Солнышку я говорить долго не дал, потому что хотел поздравить её, а больше себя, по-своему, по-мужски. Поэтому я стал целовать её в ушко и она быстро завершила разговор, только сказав напоследок маме, что мы скоро придём к ним на чай. Как только она положила трубку, я подхватил её на руки, закрыв рот поцелуем, и утащил её в спальню. Третий раунд мы закончили вместе, одновременно.

— Ты так вкусно пахнешь, любимая, — сказал я и поцеловал её в носик.

— Кто-то очень наглый и любвеобильный уволок меня в спальню и там надругался над скромной девушкой. И теперь этот кто-то меня обнюхивает. Как не стыдно, а ещё известный певец и композитор. Что подумают люди?

— А мы им не расскажем, особенно о том, чем мы занимаемся и сколько раз в день. Если мы им расскажем, что мы этим занимаемся три, а то и пять раз в день, они просто умрут от зависти. А мы этим занимаемся так много почему? Потому, что мы школьники и у нас каникулы. Значит, чем больше каникул у школьников, тем больше у них времени на безумную любовь.

Солнышко закатилась от хохота.

— Ну уморил, — сказала она, захлёбываясь от смеха, — школьники занимаются любовью на каникулах по пять раз в день! Этого не может быть! Советские девочки должны на каникулах учиться шить и вязать, а не заниматься сексом. Секса в СССР нет!

— А у нас он есть и будет…есть, — выдал я новую в этом времени шутку и мы опять засмеялись.

— Так, а какая-то абсолютно голая, но, при этом, очень скромная девушка обещала пойти и утащить меня, против моей воли, куда-то на чай. Лучше бы эта голая девушка осталась с голым юношей и скрасила его одиночество.

— Я сама очень хочу остаться, но пока нам нельзя. И мне от этого очень грустно.

— Не грусти, скоро всё у нас будет и мы не будем скрывать свою любовь. Пошли одеваться, а то твоя мама уже, наверное, волнуется. Позвони маме, скажи, что мы идём. Подарок мой не забудь и подушись перед выходом новой туалетной водой.

— Подарок и подушиться не забуду.

В дверях нас встретила сияющая Нина Михайловна. Она расцеловала дочку, потом меня и прослезилась.

— Это я от радости за вас, — сказала мама. — Когда ведущий стал рассказывать про мою дочь, я замерла. Но когда из радиоприемника раздался голос моей дочери, вскочила и закричала: «Молодец»! Какие же вы, всё-таки, оба молодцы! К девяти подойдёт папа, он отпросился с работы пораньше ради такого события, так что будем все вместе слушать ваши выступления. Света, а чем таким знакомым от тебя так приятно пахнет? Неужели Нина Ричи? И я догадываюсь, кто это тебе подарил.

— Да, это я. У вас дочка такая талантливая и красивая, что мне хочется ей постоянно что-то дарить: песни, духи, платья. Мне нравится, как Солнышко радуется. Она действительно становится похожа на настоящее лучистое Солнышко.

— Ты, всё-таки, так и продолжаешь называть её Солнышком. Как приятно это слышать матери. Ну пойдёмте, попьём чаю с конфетами.

Мы прошли на кухню, где уже всё было расставлено. Солнышко вернулась за своей сумкой и достала толстую пачку наших фотографий.

— Мам, мы сегодня с Андреем сфотографировались. Кажется, хорошо получилось.

Мама взяла фотографии и удивилась:

— А зачем так много одинаковых?

— Мам, у Андрея уже сегодня просили его фотографию с автографом. Он сказал, что мы утром станем знаменитыми и у нас все будут просить автографы. Вот мы и сфотографировались для этого.

— Можно я две разных себе оставлю? — спросила Нина Михайловна.

— Конечно, берите, — ответил я. — Вот, Солнышко, я же говорил. Мама твоя самая преданная поклонница. Ты не забыла, что надо тренироваться подписывать фотографии? Завтра у нас будет мало времени. Утром нам надо дописать пять песен, потом в ВААП и на «Маяк», а затем в школу по поводу дискотеки договариваться. Ты со мной?

— Конечно с тобой, — сказала Солнышко и хитро улыбнулась.

Папа Светика пришёл за двадцать минут до эфира. Все успели пообщаться и попить чаю. Мы заранее включили радио и спокойно ждали. В девять вечера мы уже были готовы.

Интрига была в том, какие песни прозвучат в этом выпуске. Ведущий музыкальной программы опять начал с нас. Он рассказал, что в студию позвонили более пятисот радиослушателей со всей страны и просили больше рассказать о группе «Демо». И они решили не просто рассказать, а пригласить вокалистов группы в студию в ближайшее время, чтобы они сами рассказали о себе и о своей группе. Ведущий сказал, что он знает только то, что они школьники старших классов одной из московских школ. У школьников сейчас каникулы, поэтому они стараются успеть за каникулы записать и зарегистрировать как можно больше песен. А сейчас в эфире ещё одна песня группы «Демо» — песня «Комарово» на стихи и музыку Андрея Кравцова. Поёт Андрей Кравцов.

Мы, практически, уже не волновались. Первая эйфория прошла. Мы просто сидели и улыбались новому чувству сопричастности к чему-то большому и радостному. Дальше ведущий объявил нашу песню «Солнышко» в исполнении Светланы Соколовой. Родители Солнышка светились от счастья. Мама держала в руках фотографии и показывала их мужу. Я обнял девушку, а она ухватила мою ладонь двумя руками и крепко сжала. Нет, всё-таки, ещё волнуется. Ничего, завтра запишем ещё три песни, где она поёт, и тогда перестанет волноваться.

Третьей песней стала «Подожди-Дожди». Мы все расслабились и спокойно дослушали её до конца. Ведущий объявил, что оставшиеся три новые песни выйдут в эфире в одиннадцать часов вечера. Но если радиослушатели попросят повторить какие-то уже отзвучавшие песни, то они обязательно повторят. Дальше пошли песни других исполнителей. Значит в одиннадцать прозвучат еще три песни. Песню «Трава у дома» поставят двенадцатого апреля, хотя может и зря я стал настаивать на этом. Посмотрим, всегда можно попросить Краснова передвинуть дату выхода в эфир на более раннее время.

Я посмотрел на довольных родителей Солнышка и понял, что это тот момент, когда можно рискнуть и попросить о невозможном. О том, о чём мы с Солнышком мечтаем каждый вечер. Я собрался с духом и сказал:

— Уважаемые Нина Михайловна и Сергей Павлович. Мы хотели вас попросить отпустить сейчас Солнышко со мной до завтра. Мы придём домой и будем репетировать до ночи новые пять песен к завтрашней записи, а в одиннадцать дослушаем вместе с ней «Маяк». И рано утром нам надо ехать на запись. Поэтому прошу вас отпустить Солнышко со мной до утра.

Мне показалось, что родители были не очень удивлены моей просьбе. Это говорило о том, что они это уже обсуждали и давно догадывались, что мы не в шахматы вдвоём с Солнышком дома играем. Мама покачала головой и сказала мужу:

— Видишь, я оказалась права. Ну что с вами делать. Идите уж. Папа, ты как?

— Да что уж теперь. Посмотри на дочь, она вся светится от счастья. Андрей, береги дочь.

— Светлана, возьми свою зубную щетку и пижаму. Завтра вечером заходите, всё обсудим.

Солнышко бросилась на шею к маме, потом поцеловала папу, а потом меня. Пока она собирала вещи, Нина Михайловна сказала мне:

— Я сразу поняла, что вы не выдержите. Надеюсь, что ты будешь оберегать дочь и всё держать под контролем. Ты понял, о чем я?

— Да, Нина Михайловна, нам ещё школу заканчивать, — ответил я.

— Я готова, — вошла в комнату сияющая Солнышко, — пойдём.

— Мы пойдём, нам ещё надо поработать.

— Я вам с собой колбасу и сыр на завтрак порежу и положу, — сказала мама.

Пока мы одевали верхнюю одежду, мама собрала нам пакет с едой. Мы попрощались и вышли к лифту. В лифте Солнышко прижалась ко мне и прошептала:

— Спасибо тебе, любимый. У меня как камень с души свалился. Какой ты молодец. Когда мама согласилась, я почувствовала себя твоей женой. Мне показалось, что у нас было свадебное застолье и теперь меня отпускают с мужем на нашу первую брачную ночь. Я не могу поверить, что родители разрешили нам жить, как муж и жена.

— Ты знаешь, я как-то почувствовал момент, когда можно об этом сказать и сказал. Я же знал, что ты об этом мечтаешь и я тоже.