«Гранит», двенадцатимиллиметровый длинноствольный монстр, с сеткой кожуха воздушного охлаждения, лязгнул, встав на положенное ему место. Бирюк оглянулся на Енота и Змея, застывших на месте:

– Чего стоим, мухи сонные, кого ждем? Енот, закинь цинки в багажник, возьми там короб, закрепи и заправь моего старика. Хотя нет, один цинк оставь в салоне. Возьми в багажнике заряжалку и мешок со звеньями. Пусть твой зеленый партнер удивит меня скоростью снаряжения ленты на ходу. Пустой короб внизу, под твоим сиденьем. Но, господин полоскун, тебе придется ехать стоя, оберегая и защищая нас. Понятно?

– Понятно. – Голоса обоих прозвучали в унисон.

– А чего мы такие невеселые, я не понял? – Бирюк осклабился. – Вас же не только что от мамкиной сиськи оторвали, чтобы так тормозить. Или я ошибаюсь? Быстро, быстро, мои юные обалдуи, живее перебирайте конечностями.

Енот полез внутрь. Бросил ранец на пол, сделанный из выкрашенных серой краской листов, держащихся на болтах. Перевесил за спину автомат, чуть не ударившись с непривычки о выступающие ручки «Гранита». В машине, несмотря на солидные размеры, было тесновато. Короб, неожиданно большой, с выдавленным посередине орлом, оказался тяжелым. Спасибо Мерлину за физическую подготовку и Гану за его уроки, которыми оружейник пичкал Енота при первой же возможности. Не пришлось тратить время, чтобы разобраться, что да к чему. С пулеметом этой системы знакомиться раньше не доводилось, но препятствием это не стало. Широкий металлический ящик уютно устроился на выступающей в сторону плоской платформе с ограничителем.

Подняв крышку, Енот протянул тяжелую ленту, чуть провисшую толстыми остроконечными снарядами. Гладкие и матовые головки блеснули красным. Про себя чистильщик только присвистнул, понимая, каким результатом может закончиться перестрелка для противника. Бирюк очень основательно подходил к проблемам безопасности. Неясным оставалось только отсутствие в экипаже машины постоянного стрелка. Ведь не мог же этот бородатый хам одновременно и вести и стрелять. Но забивать себе голову ненужным и неуместным вопросом Енот не стал. Сам собой разрешится в свое время.

– Готовы, кадеты? – Бирюк, закончивший перекур, сел на водительское сиденье.

– Да. – Енот покосился на Змея. Товарищ уже вскрывал металл, орудуя длинной «открывашкой». – Можем ехать.

– Ну, поехали тогда. Енот?

– Что?

– Не вздумай отпускать пулемет, парень.

И он поехал. Машина у него работала как хорошие часы. С секундной задержкой, лишь только повернулся ключ в замке зажигания, автомобиль рванул вперед. Еноту пришлось ухватиться за дугу, где крепилась вертлюга, чтобы не упасть, и одновременно придержать пулемет, решивший описать красивую окружность. Если бы у «Гранита» это получилось – физиономия Енота украсилась синяком. В лучшем случае. В худшем могли вылететь зубы или свернуться набок нос.

Двигатель под длинным капотом мерно и ровно гудел, посылая машину вперед. Пыль стояла столбом, и только сейчас стал заметен черный тугой ремень, прижавшийся к затылку Бирюка. Бородач успел, пока садился и запускал двигатель, откуда-то достать и нацепить очки. Енот покосился на Змея, отчаянно сражавшегося со снарядами, подпрыгивающими с веселым звоном. Различил длинное и очень меткое ругательство, адресованное их водителю. Отпустить пулемет или дугу, на которой приходилось болтаться из стороны в сторону, казалось невозможным. Пришлось грубо и сильно пихнуть товарища в икру. В этот момент широкие покрышки на какое-то мгновение потеряли сцепление с землей, подпрыгнув на ухабе или сусличьей норе. Твердый носок енотовского сапога впечатался Змею прямо в лодыжку, наверняка попав по костяшке. Змей взвыл и чуть не взвился вверх, видно совершенно рассвирепев. И Енот его прекрасно понимал.

– Забавляетесь, мальчуганы? – Бирюк, несмотря на свист ветра и ревущий мотор, услышавший подозрительный звук за спиной, оглянулся. – Чур, драться только на остановке.

Енот не ответил, смотря на побелевшее от боли лицо Змея. Глаза «научника» сузились, хорошо, что тот не врезал ему в ответ. Но хватило ума понять – это все Енот придумал вовсе не для забавы.

– Чего лягаешься? – Змею пришлось кричать. – Охренел?

– Очки!

– Какие очки? – в голосе Змея проскользнуло искреннее изумление.

– Противопыльные, какие еще-то? – Машину снова подкинуло, зубы Енота лязгнули друг о друга – У меня в правом кармане ранца. Передний, под застежками. Две пары! Твою мать!!!

Последние слова ему пришлось практически проорать. Бирюк основательно поддал газку, заставив двигатель взреветь, и заложил крутой вираж, забираясь почему-то в сторону от тракта. Из-под колес вылетел целый фонтан из земли, выдранной с корнем травы и мелких камешков. В лицо Еноту со Змеем прилетела целая порция всего этого добра, заставив зажмуриться.

– Быстрее давай! – Енот подпрыгнул, лихорадочно вспоминая – плотно ли на стволе автомата сидит чехол. Его он нацепил по дороге от лагеря, действуя неосознанно, на въевшихся рефлексах. Ну, думать-не думал о мгновенном старте с места и не успел достать очки. А теперь только и приходилось, что жмуриться и опасаться гравия, летящего в глаза. На такой скорости ослепнуть ничего не стоит. Бирюка он начинал ненавидеть. Чистой и незамутненной ничем ненавистью.

– Держи! – Змей, торопливо залезший в указанный карман, держал в руках очки. Его собственное лицо они уже закрывали, занимая ровно его половину. А вот как быть с ним, с Енотом?

Машину вновь тряхнуло, Еноту захотелось плюнуть и сесть, чтобы нацепить, наконец, очки. Бирюк ткнул пальцем вбок. Пришлось посмотреть в ту сторону. От увиденного по спине пробежал целый табун мурашек. Несмотря на имеющийся опыт, такого ему наблюдать еще не приходилось. Сегодня что у него, что у неожиданного появившегося напарника, просто день открытий какой-то, ага.

Параллельно курсу автомобиля, с дичайшей скоростью, от которой их сильные и длинные лапы чуть ли не сливались в смазанную полосу, к ним неслись громадные птицы. Да что там громадные… точное определение подобрать было сложно.

Торчавшие на макушке ярко алые острые перья рассекали воздух где-то на уровне верхних дуг бирюковского багги-переростка. И эти самые головы на согнутых толстых шеях, сейчас-то устремлены вниз, чтобы, наверняка, не мешали бегу. Острый киль груди, небольшие, плотно прижатые крылья, делавшие преследователей похожими на цыплят. Только вот смешно от этого не становилось. Слишком быстро эти птенчики неслись за скачущим по степи автомобилем. С невозможной даже для тварей Прорывов скоростью. Но ведь неслись, не отставая и пытаясь сократить расстояние. А ветер и пыль не давали рассмотреть подробностей.

– Одень мне очки! – Енот повернулся к Змею. – Быстрее, быстрее!

Тому пришлось вскочить, пока Енот взводил тугую пружину «Гранита». Время стало очень дорого. Кепка улетела под сиденье, ветер вздыбил волосы, еще сильнее резанув по глазам… Но ненадолго.

Змей натянул на голову Енота очки, выдрав несколько пучков волос жесткими краями. Маска прилегла к коже, давая, наконец-то, возможность нормально смотреть. Увиденное Енотом его ещё больше не обрадовало. Впереди, мелькая красным, продираясь через высокие кусты, торчавшие густыми кучками, бежало еще несколько птиц. Причем с двух сторон. Плотоядные курицы-переростки определенно решили пообедать вкусными и питательными людьми.

«По мнению крокодила человек на сто процентов состоит из съедобного, быстроусвояемого и необходимого мясного белка» – мелькнула в голове когда-то и где-то услышанная глупая шутка. А пальцы, вцепившиеся в тело пулемета, быстро и уверенно делали хорошо и прочно усвоенную работу.

Затвор на себя, и тут же мягко вперед, досылая первый снаряд. Щелкнул взведенный механизм, а Енот сжал ручки, выбирая спуск, стараясь первыми очередями сбить ближайших хищных страусов, охотящихся в местных краях. Замолотило, звонко ударяя по ушам. Пустые звенья ленты, сверкали, улетая за борт. Заметные даже днем росчерки летящих снарядов легли кучно и в нужную точку, сбив двух птиц. Внизу, под ногами, слышался мат и лязг снаряжаемой в бешеном ритме ленты. Смотреть туда было некогда, но судя по звукам, Змей явно шел на рекорд отряда, давно и прочно установленный Толстым.