, Павел прыгает с двухметровой высоты на землю. Машина коротко взрыкивает моторами, вспыхивают и гаснут фары. "Паук" замирает в ожидании хозяина. Павел отодвигает назад кобуру с пистолетом, закидывает на плечо автомат. В слабом свете потолочных фонарей тускло блестят пластины бронежилета, кевларовая ткань комбинезона. Грязные и оборванные "солдаты" Ледатра без зависти смотрят на чистенького Павла - их ждет золото, много золота! Именно за ним они и забрались в эту преисподнюю, полную мутантов и уродов. Каждый получит золота, сколько весит лошадь среднего размера. Это около двухсот килограмм. Ледатр сдержит слово, потому что ему достанется во много раз больше. А этому парню нужны какие-то бумаги, а еще он хочет замочить бабу, у которой хранится золотишко. Зашибись, побольше б таких придурков!
Глава 6
Идут быстро, почти бегом. Все понимают, что сейчас сюда стягиваются силы охраны. Так просто к Машке Циферблат не попасть.
- Не торопитесь, Павел Андреевич, где-то тут должна быть дверь в другой ход, - произнес Ледатр.
Отряд остановился. В наступившей тишине отчетливо слышны шаги Ледатра. Он медленно идет вдоль стены, изредка постукивая костяшками пальцев по камню. В одном месте звук получается гулким, будто в железную бочку постучал. Ледатр несколько раз сильно бьет ногой, тонкий слой штукатурки осыпается, показывается окрашенный белой краской кусок железа.
- Прекрасно, я не ошибся... Идите сюда, надо расчистить дверь и взорвать! - крикнул своим людям.
Но едва только они приблизились, стена в этом месте задрожала, по штукатурке побежали трещины. Огромный кусок стены с грохотом рушится, тоннель заволакивает облако пыли. Ледатр едва успевает отскочить в сторону. Один из его людей с криком падает на бетонный пол, придавленный обломками. Павел, наученный прошлым опытом войны под землей, стоял последним и он хорошо видел, как из пролома посыпались вооруженные тесаками туземцы. Дико крича, они принялись рубить всех подряд. Растерявшиеся солдаты не сразу сообразили, что произошло, а когда спохватились, треть из них уже были порублены на куски. В тоннеле загремели выстрелы. К сухому запаху пыли и цемента примешалась влажная вонь крови и внутренностей. На Павла бросилось сразу четверо аборигенов. Толкаясь и мешая друг другу, они побежали, размахивая здоровенными тесаками для рубки кактусов. Когда до противника остались считанные шаги, Павел чуть отставил правую ногу в сторону, намереваясь в последний момент отскочить. Ботинок упирается в твердое и тяжелое. Не опуская глаз Павел еще отодвигает ногу, потом с силой выбрасывает вперед и вверх. Булыжник размером с голову пятилетнего ребенка вылетает со скоростью пушечного ядра. Тяжелый камень с хрустом проламывает грудную клетку дикаря, отбрасывает назад. Трое остальных на мгновение растерялись. Павел бросается вперед и град тяжелых ударов обрушивается на обалдевших аборигенов. В следующее мгновение они валяются на земле с проломленными головами и сломанными шеями. Из пыльной темноты с воплем вылетает еще один дикарь. Короткий удар локтем, крик обрывается на самой высокой ноте, бездыханное тело улетает обратно в облако пыли.
Плохо то, что нельзя стрелять. Дикарей очень много, они буквально облепили каждого человека, словно стая шавок медведя. Отбиться можно только, если действовать оружием, как обыкновенной дубиной. Тесаки в слабых руках, да еще не очень острые, не наносят глубоких ран, режут кожу и больно стучат по косточкам. Обозленные внезапным нападением сумасшедших коротышек солдаты Ледатра дерутся жестоко, убивая аборигенов десятками, но их не становится меньше. Пыль понемногу оседает. Вокруг каждого бойца навалены горы трупов низкорослых туземцев, под ногами хлюпает и чавкает жидкая смесь из песка, крови и внутренностей, нечем дышать от тяжелой вони. Крови столько, что на стенах не осталось живого места, даже потолок забрызган, свет фонарей едва виден. Бой продолжается в багровых сумерках. Место схватки стало похожим на преисподнюю с картины безумного художника. У Павла болят костяшки пальцев, по лицу стекают капли пота пополам с кровью, он с головы до ног покрыт коричневой жижей, словно искупался в чане с мясным фаршем. В обеих руках по тесаку, потому что отмахиваться кулаками уже нет никакого терпения, ржавые лезвия со свистом секут плотный воздух и каждый удар находит цель. Постепенно крики стихают. Последние аборигены падают под ударами, наступает ошеломляющая тишина. Слышно тяжелое дыхание усталых людей, слабые шлепки - это ошметки кожи и мяса отваливаются с потолка и стен. Павел опускает руки, пальцы разжимаются, тесаки падают на пол. Раздается чавкающий звук, словно ножи упали в болотную жижу.
