А как чудесно спится на свежем воздухе, особенно после всех эмоций походного дня! Уставшие, Керем и Нихаль уснули, едва их головы коснулись подушек. Собираясь за город, с традиционными спальными мешками решили не заморачиваться – Керемов был настолько стар и потрёпан (достался от старшего брата), что ему было неудобно показывать Нихаль такое убожество, а она, горе-туристка, и вовсе отложила сборы на последний момент, да так и не успела купить или одолжить спальник у кого-то из знакомых. Спасибо, предусмотрительный Керем прихватил с собой довольно приличное одеяло. Им и укрылись. Оно хоть и добротное было, но в холодной октябрьской ночи не очень хорошо согревало. Потому пришлось спать в спорт-костюмах. Средь ночи ещё больше похолодало, что заставило молодых людей инстинктивно прижаться друг к другу плотнее.
Всё-таки, романтика природы – это прекрасно, но ненадолго, ибо людская привычка к комфорту всегда сильна, особенно у девушек из высшего общества (парни как-то проще ко всему относятся). Нихаль проснулась от громкого уханья совы. Было бы и впрямь жутко, не будь рядом Керема, а в соседних палатках – ребят с его факультета. Сова, болотная выпь, всевозможные шорохи и зловещие звуки ночного леса никак не давали вновь погрузиться в сон. Жестковато всё же спать на этой подстилке… А темень какая – ничегошеньки в палатке не видать – как говорится, «хоть глаз выколи»! Хорошо, что в туалет не надо, а то из-под одеяла ни за что вылезать не хочется. Да не то, что постель покинуть – при всём желании с места сдвинуться не получается – Керем навалился так, что намертво прижал к полу, ещё и ногу закинул, а руку положил на грудь подруги. Ишь ты, как осмелел – никогда не позволял себе такого, хоть Нихаль была бы совсем не против. Между прочим, они в первый раз ночуют вместе. Попыталась повернуться на другой бок, но тщетно. А сдвинуть его невозможно – парень-то здоровый.
– Керееем… Эй, отодвинься… Мне надо повернуться…
Но он не слышит, только сопит и ещё нахальнее сжимает ей грудь. «Чего он там бормочет? Что за телодвижения? Ему, наверное, что-нибудь снится…этакое». Выражение лица Керема в темноте было не разглядеть, но если бы и смогла, то поняла бы, какого характера сон он видит. Так оно и было – молодой организм естественно реагировал на близость тёплого тела противоположного пола. Во сне студент губами тыкался в лицо подруги, телом ритмично подавался к ней, часто дышал. Неслабое напряжение в его трениках окончательно всё прояснило – Керему снился эротический сон, в котором он осуществлял то, на что в жизни никак не осмеливался.
Столь щекотливая ситуация чуть смутила Нихаль – как-то непривычно и непонятно, хотя в то же время и любопытно. А ей-то что теперь делать? Разбудить его? Или пусть он и дальше…?
– Керееем, что с тобой? – потормошила она друга.
– А? Что случилось? Ты в порядке? – даже спросонья он в первую очередь побеспокоился о своей девушке. – Нихаль…ты здесь… Ах, ну да, мы в лесу… – приоткрыв глаза, очнулся.
– Со мной всё нормально. А ты как?
– …Ттты меня зачем будила? – он пытался сообразить, что же происходит наяву, но события сна заполонили сознание. – Давай дальше спать, я хочу свой сон досмотреть.
К счастью, его вовремя осенило, что «досмотреть тот сон» означало бы оконфузиться по полной при своей девушке. «О, нет! Только этого не хватало!» – юноша помотал головой, ужасаясь собственных мыслей.
– А зачем тебе его досматривать? Можно ведь, чтоб не во сне, а … на самом деле… – вкрадчиво предложила Нихаль.
– Нет! Ты что?! 27Оlmaz! – Керем гнул свою моральную линию.
– А что в этом такого? Я ж догадываюсь, что ты давно хотел бы… Ну, ты понял, о чём я…
Чудной этот Керем! Рослый красивый парень, все девки на него заглядываются, а женщины постарше так и вовсе так и раздевают глазами, целуется прям-таки «ух!» – пронимает так, что продолжение не терпится получить. Только где оно – то продолжение? Керем твердо верен принципам своей консервативной семьи – что до свадьбы – ни-ни, что всё должно быть «по правилам». Каким таким правилам? Чьм правилам? Вот, честное слово, будто не в Стамбульском техническом университете в двадцать первом веке учится, а в каком-нибудь средневековом медресе. Все знакомые и подруги Нихаль давно уже поладили со своими друзьями и ведут интимную жизнь. А они с Керемом хоть уже много месяцев дружат, всё равно до сих пор ограничиваются поцелуями – кому рассказать – не поверят. Такой уж у неё парень. Несмотря на это, любит она его – сил нет! Да Керема за одни глаза полюбить можно – не зря же она их рисовала тогда в автобусе. Или за его чарующую улыбку. Да за всё! Он весь идеальный – куда ни глянь! Нихаль неимоверно тяготит постылая девственность – этот никому не нужный допотопный пережиток. Разве что неграмотные старушки где-нибудь в Диярбакыре придают этому значение. Уж скорее бы Керем решился, да и сделал её женщиной! И ведь, что интересно, он её тоже давно желает – порой, когда вместе, чуть не дымится, словно кипящий чайник, а сам чуть что: «Чаю хочешь?»
– Нет, Нихаль! Мы так не можем! Даже не проси…
– Да, но мы ведь давно дружим и любим…
– Понимаешь, ты так много для меня значишь, что ЭТО должно стать очень важным событием для нас обоих. Наш первый раз должен быть особенным, красивым, а не так вот… в какой-то драной палатке. Чтобы потом не пожалеть. Неужели, ты не согласна? – Керем был очень убедителен в своих доводах.
Вот как можно быть НАСТОЛЬКО правильным? Но в этом весь Керем!
– Ну, как бы, дааа, – в принципе, он прав, чего уж там…не пристало «принцессе» терять девственность в холодном тенте под сомнительной чистоты одеялом на подстилке среди веточек, хвоинок и жучков-паучков.
– Всему своё время, сладкая ты моя, – произнёс своим сексуальным голосом… тихо так, интимно. А потом обнял крепко и поцеловал – классно и грамотно, как может только Керем. Ох уж эти губы – такие красивые, умелые, идеальные по форме! И опять любопытно студентке – коль целуется ТАК, то и во всём остальном на высоте должен быть её возлюбленный. Поскорее бы проверить свои догадки!
Разговоры разговорами, а желание Керема никуда не ушло, наоборот, оно лишь усилилось после поцелуя. Организм требовал логической развязки как никогда настойчиво. Были бы не в палатке тёмной холодной ночью, мог бы отойти, отвлечься, а так они просто обречены довести дело до конца. Тем не менее, традиционный способ будет отложен до лучших времён – романтик-Керем своему слову не изменит. Остаётся только…
– А давай, …ты мне поможешь? – шепотом смущённо попросил Керем.
– Кааак помогу? – в темноте не заметно было удивление в зелёных глазах Нихаль.
– Очень просто…, – без дальнейших объяснений он схватил её ладошку, и с силой впихнул под резинку своих…ладно бы брюк – трусов! Ох и горячо же там было!
– Вай-вай-вай…, – Нихаль опешила – вот уж не ждала такой прыти от любимого. У неё от неожиданности даже в горле пересохло. – Ты уверен, что не хочешь по-настоящему?
Ей было как-то неловко и немного стыдно прибегать к такому пока странному для неё способу.
– Уверен…, – задыхаясь, вымолвил Керем, – просто…погладь…пожалуйста…, – он деликатно избегал называть вещи своими именами. Ладно, и так всё понятно.
Нихаль быстро оправилась от «большого сюрприза», и вот уже цепкая обезьянья лапка осваивает новую игрушку. Любопытная мартышка и раньше прикидывала, что там всё должно быть 28çok buyuk – как-никак, а народные приметы про рост, размер ног и рук, наверняка на чём-то основаны, и её предположения с лихвой оправдались. «Вот придурошный, таким богатством и не пользуется», – прагматично помыслила девушка. Её Керем во всём самый лучший!
Одной рукой Керем накрепко прижал девичий стан к своему дрожащему от возбуждения телу, а другой приблизил лицо подруги и принялся с упоением целовать её в губы. При этом языком словно имитировал те самые «настоящие» движения, от которых сознательно до поры до времени отказался. Нихаль чуть обалдела от этого приёма – никогда прежде он не целовался таким образом. Прервался лишь на секунду, чтоб вдохнуть воздух.
