Роман молчал, и это настораживало. Значит он еще не услышал чего-то, на что среагировал бы.

– Вот, – продолжила я. – Платья и все прочее больше не понадобятся. Если ты беспокоишься о том, как он отреагирует, то все в порядке, я донесла до него свой отказ в максимально бережной и ласковой форме. Надеюсь, он не обиделся.

О том, что мой отказ он послал почти сразу же и полез целоваться на прощание, я предпочла скрыть. Но строго говоря, вокруг дома были камеры, поэтому если Роман поинтересуется, как мы расстались сегодня, он узнает.

Партнер продолжил молчать, и мне стало очень неуютно, я зябко повела плечами.

– Я пойду. Спокойной ночи, – закрывая за собой дверь, я увидела, как Роман достал из бара новую бутылку виски.

По-настоящему пил он крайне редко. И сейчас я могла понять его – дела наши и правда были печальны: Дмитрий не позаботился не только обо мне. Он оставил за собой ворох неразрешенных конфликтов, проблем, долгов. Долгов было особенно много, инвестиции были нужны нам как воздух. Но я и правда сделала все, что могла! Роман просил меня быть очаровательной с гостем и кажется я даже немного перестаралась. Арман положительно был очарован вероятностью короткой легкой интрижки с аборигенкой. Не хочу больше его видеть, и Роман меня не заставит, я не его собственность, чтобы распоряжаться моим телом.

Я спустилась к себе, скинула платье сразу в гостиной и отправилась в душ – хотелось смыть с себя этот день и никогда больше о нем не вспоминать. Я не была в восторге от нашего с Романом конфликта, но он вынудил меня. Через полчаса вернулась сюда из спальни взять какую-нибудь книжку, чтобы хоть немного отвлечься перед сном.

На диване в весьма вальяжной позе обнаружился порядком пьяный партнер. «Неужели собирается умолять меня?» – недоуменно пронеслось в моей голове. Второго акта мои порядком расшатанные нервы могли и не выдержать, поэтому я прошла мимо него к книжному и шкафу и холодно бросила:

– Я собираюсь спать, поговорим завтра.

– А я собираюсь вправить тебе мозги, – не меняя позу и даже не глядя на меня, процедил незваный гость. И судя по голосу степень его опьянения я очень переоценила.

– Роман, хватит, – устало произношу, надеясь, что он все же уйдет. – Я ведь сказала «нет».

– Я даю тебе пару секунд, чтобы изменить решение.

Я стояла посреди комнаты в одном банном халате, с желанной книжкой в руке и категорически не понимала, что происходит.

– Уходи, – попыталась я еще раз.

Все дальнейшее мне запомнилось замедленными кадрами из кошмарного сна: Роман резко поднялся с дивана, парой длинных шагов пересек разделяющее нас пространство и наотмашь ударил меня по лицу. Щеку обожгло болью, из разбитых губ тут же потекла кровь. Удар был сильный и неожиданный, по инерции я начала отступать назад и буквально сразу наткнулась на кресло, не удержала равновесие и упала назад, больно приложившись бедром и спиной.

Сидя на полу и все еще не веря в происходящее, я подняла глаза на человека, которого считала если уж и не другом, то именно тем, к кому следует обратиться за помощью в первую очередь. Он тоже смотрел на меня – со смесью злости и вожделения. Дело было совсем плохо, оглушенный ударом и эмоциями мозг требовал бежать. Тело могло только ползти. Ожидаемо Роман моментально пресек мою попытку уползти к задней двери, ведущей в сад – схватил меня за ноги и перевернул на спину. В следующую секунду он сел мне на бедра всем своим немаленьким весом, а пальцы левой руки сомкнул на моем горле. Я была повержена, дезориентирована, в панике и абсолютно лишена возможности сопротивляться.

– Эх, Милена, красивая ты баба, но очень глупая, оказывается, – партнер довольно красноречиво потерся о меня пахом, давая понять, что вожделение мне не померещилось. Свободной рукой он распахнул на груди мой халат, я забилась под ним что было сил, но он быстро пресек это, усилив хватку на моем горле. – А теперь слушай внимательно и запоминай. Делать будешь четко то, что я тебе скажу! Ни в какую демократию и взаимопомощь мы больше не играем.

Большим пальцем свободной руки он вытер кровь с моего подбородка, больно задев и губы при этом. Я застонала, ответом мне была довольная садистская улыбка.

– Да, милая, я знаю, это больно, но ты не оставила мне выбора. Впрочем, я уверен, что спустя время ты скажешь мне спасибо, – выдохнул он мне в губы, а потом облизал шею, одновременно довольно болезненно тиская грудь.

Все это время он продолжал тереться о меня, халат окончательно распахнулся – я лежала под ним абсолютно голая и беспомощная. Шок от удара начал сходить на нет, и ко мне постепенно приходило понимание того, насколько все плохо. Вместе с пониманием появились страх и физическое отторжение вплоть до тошноты.

– Не надо, пожалуйста, – я заплакала, пытаясь уклониться хотя бы от его языка на моей щеке. Роман перестал меня облизывать и лапать, ослабил хватку на горле, но я все равно не могла прекратить рыдать.

– Успокойся и посмотри на меня!

Я повернула голову, он совсем отпустил мою шею, ощупал щеку и губы и встал. Я тут же запахнулась и отползла к тому же креслу за моей спиной. Меня била крупная дрожь, слезы беззвучно текли, и я даже не пыталась их вытирать. Хотелось спрятаться, но я уже достаточно пришла в себя, чтобы понимать – отсюда меня вряд ли скоро выпустят.

– Значит так, Милена. С этого момента ты выполняешь мои приказы. За дверью ждет врач, он осмотрит тебя и приведет в порядок. Недельку тебе придется посидеть взаперти – пока лицо не заживет. А потом ты отправишься в гостиницу к нашему дорогому гостю и трахнешь его. Трахать будешь долго и тщательно – так, чтобы он забыл обо всех этих гребаных цифрах и подписал наконец документы! Дмитрий был одержим тобой и наверняка не просто так, вот и продемонстрируешь все свои таланты. Я пока понятно излагаю?

С последними словами он подошел ко мне почти вплотную, я быстро закивала и вжалась ноющей спиной в обивку кресла.

– Хорошо, – удовлетворенно хмыкнул Роман. Сукин сын отошел от меня и уставился в сад через стеклянную дверь. – Теперь альтернативы. Ослушаешься – я для начала запру тебя на неделю в собственной спальне, после отдам охране, а затем нашим людям, когда они придут требовать денег за последние три месяца. А они точно придут, и случится это скоро. Нужно же их чем-то отвлечь, если ты так и не пожелаешь пойти мне навстречу. Я полагаю, ты не тешишь себя надеждами, что хоть кто-то откажется от девки Дмитрия?

Я молча мотнула головой. Бывшая любовница лидера, который держал в страхе не только все крупнейшие города страны, но и в первую очередь своих людей. Было очевидно, что для меня это путь в никуда, даже на пышные похороны можно не рассчитывать, зароют в лесу как собаку.

Роман отошел от окна, присел рядом со мной и, жестко взяв за подбородок, посмотрел прямо в глаза:

– На случай, если ты захочешь поиграть в суперженщину и попытаешься бежать – в сейфе у Дмитрия я нашел преинтереснейшее досье на всех членов твоей семьи, но мне оно не понадобится. Спутаешь мои планы, я пойду на крайние меры, с вариантом которых ты только что познакомилась. Тебе все понятно?!

Я молча кивнула, сходя с ума от страха перед его взглядом.

– Значит, мы договорились? – спросил он уже от дверей.

– Да, – прошептала я.

Как только он вышел, меня накрыло бешеное чувство облегчения. Что будет потом не так важно, главное, что сейчас он оставил меня в покое. Меня никогда раньше не били, Дмитрий и вовсе сдувал пылинки и то, что только что произошло, просто не укладывалось в голове. Кажется, моя психика сразу же начала вымещать из памяти неприятные травмирующие моменты. Я подумаю обо всем этом потом, не сейчас. Сейчас я не справлюсь, не смогу.

Наверное, поэтому, когда через пару минут вошел врач, я уже не плакала, могла спокойно отвечать на вопросы и выполнять все просьбы доктора. Я вела себя так, как будто упала и ударилась и мой чудесный друг и партнер тут вовсе ни при чем. Единственное – где-то очень глубоко свербела мысль и не давала окончательно потерять связь с реальностью: он заранее пригласил врача, это не было эмоциональным взрывом, Роман просто хладнокровно добивался своего, избрав способ, который посчитал эффективным. И у него получилось.