- Зашибись! – покачал головой Павел. - А чего провода грызла?

  - Зубы стачивала. Они растут постоянно, как у бобров. Да вы особо не беспокойтесь, у нее мозги остались прежнего размера. Вообще-то землеройка не живет так глубоко, больше в верхних слоях путешествует. Но над нами мало растительности, а она в основном корнями питается, вот и забралась поглубже. Мог привлечь запах, в здешних пещерах осталось много продовольственных складов.

  Павел сразу вспомнил, с каким энтузиазмом туземцы грабили склад, как жадно поедали тухлые консервы.

  - А вообще, Павел Андреевич, вы можете встретить тут кого угодно, особенно в этом темном пятне, - прервал его воспоминания голос доктора. - В подземных лабораториях были не только физики, но и биологи. Лишившись контроля со стороны правительства, они могли натворить такого, что в страшном сне не привидится. Вам придется быть очень осторожным.

  - Кстати, док, а как я попаду обратно, в тоннели? Проход-то я разрушил.

  - Это ничего, есть другой. Перемычка будет сломана, дальше по вспомогательному тоннелю около двух километров и выйдете в основной. Я покажу. Теперь вот что: ваш бронекостюм я переделаю. Станет легче, стальные пластины будут заменены на полимерные. Будет больше похож на комбинезон с панцирными накладками, а не костюм водолаза глубоководника. Конструкция шлема тоже будет изменена в сторону облегчения. Мне кажется, что важнее подвижность, а не сверхпрочная скорлупа. Если, конечно, вы не собираетесь опять нырять.

  - Это была случайность, док! Мне самому неприятно вспоминать об этом.

  - Хорошо, отдыхайте. Да, Павел Андреевич, не хотите подправить лицо?

  - В смысле? – насторожился Павел.

  - Ну, убрать шрамы. У вас их чересчур. У меня прекрасный робот-хирург без дела простаивает, недавно программу новую скачал из Сети. Автор утверждает, что восстанавливает структуру кожи почти полностью. Не хотите попробовать?

  - Н-нет, док, спасибо. Я как нибудь так проживу, мне лицом на хлеб не зарабатывать.

  - Зря, очень хорошая программа и автор, уважаемый человек, ни разу меня не подводил. Ладно, займусь вашим костюмом. Всего хорошего!

  Тоннельный робот аккуратно вырезает круглое отверстие в бетонной перемычке, вакуумные присоски впиваются в гладкую поверхность, словно голодные пиявки. Похожий на головку сыра кусок бетона медленно плывет в пыльном воздухе. Замирает над бочкообразным телом робота. Отверстие большое, почти в рост человека. Павел слегка пригибается, ступает в темный тоннель. Автоматически включает ночное зрение, тьма рассеивается. За спиной тихо жужжит холодная полимерная сварка, стена приобретает первозданный вид. Прямой, как стрела, проход идет сквозь толщу скального массива и выводит к главному тоннелю, тому самому, по которому Павел так здорово катался на электровозе. Теперь воспользоваться «большой железной тачкой» нельзя – слишком сильно остаточное радиоактивное излучение. Придется пешком.

  Путешествие в абсолютной темноте вспомогательного тоннеля прошло без приключений, хотя Павел, наслушавшись рассказов доктора Соловейчика о слепых людоедах, во все глаза смотрел по сторонам, ожидая внезапного нападения. Ничего. Павел даже слегка расстроился, что очередной поход в подземелье начинается вот так скучно и обыденно. Главный тоннель встретил тусклым светом старых фонарей, унылым видом ржавых рельс и целыми зарослями оборванных проводов на потолке. И хотя система очистки воздуха работала исправно, Павлу почудился запах чего-то затхлого, кладбищенского. Теперь навигатор находился непосредственно в шлеме и Павел сразу включил его. Свой старый он запасливо спрятал в карман, хотя доктор советовал выбросить. Перед глазами появилась привычная сетка тоннелей, обрывающаяся темным пятном, словно грозовой тучей на горизонте. Именно туда ему и нужно попасть. Павел бодро вздохнул раз, другой. Руки привычно сгибаются в локтях, корпус чуть наклоняется вперед. Начинается спокойный, неторопливый бег, рассчитанный на долгое время. В голове почему-то вертится припев старинной песни, когда-то услышанной по радио Ретро: « И я по шпалам, опять по шпалам, бегу домой по привычке!» Герой песни вообще-то шел, а не бежал по шпалам, но память переделала слова в соответствии с текущим моментом. Мелодия довольно быстро надоела. Павел постарался вспомнить что нибудь более современное, но старая песенка оказалась привязчивой и как он не старался, ничего не выходило. В конце концов удалось заменить на «Боже, царя храни» и вот так, распевая про себя монархический гимн, приблизился к началу темного тоннеля.

  Ржавые рельсы тонут в темноте, потолок, словно бесконечная тюремная решетка, бежит следом. Тоннель темен, глух и загадочен, как вход в потусторонний мир. Кажется, что вот-вот из мрака вынырнет древний поезд на паровой тяге. Из дырявого котла вырываются струйки пара, ржавые колеса гремят и лягают на стыках, черный, как смертный грех, дым поднимается вверх и расползается на потолке мазутным пятном. Раздается скрип ржавых тормозных колодок, поезд останавливается. Открывается старая дверца, на площадку выходит скелет в ветхой робе машиниста, костяные пальцы сжимают изъеденный ржавчиной гаечный ключ. Щербатый рот открывается в беззвучном крике, черные глазные впадины загораются красным огнем. Из окон старинных вагонов выглядывают скелеты в лохмотьях, в которых с трудом можно узнать мужские костюмы, дамские платья. Костлявые руки мелькают в отблесках огня - заслонки на паровозной топке нет – воздух дрожит от жара, в неверном мареве силуэты мертвецов странно кривятся, появляются призрачные пятна, словно души умерших летают над вагонами, слышатся стоны …

  Павел поднимает прозрачное забрало шлема, хладнокровно плюет на шпалы. Забрало опускается на место, тьма загорается изумрудно-зеленой подсветкой ночного прицела, гравий с шорохом рассыпается под твердыми шагами. Пошел он, потусторонний мир со своими скелетами, в одно место! Самым неприятным было то, что совершенно неизвестно, сколько надо идти и куда. Темное пятно составляло в поперечнике более двенадцати километров. Пройти пешком такое расстояние несложно, но что ждет впереди, какие опасности, да и надо ли идти до края? Один за другим появлялись вопросы, на которые Павел не находил ответа. Наверняка он знал только одно: именно отсюда появился поезд с водородной бомбой. Далеко впереди показалось яркое пятно. Оно растет, вытягивается во все стороны и, наконец, заполняет весь тоннель. Павел подошел, несколько раз ударил кулаком. Толстое железо глухо отозвалось в ответ. Дорогу преградила сплошная стена стали толщиной более метра. Точно такие ворота закрывали стартовый комплекс, который он недавно уничтожил. Открывается, судя по всему, изнутри. Пытаться пробить гранатой бесполезно, створка рассчитана на атомный взрыв. Расстроенный до предела, Павел поворачивает обратно. По пути сюда он не заметил ни ответвления, ни прохода. Непонятно, как вообще попасть внутрь, в этом чертовом пятне сканер ничего не показывает. В расстроенных чувствах не заметил, как перешел на небезопасное рентгеновское зрение. Опомнился, только когда темнота засветилась голубоватым оттенком. Металлические конструкции обозначились черным, бетон темно-серым. Он прошел не меньше ста шагов, когда справа показалось светлое пятно. На сером фоне бетона оно выделялось бело-голубым цветом, словно застывшая фотовспышка. Такое вот пятно означало только одно – за бетонной стеной пустота. Павел торопливо переключился на ультразвук. Теперь пятно почернело и вытянулось вверх и вниз. Значит, за стенкой что-то вроде колодца!