Хотя бронекостюм сделан, в основном, из полимерных материалов, но от электрического разряда защищает плохо. Сильная судорога на мгновение сводит мышцы в тугой ком, в сердце свело от боли, как будто раскаленный гвоздь воткнули. Несколько секунд Павел стоит не двигаясь. Гул в голове стихает, сердце успокаивается. Оправившись от удара электрическим током, осторожно приближается. Скат утомился выдергивать хвост, тихо лежит под дверцей. Острый шип торчит наружу, словно наконечник стрелы, насквозь пробивший рыцарский доспех. Обозлившись на мелкую злобную тварь, Павел наклоняется, быстро обламывает костяной наконечник. Хвост отваливается с громким треском, словно сучок. Скат импульсивно дергается, из-под дверцы слышится стрекот, писк. Удар ногой, лист железа отлетает к стене, падает на пол. Сверху лежит скат брюхом к потолку, в зеленоватом свечении быстро мелькают многочисленные лапки или щупальца, сразу не поймешь. Павел поднимает забрало, в передней части шлема зажигается мощный фонарь. Вот теперь, при обычном освещении, можно как следует разглядеть пойманную тварь. На светло-сером брюшке действительно много маленьких лапок, они беспомощно дрыгаются во все стороны, по телу ската пробегает судорога, из непомерно широкой пасти раздается писк и щелканье зубов.

  - Ах ты дрянь злобная! – шепчет Павел.

  В ладони появляется длинный десантный нож, короткий удар и пришпиленный к железу скат затихает. Павел лезвием переворачивает мертвое тело. Спина ската покрыта панцирем, как у краба, по бокам выступают мясистые складки вроде кожаных крыльев. Даже не искушенному в биологии Павлу понятно, что это существо амфибия, то есть оно может жить и в воде, и на суше. Медленно поворачивает голову, луч прожектора скользит по ободранным стенам, высвечивает пятна белой плесени, бледно-серого мохнатого лишайника, останавливается на закрытых дверях. Сквозь щель внизу видна бледная полоска. За дверями свет! Лицо покрывается капельками влаги, воздух пахнет гнилью и болотной тиной. Павел торопливо опускает забрало, подходит к дверям. Легонько нажимает плечом, створки расходятся и он оказывается на пороге громадного помещения. С потолка свисает целый лес проводов, горят лампы дневного света, отражаясь в маслянисто блестящей водной поверхности. Пол в зале сплошь покрыт жидкой грязью, сверху плавают лишайники и островки странной белой травы. Воздух насыщен влажными испарениями, с высокого потолка часто срываются крупные капли. В грязи копошатся какие-то существа, слышится шорох, чавканье и отчаянный писк. Прямо возле ног дерутся два небольших ската, ожесточенно хлещут друг друга хвостами, кусаются. Поодаль еще одна драка, там борются два комка слизи, так показалось Павлу. Зал велик, больше теннисного корта. В центре, на небольшом возвышении, лежит что-то вроде большого и толстого одеяла. Вглядевшись, Павел понял, что это громадный скат, вокруг комья слизи, в которых шевелятся смутные скрюченные фигуры. По телу ската время от времени пробегает судорога, хвост толщиной с бревно дрожит, дергается, из-под него выползает очередной ком слизи. Рядом расположились скаты размером поменьше. У всех воинственно торчат хвосты, словно животные готовятся к атаке. Вокруг них еще скаты, еще … Зал заполнен живыми существами, что беспрерывно дерутся между собой, изредка сверкают разряды. Победитель тут же пожирает побежденного. Все заняты своими делами и поэтому никто не обращает внимание на человека.

  - Вот это я попал! – тихо прошептал Павел. - У скатов-мутантов период размножения или все время так?

  Он медленно пятится обратно, страшась сделать лишнее движение или громко топнуть – мало ли как отреагируют здешние обитатели на появление постороннего! Створки тихо смыкаются, на всякий случай Павел подпирает их оторванной металлической дверкой. Снова навстречу движется захламленный пол, с потолка свисают оборванные провода, куски пластика, торчат обломки панелей. Темный коридор пуст, только под сапогами хрустит мусор и рассохшийся линолеум. Павел идет быстро, не обращая внимания на выломанные двери и пустые, темные комнаты по обеим сторонам коридора, почти бежит. Когда общежитие скатов остается далеко позади, сбавляет шаг. Коридор резко сворачивает вправо и обрывается завалом. Все, пришел.

  Павел в растерянности покрутился перед грудой земли и камня, с досады пнул обломок бетонной плиты. Делать нечего, надо возвращаться. Злой, расстроенный до предела, бредет обратно к шахте лифта. Изумрудно-зеленая подсветка предметов начинает раздражать. Отключает ночное зрение, тогда автоматически зажигается прожектор в лобной части шлема. Под сапогами хрустит рассохшийся линолеум, трещат куски пластиковых панелей, свалившихся с потолка. Стены покрыты вздутиями, штукатурка выщерблена, черными дырами зияют дверные проемы. Когда до шахты остается совсем немного, Павел замечает узкую полоску света внизу, возле пола. Поднимает глаза. Справа от него засыпанная мусором и камнями дверь. Через обломки потолочный панелей пробивается свет неровной линией. Павел пожимает плечами, равнодушно идет прямо – опять какая нибудь колония подземных уродов, на хрена туда заглядывать? Но любопытство пересилило. Ногой отбрасывает хлам, толкает. Рама трещит, из щелей сыпется песок, но дверь не открывается. Толкает еще раз, опять безрезультатно. Замок открыт, значит, дверь подперта изнутри. Это становится интересно!

  Железный кулак словно таран вышибает петли, рама трещит, сухое дерево рассыпается в щепки. Дверь падает, клубы пыли поднимаются до потолка, затягивая непроницаемой завесой тусклую лампочку. Из дальнего угла комнаты раздается пронзительный визг и топот. Павел ошарашено поворачивается. Яркий луч прожектора выхватывает из темноты лабораторный стол, на котором быстро-быстро топает ногами невысокий худенький человек в голубом комбинезоне большого размера и непрерывно визжит. Половина лица закрыта респиратором, так что невозможно разглядеть кто это, подросток или исхудавший мужчина. Павел спокойно ждет, когда неизвестный прекратит визг, чтобы набрать воздуха. Едва пронзительный звук стихает, громко произносит:

  - Заткнись!

  Визг и топот обрываются, едва начавшись. Худенькая фигурка замирает, прижав руки к груди, словно суслик возле норки. Пыль медленно оседает, в комнате становится светлее. Павел выключает прожектор, становится так, что бы потолочная лампа оказалась над головой. Теперь его хорошо видно и можно надеяться, что неизвестный перестанет пугаться и орать. Тихо щелкают застежки, шлем плавно перемещается на ладонь левой руки, кевларовый подшлемник опускается на шею. Павел пятерней взъерошивает волосы на макушке, слегка наклоняется в шутливом поклоне:

  - Климочкин Павел Андреевич, капитан Российской Армии. В ваших краях … э-э … проездом, по неотложному делу. А вы кем будете и чем занимаетесь?

  - Ой, как хорошо! – раздается со стола тоненький голосок. - А я … а я … ой! … мне так страшно! Я Маша Третьякова, студента первого курса биофака, приехала вот дедушку проведать. Вышла прогуляться из дома и заблудилась.

  - Что!? Какой дедушка!!? Какая Маша студентка!!!? Что за ху … э-э … Что за бред? Ты псих?