- Вам уже известно, что по рекомендации товарища Ворошилова командиром второй бригады я назначил товарища Тимошенко?
- Известно, товарищ начдив. Теперь надо нам укрепить командование первой бригады. Есть мнение комбригом первой назначить Оку Ивановича Городовикова...
- Я не возражаю и предлагаю ему хорошего комиссара. Есть на примете человек.
- Кого вы имеете в виду, товарищ Буденный?
- Прохора Ермакова. Знаете его?
- Как же. Он тут в бою отличился, генерала Кравцора зарубил. Замечательный вояка.
- Он не только вояка, - заметил Буденный. - Но и комиссаром отличным будет... Только что из Петрограда приехал, политические курсы там окончил. Парень неплохой, знаю я его еще с австрийского фронта... Вот, может быть, молод...
- Разве это беда? - возразил Мусинов. - Я знаю двадцатилетних военкомов дивизий. Отлично справляются со своим делом. О Ермакове политотдел армии самого хорошего мнения.
- Поговорите в политотделе насчет Ермакова. Жалко, если его от нас возьмут.
- Обязательно поговорю, сегодня же свяжусь. Если не возражаете, я, может быть, съезжу в штаб.
- Хорошо, - согласился Буденный. - Только вначале поезжайте к доктору, а я вызову Городовикова, поговорю с ним.
- Строгая вы нянька, товарищ начдив, - засмеялся Мусинов. - Ничего не поделаешь, придется поехать к лекарю.
Проводив больного комиссара к врачу, Буденный позвал своего нового ординарца:
- Товарищ Котов!
Фома галопом подскакал к Буденному, приложил руку к папахе:
- Слушаю, товарищ начдив.
- Поезжай, товарищ Котов, разыщи Городовикова.
- Сей мент, товарищ начдив, - снова козырнул Фома и, подтолкнув каблуками под бока лошадь, рванулся во мглу туманного утра.
Где-то за леском, видимо в Прямой Балке, голосисто перекликались петухи. Приглушенно лаяли собаки. Изредка, как дождевые капли о дно пустого ведра, стучали выстрелы.
Буденный, глядя на дорогу, по которой в сумеречном рассвете утра, как тени, мелькали кавалеристы, думал о предстоящем сражении. Нужно было взвесить все до мельчайших деталей, чтобы как можно меньше было потерь в людях и больше достигнуто результатов.
Подъехал начальник штаба дивизии - хоперский казак Зотов.
- Товарищ начдив, - сказал он, - разведчики доставили "языка". Прикажете привести?
- Вы его допросили?
- Так точно.
- Что он говорит?
- Говорит, что в хуторе Прямая Балка и близ него находятся первый, тринадцатый, четырнадцатый, пятнадцатый, семнадцатый кавалерийские и один пехотный белогвардейские полки...
- Это, значит... тысяч шесть-семь сабель и штыков?
- Надо полагать, так, товарищ начдив.
- Выходит, что у белогвардейцев вдвое больше сил?
- Совершенно верно.
- Вы уточнили расположение белогвардейских полков?
- Уточнил. Разрешите показать по карте, - и начальник штаба, вынув из планшетки карту, развернул ее перед Буденным.
Было еще темно, но они внимательно рассмотрели на карте расположение вражеских полков.
Подъехал Городовиков.
- Здравствуй, Ока Иванович! - поздоровался с ним Буденный. - Как нога? Зажила?
- Лучше стало, Семен Михайлович, - ответил Городовиков. - Хромаю, но хожу... Ничего...
- Ну, если ничего, то придется тебе, брат, принимать командование бригадой.
- Какой бригадой?
- Свою бригаду примешь. Ваш комбриг ранен, отвезли в госпиталь.
Городовиков засмеялся.
- Ты чего смеешься?
- Да как же, Семен Михайлович, не смеяться? Мыслимое ли дело, совсем простой человек, и вдруг на тебе - комбриг... Это же, можно сказать, генеральский чин. Куда мне?.. Когда я был на действительной службе, то у нас командиром бригады ученый генерал был... Генерал Просвиров. Может, слышал?.. А я - кто?.. Простой калмык, пастух...
- Ты меньше рассуждай, Ока Иванович, - сердито проговорил Буденный. Знаю я тебя, хитрец большой... Пастух он, не ученый. А я, по-твоему, кто?.. Граф, что ли?.. Или я академию генерального штаба кончал?.. Сам знаешь, вечным батраком был... А теперь вот, видишь, дивизией командую... Раз революция требует, чтобы мы с тобой командирами были, значит, надо подчиняться... Плохой тот солдат, который не думает быть генералом...
- Да это-то хоть так, - согласился Городовиков. - Но, боюсь, не справлюсь...
- Полком-то ты командуешь? Справляешься?.. Да еще как справляешься...
- Полком-то кое-как, - хитро сощурил глаза Городовиков.
- Не обманывай, Ока Иванович. Не кое-как, а командуешь полком прекрасно. Не прикидывайся простачком. Принимай бригаду живо, без разговоров.
- Ну, не ругайся, начдив, - засмеялся Городовиков. - Принял бригаду.
- Вот так и давно бы... А комиссаром у тебя будет Прохор Ермаков.
Городовиков от изумления свистнул.
- Чего свистишь? - хмуро спросил его Буденный.
- Ермаков - военный комиссар?
- А что тут удивительного? - пожал плечами Буденный.
- Да молод он еще.
- Молод, - усмехнулся Буденный. - Этот молодой прошел огонь, воду и медные трубы, как говорится... Мы вот с тобой, Ока Иванович, пока еще беспартийные, а Ермаков уже давно коммунист... У товарища Ленина бывал. Политические курсы окончил... А рубака какой!..
- Ермаков боевой, - согласился Городовиков.
- А у нас комиссары должны быть боевые.
- Но его же нету. Он, говорят, в распоряжении штаба армии находится...
- Верно, - сказал Буденный. - Наш политком дивизии товарищ Мусинов сегодня поедет к начальству хлопотать, чтоб утвердили Ермакова твоим военкомом... Да утвердят, конечно... Так вот, Ока Иванович, - вынув карту, стал объяснять Буденный. - Ты с бригадой сейчас зайдешь с запада. А Тимошенко со своей частью пойдет прямо в лоб противнику... Он оттянет на себя все силы врага, а ты в это время действуй с тыла. Понятно?.. А как действовать, тебя учить нечего, ты сам можешь любого научить... Хитрый же ты.
- Будь спокоен, Семен Михайлович, - усмехнулся Городовиков. - До свиданья, товарищ начдив! - хлестнул он плетью своего коня.
- Желаю успеха! - крикнул вслед ему Буденный.
XII
Налет дивизии Буденного на белогвардейские полки генерала Голубинцева был стремителен. Белые растерялись.
В хуторе Прямая Балка, где расположился со своим штабом генерал Голубинцев, началась паника. Казаки и офицеры выскакивали из хат почти в одном белье. Автоброневики красных, ворвавшись в хутор, в упор расстреливали их. Если кому из белогвардейцев и удавалось выскочить из хутора в поле, то такой попадал под острые клинки конников Тимошенко.
Буденный вместе с политкомом Мусиновым, сопровождаемый взводом конников, влетел в хутор. Ординарцы не отставали от него. Фома Котов глаз не спускал с начдива.
Белые, несколько оправившись от паники, встретили их ружейным огнем. Фома увидел, как начдив вздрогнул.
- Товарищ начдив, вы ранены? - подскочил он к Буденному.
- Пустяки, Котов, - поморщился Буденный. - Пустяки... За мной! крикнул он, сворачивая направо в уличку. - Комиссар, не отставай!
Конники хлынули в уличку вслед за Буденным и Мусиновым.
Здесь было тише, пули сюда не долетали, Буденный спросил у комиссара:
- Вы не знаете, где Тимошенко?
- Видел, когда он атаковал хутор, - ответил Мусинов. - А сейчас не знаю, где он...
- Ах, черт побрал! - выругался Буденный. - Упустили из хутора Голубинцева. - Привстав на стременах, он оглянулся. - Котов!
- Слушаю вас, товарищ начдив, - подскочил Фома на своей живой, резвой лошадке.
Но Буденный не успел ему сказать. Из переулка выскочил на невзрачной рыжей лошаденке странный всадник в старенькой дубленой шубейке и в лихо взбитом набекрень треухе. Ехал он без седла, взмахивая руками.
- Сто-ой! - осадив лошаденку, воинственно заорал этот всадник.
- Ты что за командир такой? - подъехав к нему, спросил Буденный. Что кричишь?
- Не командир я, - ответил парень, - а батрак поповский... Вы красные ай не? - испытующе оглядел он Буденного и его спутников.
