– Не арестовываем. Так что ваша ссылка на Основной закон не состоятельна, юная адвокатесса, – он почесал бровь, добавил: – И, коль уж вы ссылаетесь на действующее законодательство, то сотрудники ЧОП вполне могут не административно, а физически задержать на основании части один статьи тридцать девять Уголовного кодекса для устранения опасности, непосредственно угрожающей охраняемым законом интересам общества. С целью предотвращения совершения противоправного деяния… и доставления виновного лица в органы дознания… Он вам, кто, Варвара Степановна?

Обращение по имени-отчеству подействовало на девицу магически – рот открылся и захлопнулся, поток заготовленных ругательств и возмущений мгновенно иссяк. Девушка осеклась и взглянула на молодого мужчину внимательнее. Высокий брюнет крепкого телосложения, с рельефными мускулами и прессом, проступающим даже через плотную черную футболку, точно не входил в список ее знакомых. Плотный узор татуировки от запястья до шеи: черепа, змеи и молнии – говорили о его темном и, вероятнее всего, неформальном настоящем.

– А вы… – девушка засмущалась: – А мы… мы знакомы?

Палыч за спиной девицы победно усмехнулся, захлопнул красную корочку и вернул студенту. Глеб спрятала улыбку, кивнул:

– Можно и так сказать, – протянул руку первым: – Глеб Фадеев, начальник службы безопасности Григория Толмачева.

У девушки распахнулись глаза, полыхнули ведьмовской зеленью. Она уставилась на широкую протянутую ладонь и смутилась окончательно. Сунула холодные пальцы для рукопожатия, растерянно выдохнула:

– Варвара…

Глеб толкнул дверь:

– Могу подбросить до дома… А то, я вижу, вы запыхались.

Девушка покосилась на студента, промямлила:

– Ну, я так-то в город собиралась.

Глеб кивнул, полез в задний карман джинсов за сотовым:

– Можно и в город. Сейчас вызову вам водителя…

– Не надо! – глаза округлилась еще больше.

Глеб замер, посмотрел холодно:

– Что значит «не надо»? – спросил строго. – Вы же не собираетесь по электричкам одна путешествовать?

– Ну, не одна, – у нее покраснели уши и шея. – Мы с Данилом собирались в кино.

Глеб погладил большим пальцем темное стекло смартфона, посмотрел на юношу:

– С Данилом? В кино? Это в ТРЦ на въезде? Или в городе?

Девушка вспыхнула, прошептала с ужасом:

– Вы что, сопровождать меня собираетесь?

Глеб изогнул бровь:

– Я? Упаси боже. Для этого есть охрана… – толкнул дверь и вышел на крыльцо.

Девушка рванула за ним:

– То есть как «охрана»? Вы что, серьезно? Приставите ко мне шкаф на ножках за мной таскаться?!

Молодой человек невозмутимо прошел к автомобилю, обошел и распахнул переднюю пассажирскую дверцу:

– Надо будет – приставлю, – отрезал. – А пока вам надо вернуться в дом, выслушать инструктаж. Я, собственно, ради вас сюда и приехал.

Девушка мялась на крыльце. У нее за спиной материализовался студент, с любопытством уставился на Глеба, вытянул тощую шею. Послушав, дернул Варвару за край футболки, та небрежно отмахнулась:

– Что за инструктаж? Это надолго?

– Раньше сядем, раньше выйдем, – отозвался крылатой фразой из кинофильма, кивнул на сиденье, повторил со вздохом: – Поехали, Варвара Степанна. Время дорого!

Девушка насупилась, закусила губу, оценивающе оглядела татуированного начальника службы безопасности.

– Жди меня тут, – бросила кавалеру и направилась в автомобиль.

Да, не так она представляла себе лето на вилле московского олигарха.

Джип плавно тронулся с места, направился вглубь парка, по скрипучей гравийной дорожке.

– Вы же на счет приставить ко мне охранника пошутили, правда? – Варвара с опаской поглядывала на безопасника, с удивлением разглядывала его мускулистые плечи, сильную и тонкую талию.

Он рассеянно смотрел вперед, на дорогу, пожал плечом:

– Что значит «пошутили»? Это обычная практика.

– Ну… кому я могу быть нужна, в самом деле? – девушке было непривычно разговаривать с человеком, не видя его глаза, но Глеб смотрел на дорогу и отвлекать его было неловко. Закусила губу и тоже уставилась в лобовое стекло.

– Вы, может быть, никому и не нужны сами по себе, – резонно заметил молодой мужчина, сворачивая к дому и притормаживая у широкого крыльца. – Но вы – еще одна уязвимость Григория Толмачева. Поэтому нравится вам это или нет, но считаться с новым положением дел вам придется, – он повернулся к ней, полоснул темно-серой сталью глаз: – И я искренне надеюсь, что вы не будете доставлять мне дополнительные неудобства своими выходками, как-то: побеги, сбрасывание входящих, утаивание контактов, приглашение несанкционированных гостей, задержки…

У девушки покраснели уши:

– Я что, все вам должна рассказывать? Обо всем докладывать?!

– Нет. Но я должен знать, где вы, как вы и с кем вы. С вами будут работать люди, они отвечают за вашу безопасность, поэтому заставлять их нервничать – свинство. Это понятно, надеюсь?

Варвара пробормотала:

– Понятно. Это и есть инструктаж? Я могу идти?

Он выдернул ключи из замка зажигания, дернул ручку двери:

– Нет, это ваши индивидуальные инструкции в связи со случившимся только что инцидентом. Да… И нервировать моих людей своими нормами, пунктами, конституциями тоже не рекомендую. Нет ничего более неприятного, чем озлобившийся на объект охраны охранник. Это тоже, надеюсь, ясно.

Он вышел из машины, обошел спереди и, распахнув дверцу, подал Варваре руку.

Девушка вздернула подбородок, царственно вложила руку в открытую мужскую ладонь, выскользнула на дорогу.

– То есть вы – мой бодигард? – проговорила кокетливо.

Глеб криво усмехнулся:

– Я занимаюсь охраной только главного «боди» и его бизнеса, – отозвался с сарказмом в голосе. – Но вам непременно предоставлю самого сексапильного из всех телохранителей, которые есть у меня в штате.

Все собрались в кабинете Толмачева. Кого-то приглашенных Варвара уже знала, других видела впервые.

Во главе стола расположился, собственно, сам хозяин заводов, дворцов и пароходов, олигарх и владелец крупнейшей ай-ти компании, Григорий Григорьевич Толмачев – невысокий худощавый мужчина. На вид ему не дашь сорока лет, хотя по паспорту – пятьдесят восемь, на сколько Варвара знала. Спорт, здоровое питание, здоровое чувство юмора и самоирония спасли не только его внешний вид, но и сохранили миллионы от многих охотниц за олигархами. Варвара, погуглив накануне, насчитала как минимум три попытки, которые едва не стоили Толмачеву независимости.

Но бог миловал.

Вдовец, он сам вырастил двоих детей, сам сколотил состояние в девяностые, сам его потерял в двухтысячные. И сам же восстановил с лихвой. Жесткий, не унывающий, он никогда не мелькал в светской хронике, не участвовал скандалах. Он пахал, как лошадь по двадцать часов в сутки. Варвара в глубине души мечтала у него поработать – научиться вот так же контролировать все и всех. Просчитывать не на два-три хода вперед, а на двадцать. Еще и с запасными вариантами.

Толмачев появился в ее жизни полгода назад. Мама – она сидела тут же, по правую руку от Толмачева и смущалась – познакомилась с ним в театре. Жутко несовременно и невероятно романтично. Так романтично, что у Варвары даже скулы сводило и глаза сами закатывались к потолку.

Перед Новым годом Ольга Петровна отправилась на премьеру в Большой театр. Подруге постановка не понравилась и та, сославшись на внезапную головную боль, отправилась домой после первого акта. А Ольга Петровна осталась. На освободившееся место к ней подсел приятный мужчина.

– Простите, я видел случайно, ваша спутница покинула вас, – спросил он. – Может быть, Вы не будете против, если я составлю вам компанию?

Маму, учительницу русского языка и литературы, такой пассаж покорил. Да и мужчина показался довольно приятным, интеллигентным.

По окончании премьеры он вызвался провожать ее до дома. Они ехали в метро в полупустом вагоне и, пользуясь шумом, он на ушко шептал ей стихи Блока и Асадова, рассказывал байки из студенческой и армейской молодости, невзначай дотронулся до плеча. Галантно подхватил, когда Ольга Петровна опасно качнулась… и так не отпустил ее руку.