- Тело вашего отца нашли? - спросил Горман.
- Нет, сэр. Сдается мне, зарыли его там, всего скорей, в подвале.
- В подвале Дома Зверя?
- Сдается мне, что так.
- Но если вы в самом деле считаете, что вашего отца убил зверь, почему тогда старуха Катч не выставила его фигуру в доме?
- Могла бы, но не стала. Я вам скажу, старая крыса держит ухо востро. Вы посмотрите, кто там. Взять малыша Бэгли. Дружок его, Мэйвуд, как выбрался из дома живым - сразу к копам. Как тут отбрешешься? Она и не стала. Пустила в оборот, новую куклу сделала. И с тремя прошлогодними то ж. Вот Дэнни Дженсон - тот вообще коп. Как тут прикинуться, что ничего не было? Но я вам чего скажу, - oн посмотрел на Гормана прищуренным глазом. - Тут уйма народу вот просто берет - и исчезает. И я уверен, большинство Бобо сцапал. Но старуха Мэгги - она их не выставляет, когда можно скрыть. А то б она забила ими дом под завязку, куда ж это годится? - oн сделал добрый глоток пива.
- Вчера ночью пропали четыре человека, - сказал Горман. - Кроганы, управляющие «Милости просим!»…
- О, Господь милосердный.
-…и мой друг.
Капитан Фрэнк, нахмурившись, уставился в свою банку.
- Машину Кроганов обнаружили сегодня утром, стоящую на лесной дороге.
- Ну, они точно угодили в его лапы. На вашем месте я бы дружка не ждал. И Кроганов тоже. А девчоночка их тоже пропала?
- Да.
Он тяжело вздохнул.
- Прелестное было создание. Частенько встречал ее на пляже. Всегда-то доброе словечко для старика найдет. Черт подери, ведь должны бы знать. Всего делов-то - не шляйтесь у этого дома затемно, ежели смерти, конечно, не ищете. Должны бы знать.
- Значит, зверь все-таки выходит из дома?
- Ясен пень, выходит. Ведь не хватают же всех этих пропавших людей Вик с Мэгги. Один взгляд на эту парочку, и станет ясно - им такое не сдюжить. Бобо, должно быть, шныряет по округе. В холмах, за домом. И внизу, на пляже. Лет двенадцать назад даже из соседнего домика девица исчезла, - oн кивнул вправо. - Ри, муженек ее, припозднился в «Последнем шансе», а как вернулся - ее и след простыл. Все говорили, что она сама от него сбежала, потому как поколачивал он ее. Но я-то знаю правду, и однажды ему сказал. А он за то обозвал меня ебнутым старым пердуном, и велел в его дела не суваться.
Он посмотрел на Гормана, выгнув густую белую бровь:
- Вы меня тож за ебнутого старого пердуна держите?
- Вовсе нет, - заверил его Горман.
- А большинство держит. Вот предъявлю труп Бобо - запоют по-иному.
- Вы собираетесь его убить?
- Или я Бобо доконаю, или он меня доконает.
- Вы когда-нибудь уже пытались?
- Конечно. Я уж сколько раз его подкарауливал - эх! аж со счета сбился. Но он так ни разу и не показался.
- То есть, вы никогда его не видели?
- Ни разу.
- А в сам дом когда-нибудь ночью заходили?
- Нет, то ж будет взлом.
Горман еле сдержал улыбку. Ясное дело, дедок отчаянно трусит.
- Мне кажется, - сказал он, - что дом - лучшее место для охоты.
Капитан Фрэнк допил пиво и метнул банку с крыши автобуса. Она ударилась о ветки дерева и упала на землю.
- Скажите, молодой человек, а не хотели б вы на мою книгу глянуть?
- Что за книга?
- Я вел хроники. Да, да. Надеюсь, эти записи поразят вас.
- Я был бы счастлив их увидеть.
Старик подмигнул ему:
- Вам - можно. Вы любопытнее прочих, - oн поднялся из шезлонга и, пошатываясь, поплелся к передней части автобуса. - И пивцо прихватите, - добавил он.
Горман встал на колени, наблюдая, как Капитан Фрэнк спускается вниз по приставной деревянной лестнице. Когда старик скрылся из виду, он вытащил из кармана диктофон. Тот по-прежнему работал, но кассета уже подходила к концу. Старый сумасброд говорил около часа - и какую историю он рассказал! Восторгу Гормана не было предела. Все шло как по маслу. Все! Пальцы тряслись от волнения, когда он вытаскивал из диктофона миниатюрную кассету и, перевернув, вставлял обратно. Он вернул диктофон в карман пиджака и взял упаковку с пивом. Из шести банок в ней остались только две, они слегка побрякивали, когда он осторожно шел к лестнице.
Чем ближе он к ней подходил, тем страшнее ему становилось. Подниматься было паршиво, но он подозревал, что спуск окажется еще хуже. Лестница была просто прислонена к стенке автобуса, и ее верхняя ступенька находилась у Гормана на уровне талии. Что если она опрокинется при попытке на нее встать?
«Горман Харди, автор бестселлера „Ужас в Блэк-Ривер Фоллс“, разбился насмерть, упав с…»
Капитан Фрэнк стоял внизу, глядя на него.
- Вы не придержите для меня лестницу?
Старик покачал головой, словно жалея Гормана, подошел к лестнице и ухватился за нее.
Если ты такой смельчак, - подумал Горман, - чего же не пойдешь на зверя? Как есть ебнутый старый пердун. И трус в придачу. Но эта его история оказалась настоящим кладом, и при мысли о книге страх Гормана поутих. Он осторожно ступил на лестницу. Та слегка пошатнулась. Ступеньки заскрипели под его весом. Ноги тряслись и подгибались, но, в конце концов, он почувствовал под ними твердую землю.
- А вы целехоньки, - сказал Капитан Фрэнк.
Горман выдавил улыбку и через россыпи пустых пивных банок последовал за стариком ко входу в расписанный автобус.
- Вы сами так его разукрасили?
- Да, моя работа.
- Никогда не видел ничего подобного. Не возражаете, если я сфотографирую?
- Валяйте. А я покуда схожу вовнутрь и…
- Не уходите. Я хочу, чтобы вы тоже присутствовали на фотографии. Художник на фоне собственного творения.
Капитан Фрэнк кивнул. Он двинулся к открытой двери автобуса, а Горман тем временем поставил пиво и отступил немного назад. В видоискателе старикан смахивал на полоумного туриста: соломенная шляпа а-ля Гекльберри Финн, красная гавайка полощется на ветру, клетчатые шорты-бермуды и тонкие ноги в приспущенных зеленых носках и драных синих кедах. Он вытянул руку, указывая пальцем на фреску.
Горман взял еще немного назад, чтобы в кадр попал весь автобус, и щелкнул затвором.
- Чудесно! А теперь, подойдите, пожалуйста, вон туда, - oн махнул рукой влево. - Туда. Да-да, вот сюда. К Старому Мореходу и альбатросу.
- Вы знаете этот стих?
- Конечно. Один из моих любимых, - oн выбрал нужный ракурс и сделал снимок. - Замечательно. Спасибо.
- Надеюсь, снимки удались на славу.
- Ну так что, покажете мне книгу, о которой упоминали?
- Прошу сюда.
Как только старик отвернулся и направился ко входу в автобус, Горман включил диктофон. Затем поднял пиво и вошел следом. Капитана Фрэнка он обнаружил сидящим в водительском кресле.
- Гляньте-ко сюды, дружище, - xитро подмигнув, он похлопал по солнцезащитному козырьку и перевернул его, демонстрируя прикрепленный под ним клейкой лентой нож в ножнах. Постучал ногтем по вырезанной из оленьего рога ручке. - Я готов, видите? Пускай только старина Бобо ко мне сунется, - oн вернул козырек на место и, изогнувшись настолько, что задел подбородком рулевое колесо, достал что-то из-под сиденья. Это оказался старинный револьвер. - Моя пушка, - заявил он. Взведя курок, он посмотрел на револьвер так, словно это была прекрасная женщина. - «Магнум» 44 калибра. Разнесет Бобо жопу вдребезги.
- Он заряжен? - спросил Горман.
- Много мне проку с незаряженного.
Горман затаил дыхание, когда Капитан Фрэнк возвращал курок в прежнее положение. Водворив револьвер на место, старик поднялся и, раздвинув выцветшую занавеску, шагнул вглубь автобуса. Горман последовал за ним.
Все окна автобуса были закрашены снаружи, и в салон пробивался тусклый свет с оттенками красного, синего, зеленого и желтого. По счастью, некоторые были открыты, пропуская дневной свет и свежий воздух. Автобусные сиденья были убраны, чтобы освободить место престранному ассортименту мебели: старой раскладушке с измятым одеялом, плетеному креслу с прямой спинкой, лампе и нескольким сундукам различных размеров, причем стояли они как попало, лишний раз подчеркивая хаос, царивший в уединенной жизни Капитана Фрэнка. На ближайшем к раскладушке сундуке Горман увидел экземпляр «Книги Семи Океанов» Петера Фрёйхена[23], керосиновую лампу, смятую пивную банку и револьвер. Когда старик опустился на койку, писатель заметил еще оружие: обрезанную двустволку, лежащую на раскладушке вместе с помятой проволочной вешалкой, саблю, прислоненную ручкой к стене возле одной из боковых дверей, и торчащую из водолазного шлема на сундуке рукоять пистолета.
