– Илья Гаврилович, вы думаете, меня волнуют эти особы? Они готовы лишь пилить тебя по любому поводу и без конца завидовать подругам, которым больше повезло с мужьями. Нет уж, благодарю, но свою свободу я отдавать никому не намерен. Я никогда не женюсь…

– Ринат, ты рассуждаешь, как много поживший и уставший от жизни повеса. А между тем тебе всего двадцать лет.

– Ну, я не говорю про всех женщин…

– И правильно делаешь, – раздался голос Павла, который, не отрываясь от записей, прокомментировал речь друга, – вот я напротив, знаю немало женщин, ради которых мужчины готовы расстаться со своей свободой.

– И, наверное, одна из них твоя мать, – на Павла внимательно посмотрели глаза майора.

– Да, Илья Григорьевич, это моя мать, – Павел перестал писать, он напряженно смотрел на собеседника. – Я помню ее очень хорошо, тогда мне было уже семь лет. Когда я ее вспоминаю, на меня накатывает волна нежности. Мои отец и мать очень любили друг друга. А еще Татьяна, вырастившая меня, ее дочь Наденька, тетя Дуся и, конечно, Вероника. Эти женщины, все по-разному, но освещали мою жизнь.

– Прости, Павел, но в астраханском приюте мне такие женщины не встречались.

– Знаешь, Ринат, если все же ты остался жив, если сумел сохранить в себе достоинство человека, у которого есть идеалы, значит, и в том детском доме была хоть одна женщина, которая поддерживала в твоем сердце любовь к жизни, – негромко сказал Семенов.

– Да, сами знаете, что позже я встретил такую женщину.

Семенов уснул, скоро засопел и Ринат. Наконец разделся и лег Павел. Он долго лежал с открытыми глазами, еще раз переживая все ощущения, которые испытал при написании письма. Как хорошо, что в его жизни присутствует эта девочка, Вероника… Он заснул перед самым рассветом.

Они проснулись под пронзительные оглушающие звуки разрывающихся бомб. Состав как раз проходил лесной участок, и немедленно остановился. Пассажиры в панике выпрыгивали из вагонов и бежали в лес. Небо было черным от огромного количества вражеских самолетов. Некоторые стали пикировать и сбрасывать бомбы над остановившимся поездом.

Семенов с первых же секунд сориентировался в происходящем.

– Быстро одеться, собрать вещи и уходить в лес. Сомнений нет, это война.

Группа четко выполнила приказ и покинула поезд. Вокруг вздыбливалась земля, пронзительно кричали матери, потерявшие детей, горели вагоны. Раненые пытались из последних сил ползти к спасительному лесу. Обезумевшие люди забивались под вагоны, которые были главными целями немецких асов; царили неразбериха и замешательство.

Нашлись люди, которые пытались остановить мечущуюся толпу.

– Бегите в лес, в лес! – кричал офицер, отрывая от земли и толкая в сторону леса женщину с ребенком. Ему стали помогать другие пассажиры, и вскоре живые покинули полотно дороги со стоящим составом. Но бомбежка не кончалась. Казалось, наступил конец света.

Павел, Ринат и Семенов все это время помогали мечущимся людям, потом Павел стал перевязывать раненых. Для тяжелораненых уже ничего сделать было нельзя. Вскоре Семенов отозвал друзей на опушку леса.

– Павел, Ринат, уходим. Наша задача – добраться до расположения части и действовать вместе с ней. Павел, мы ничем не сможем помочь этим людям. Легкораненых они перевяжут сами, а тяжелораненые обречены. Это мирные жители, в любой войне они страдают первыми. Но чем быстрее мы встанем в строй, тем на целых трех бойцов в армии станет больше. Надо торопиться, двигаемся через лес, вперед!

Майор и курсанты нырнули в лесную чащу и пропали между деревьев. Они бежали, ориентируясь по имевшемуся у них компасу и карте. Когда выбрались из леса, увидели повсюду вражеских солдат, лишь из немногих мест была слышна очаговая перестрелка. Немцы хозяйничали в Бресте, но был слышан бой со стороны крепости.

Семенов вновь увел курсантов в лес, здесь им стали встречаться солдаты-красноармейцы, которые были злы и растеряны. Но когда сошла первая волна хаоса и неразберихи, бойцы стали организовывать сопротивление. Завязывались упорные бои, во многих частях не было старших командиров, почти кончились патроны. Бойцы сходились в рукопашной, чтобы унести с собой хоть одну вражескую жизнь. Вокруг были одни враги, было понятно, что бойцы в окружении, и что никто не придет на помощь. Дрались солдаты, не желавшие согласиться, что они ничего не стоят и ими можно пренебречь. Они отстаивали свою честь перед торжествующим и наглым врагом, уничтожая его почти голыми руками.

Дрались пограничники, отчаянно сопротивлялась Брестская крепость, дрались сотни больших и маленьких воинских формирований, просто группы солдат из разных частей. Рядом умирали их товарищи, и предать, покинуть их было немыслимо, они до конца хранили верность друг другу.

Капитан Семенов не позволял курсантам примыкать ни к одной группе, вступать в бой или просто задерживаться. Единственное, что он им разрешил, это вооружиться и заполнить рюкзаки патронами.

Они целеустремленно пробирались в район Кобрина, где должна была находиться их часть. Но в городке уже не было наших войск, немцы овладели им в первый же день. Здесь курсанты увидели колонны русских военнопленных, которых конвоировали немецкие солдаты. Их было много, лица пленных солдат ничего не выражали, только полнейшую апатию к происходящему. Впереди этих людей ждали нечеловеческие испытания. Казалось, они полны пренебрежения к самим себе. И те, кто перестал верить в себя и свои способности, в эти минуты проиграли в борьбе со смертью, смирившись с ней.

В предполагаемом месте расположения их части хозяйничали немцы. Майор и его бойцы оказались в полной изоляции, у них не было никакой возможности связаться с их непосредственным куратором, капитаном Быстровым.

Семенов дал команду углубиться в чащу леса. Там они перекусили «неприкосновенным запасом», распределили время дежурств и устроились спать под сосенкой на охапке собранной травы.

Майор разбудил бойцов на заре. Они умылись в небольшом болотце и слегка перекусили

всухомятку. Друзья предполагали снова продолжить путь, для того чтобы обязательно воссоединиться со своей частью. Но Семенов их остановил:

– Павел, Ринат, давайте проведем совещание, чтобы продумать наши последующие шаги. Я хочу выслушать ваши мнения относительно возникшей ситуации. Ринат, начни первым.

– Мое мнение: нужно любой ценой пробиваться к своим. Предлагаю присоединиться к выбирающейся из окружения части и с боем прорываться за линию фронта.

– Я понял тебя, спасибо. Павел?

Павел задумался и молчал, но потом твердо посмотрел на Семенова.

– Я бы согласился с Ринатом, если бы мы готовили себя для боевых действий в пехоте. И то, сомневаюсь… Но мы обученные разведчики-диверсанты, нас готовили для работы в глубоком тылу противника. Мы знаем, что нам делать, как действовать и чего от нас ждет командование. Мы можем выживать при любых условиях. А то, чего у нас нет, мы способны добыть, применив смекалку и военную хитрость. Наш главный минус – это отсутствие связи. Поэтому нам придется идти к линии фронта, но идти собственной походкой разведчика-диверсанта. Возможно, к тому времени мы и решим проблему связи.

– Но нам еще надо решить проблему базы, а также проблему одежды, продовольствия, боеприпасов, – Семенов вопросительно смотрел на Павла.

– Значит, вы одобряете мою идею,– оживился Павел.

– Я да, а что скажет Ринат?

– Я тоже с вами, для чего же нас готовили так усердно. Здесь, в тылу у немцев, мы такого натворим, заварим кашу, какую им не расхлебать.

– Нет, Ринат, противник у нас умнейший. Не так просто переломить хребет немецкой военной машине. Их генеральские кадры сохранились еще с первой мировой войны. А где наши офицеры, громившие их в те годы? Ну да ладно, скажу лишь последнее: везде, а в армии в особенности, нужны обученные солдаты. Обученный – значит, контролирующий себя, свое оружие, танк, самолет и противника. Обученный – значит, уверенный. Вот такими мы и должны стать, чтобы победить, и наше время пришло.