Я прошла на кухню и отметила то, что заметила еще раньше. Он предпочитал пить американское пиво в бутылках. Также заметила, что он явно готовил больше, чем только чили. Не то чтобы у него имелась кладовая, где были запасы, если ему вдруг захочется, например, испечь какой-нибудь пирог. Нет, но у него были специи, которые указывали на то, что его кулинарный арсенал включает в себя гораздо больше, чем просто чили, а также продукты, которые подтверждали, что его арсенал был намного больше, чем чили.

Его аптечка в ванной комнате подтверждала то, что я и так уже знала, он не накладывал разные муссы и гели на волосы. Также я узнала по его аптечки, что он предпочитал ибупрофен, как и я. Ни аспирина, ни ацетаминофен, как и у меня (если не считать недавнего детского «Тайленола»).

Я перестала вынюхивать о его частной жизни, включив музыку, снова забравшись в постель Митча.

Его кровать была потрясающей, но ему действительно нужен был матрас от Пирсона. Его матрас не был отстойным, но он был далеко не «Спринг Делюкс». Он даже не был в том же диапазоне, что «Райское наслаждение».

Я решила сосредоточиться на уговаривании Митча насчет здоровой спины и важности правильного матраса, а не на том факте, что я снова оказалась в кровати в очень крутой квартире детектива Митча Лоусона. Я какой раз собиралась заснуть, забравшись в очень прохладную постель детектива Митча Лоусона. Но на этот раз после страшного и неоспоримого факта, что у нас состоялось наше первое официальное свидание, во время которого у меня было такое чувство, что я окончательно согласилась быть девушкой Митча.

И за все это время, находясь в квартире Митча, я ни разу не выскользнула из реального мира, не спряталась в своем мире Мары, сосредоточившись исключительно на том, чтобы не поддаться страху от тревоги, что Митч в данный момент обеспечивает поддержку своему другу, что было более или менее… безопасно.

А потом я заснула.

* * *

А теперь я проснулась. Я была не одна в квартире Митча, в постели Митча с Митчем, похоже ночью он вернулся домой (целым и невредимым, слава Богу!) и лег ко мне в постель.

О боже!

Я подумала, что раз он работал почти всю ночь, то ему нужно как следует выспаться, поэтому тихонько попыталась выскользнуть с кровати, чтобы дать ему отдохнуть.

Я осторожно начала передвигаться, передвинувшись буквально меньше чем на дюйм, прежде чем его рука на моем животе тут же напряглась. Я отодвинулась на два дюйма, врезавшись в его горячее, твердое тело, почувствовала, как его лицо зарылось в мои волосы.

— Куда это ты собралась? — сонно пробормотал он.

— Я подумала, что тебе нужно отдохнуть, а я переберусь в другое место, — задумчиво произнесла я.

— Ну-ну, — решительно прорычал он.

О боже!

22

Овсянка на ланч

— Здоровая спина — это очень важно.

Да, именно эта фраза и вырвалась у меня после того, как Митч запретил мне покидать его постель.

Его рука еще сильнее напряглась, и он пробормотал:

— Что?

— Хороший матрас для поясницы, твой матрас очень удобный, но тебе нужен более лучший. Ты ведешь активный образ жизни, матрас должен заботиться о твоей спине.

Митч молчал. Затем я почувствовала, как его тело начало сотрясаться. Потом почувствовала, как мое тело задвигалось потому, что Митч повернул меня к себе лицом. И я оказалась лицом к лицу с ним. Потом почувствовала, как его руки обняли меня и скользнули по моей ночнушке, но я была слишком занята разглядыванием его красивого лица, улыбающихся губ и немного сонных, но более чем немного жарких глаз, чтобы обратить внимание на его руки.

— Ты собираешься подобрать для меня хороший матрас, детка? — спросил он все еще слегка сонным, но очень сексуальным голосом. Таким сексуальным, что его голос отозвался у меня в семи местах — покалыванием в голове, в набухшей груди и в появившейся теплоте в груди, во влажности между ногами и в скручивающихся пальцах на обеих ногах.

— Э-э... — пробормотала я, он ухмыльнулся и перекатился так, что оказался всем своим телом на мне. Вот тогда-то я и прошептала: — Митч.

И вот тогда-то его губы коснулись моих, глаза встретились с моими, он шепотом ответил:

— Поглядим, смогу ли я разорвать твой кокон и позволить моей Маре летать.

Потом он наклонил голову и поцеловал.

Его поцелуй не был сонным. Он был сладким, теплым, нежным и влажным. Потом его поцелуй стал еще слаще, теплее и влажнее, но не нежнее. Я поняла, что мои руки забродили по его гладкой, теплой коже, и его гладкая, теплая кожа была действительно чертовски хороша, моим рукам очень хотелось ее исследовать. Что я и делала. Потом я поняла, что его руки на моей ночнушке тоже исследуют меня, и мне это тоже очень понравилось. Примерно в это же время его поцелуй стал еще слаще, еще горячее, намного влажнее и намного глубже, и он мне понравился еще больше. Так сильно понравился, что я ответила ему таким же поцелуем.

Но его рука проскользнула вверх по моему боку, по моей груди, и его большой палец тут же с силой коснулся налившегося соска, и мне это тоже очень понравилось, ну, очень. Так сильно понравилось, что тело выгнулось дугой, я уперлась ногой в кровать, перекатившись вместе с Митчем. Как только он оказался на спине, а его накаченное тело оказалось подо мной, я вдруг поняла, что мне просто жизненно необходимо ощутить ладонями его гладкую кожу и твердые мускулы, и мое открытие просто стало мультисенсорным.

Поэтому мои руки автоматически двигались по его груди, ребрам, животу, бокам, а губы передвигались по его заросшей щетине подбородка, шее, горлу и дальше по ключице вниз. Затем мои губы, язык и руки стали двигаться одновременно, повсюду касаясь, охватывая масштабно и пробуя на вкус. Я решила присоединить к этому процессу зубы, покусывая, и это было не только сексуально, но и прекрасно. Всюду, где я прикасалась, пробовала, покусывала, всюду были его выпирающие мышцы. И от того, как напряглась его рука у меня на плече. И короткий рык, вырвавшийся у него из горла. И, как пальцы второй руки пробрались в мои волосы, обхватив затылок, мне нравился каждый дюйм, каждая реакция на мои действия.

Затем я наклонилась, обводя языком выпирающие контуры его пресса, пока пальцами скользила вверх по его боку, а другой рукой потянулась к завязкам на пижамных штанах.

И я потянула за завязки. Он снова зарычал, сжав пальцы на моем затылке, его великолепный рык отозвался между моими ногами. И мои губы тут же переместились в сторону, затем вниз, я провела языком по его изгибающимся мышцам от бедра к паху. И внезапно рука из моих волос исчезла, он подхватил меня обеими руками под мышками, подтащив вверх по своему телу.

Потом начал целовать, крепко обнимая одной рукой, а другой, зажав в кулак мои волосы. Вдруг он резко поднялся, не отодвигаясь от моих губ, наши языки переплелись, колени приподнялись, и я оседлала его. И устроившись на нем поудобнее, почувствовала, как его член подо мной затвердел, и в этот момент поняла, что он мне просто необходим. Необходим.

Мне нужен был весь Митч.

Я оторвалась от его губ, крепко ухватившись за него руками, опустив бедра, потираясь о него, запрокинув голову назад.

Руки Митча скользнули под мою ночнушку, приподнимая, вжиг и она исчезла. Он отбросил ее в сторону, не мешкая, одной рукой крепко ухватив меня за талию, другой потянулся к моей груди, приподняв. Я опустила голову, наблюдая за ним, как он наклонил голову к моей груди, сомкнув губы вокруг соска, стал с силой сосать.

Я двинула бедрами у него на коленях, он зарычал в мой сосок, ощущение было таким хорошим, Боже, так чертовски было хорошо, что я застонала, запустив обе руки в его волосы, наблюдая, как Митч ласкает мой сосок, двигая при этом бедрами. Да, Боже, да, глядя на его красивое лицо, и ощущая, что вытворял его рот, я хотела его еще больше.