Вооружившись навыком проводить различие между хорошим и плохим, мы начинаем делить весь мир на две категории: то, что нам подходит, и то, что нам не подходит. С каждым днем мы все больше убеждаемся в том, что являемся жертвами сил, которые не можем контролировать. Мы понимаем, что последнее слово всегда остается за родителями и учителями, даже если они не правы, а их решения несправедливы. Мы знаем, что, если не будем подчиняться правилам, нам это может дорого обойтись. Мы со всех сторон окружены законами, которые определяют, как надо водить мотоцикл и как обращаться к судье. Вы начинаете понимать, что законы надо соблюдать, поскольку в противном случае вас могут ожидать неприятности.

Вместе с тем вы понимаете, что если вы уязвимы, больны и не можете контролировать свое состояние, то вам не приходится ждать уважения от окружающих, а в некоторых случаях они вообще могут с презрением отвергнуть вас. Поэтому вы начинаете скрывать все, что может вызвать неодобрение со стороны друзей и близких. Вы можете, к примеру, стыдиться того, что недостаточно умны, или испытывать чувство вины в случае, если не можете соответствовать ожиданиям окружающих, особенно тех, кто вам дорог, – родственников, друзей, учителей, одноклассников. Так закладывается основа для долгой и тяжелой борьбы за признание и одобрение.

К этому времени вы уже начинаете осознавать, что неспособность соответствовать ожиданиям – это «плохое» качество. Оно вызывает критику и снижает самооценку. Умение же во всем быть образцом вызывает одобрение и похвалу. Семена предубеждений, посеянные в самом раннем возрасте, дают первые всходы. Начинается жизненная борьба, и вы обнаруживаете, что для того, чтобы стать «кем-то» в этом мире, необходимо быть конкурентоспособным. Разумеется, все происходит на подсознательном уровне, а это значит, что мир предубеждений овладевает вами полностью. Несколько ниже вы увидите, почему этот процесс так необходим для жизненной адаптации.

Образование играет очень важную роль в жизни человека. От него зависит, сделаете ли вы успешную карьеру. Но в то же время оно может лишить вас многих жизненных иллюзий. В частности, в школе всем внушают, что для того, чтобы стать «хорошим» учеником, надо научиться показывать себя. Вы на каждом шагу слышите, что только упорный труд может обеспечить вам достойную жизнь, что для того, чтобы пробиться в этом эгоистичном мире, где ничего не дается бесплатно, необходимы усердие и дисциплина. Ваши мысли и чувства никого не интересуют, так как главное – это результат. Можно не понимать того, что вы учите, главное – вызубрить это. Вы можете быть самым добрым, любящим и щедрым человеком, но все это не в счет по сравнению с тем, как вы напишете контрольный тест. Вас ценят не за то, кем вы являетесь, а за то, насколько клетки вашего мозга способны накапливать информацию, а затем выдавать ее независимо от того, имеет ли эта информация хоть какое-то отношение к вашей жизни.

Линия разлома между вашим внутренним и внешним миром становится все шире, и постепенно вы привыкаете вкладывать всю свою энергию в какие-то внешние проявления. Поскольку вас оценивают главным образом по результатам, а не по личным качествам, вы и сами начинаете подходить к себе с такой же меркой. Вы стыдитесь и чувствуете себя виноватым, проваливая очередной тест, поскольку все больше убеждаетесь в том, что для того, чтобы принадлежать к числу «лучших», надо обладать только хорошей памятью. Учителя, родители и школьная система в целом не любят неудачников, и, если вы не справляетесь с большинством тестов, вас могут оставить на второй год. А второгодник в школе – это вообще никудышный человек. Это я заявляю со всей определенностью, поскольку основываюсь на собственном опыте.

Я вырос в небольшом городке на западе Германии. В начальной школе я не испытывал никаких проблем с учебой, но, когда в начале шестидесятых годов попал в гимназию, моя успеваемость резко покатилась вниз. Хорошо было только на каникулах. Мои родители, как и все «добропорядочные» граждане, вознаграждали меня дополнительными карманными деньгами, если порой мне удавалось получать хорошие оценки. В то же время мой старший брат демонстрировал отличные успехи по всем предметам и поэтому зарабатывал намного больше, чем я. Его поразительная способность запоминать все, что он читал или слышал, предоставляла ему больше свободного времени для игр.

Постепенно у меня сформировалось убеждение, что в жизни меня не ждет ничего хорошего, поскольку у меня дырявая голова. Мне начало казаться, что родители любят меня меньше, чем брата, поскольку я учился хуже его. Хотя на самом деле родители относились к нам одинаково, меня уже трудно было убедить в обратном. В результате я всеми силами старался доказать и брату, и родителям, что тоже кое на что способен в других областях, например в спорте, музыке и общении с окружающими. У меня было так много друзей, что даже брат мне порой завидовал. Мы соперничали друг с другом – каждый на своем поле.

Это соперничество еще больше обострилось, когда меня, к моему огромному стыду, оставили на второй год за то, что я не способен был запоминать слова на латыни и алгебраические формулы, которые, на мой взгляд, не имели никакой пользы для реальной жизни. В конце учебного года учителя хвалили лучших учеников за успехи, а для меня не нашли никаких других слов, кроме того, что я не переведен в следующий класс. Я чувствовал себя полным идиотом по сравнению с одноклассниками. Как и учителя, я уже был уверен в том, что ум у человека либо есть, либо нет, а у меня его, похоже, не было. Мысль о том, что я ни на что не годен, еще прочнее укоренилась в моем сознании, когда я увидел, как торжествует мой завистливый брат и как огорчаются родители, особенно отец. Я чувствовал себя виноватым за то, что не работал как следует и причинил родителям боль. С тех пор низкая самооценка стала частью моей жизни. Мне было ясно, что я неудачник.

На протяжении семи последних школьных лет я тратил массу времени на учебу, почти ничего не оставляя для игр. Я решил для себя, что больше никогда не останусь на второй год. Отец умер, когда мне было восемнадцать лет. Хотя я был очень близок к нему и мне его очень не хватало, я все же почувствовал некоторое облегчение, потому что теперь в моей жизни не осталось человека, который чего-то ожидал от меня.

Тем не менее начиная с этого момента я твердо решил, что больше не буду никому демонстрировать свои слабости. Я стал хорошим специалистом во всем, чем занимался, и при этом успешно скрывал от всех, что происходит внутри меня. Многие годы я играл роль духовного наставника и целителя, завоевав уважение и признание тех, кому помог выздороветь. Я играл эту роль так хорошо, что даже сам не осознавал, что всего лишь играю. Я хорошо помнил все, чему научился, и убедил в этом всех окружающих. Вскоре я стал широко известен тем, что сумел вылечить сотни пациентов, даже нескольких глав государств, на которых традиционная медицина уже махнула рукой. Я создал себе имидж успешного человека и сам в это поверил.

Однако у меня была и другая сторона личности, скрытая от посторонних глаз. Ее мог увидеть только один, самый близкий мне человек – моя бывшая жена Мэгги. Она хорошо знала мои слабые места и понимала, на каких струнах можно сыграть. Но она ни в чем не упрекала и даже еще больше любила меня, видя мои истинные чувства и эмоции. Мне все больше хотелось демонстрировать свою чувствительность, уязвимость и чисто человеческие слабости не только ей, но и другим людям. Проклятие низкой самооценки и предвзятого отношения к себе постепенно начало отступать. И все же мне понадобилось еще несколько лет, чтобы полностью избавиться от этого источника жизненных разочарований и конфликтов.