Я старалась смотреть на этот поход как на обычную вылазку в чужой лагерь, но у меня не получалось. Все вокруг было знакомо до мелочей. Здесь жили знакомые мне люди, и то, что сейчас я их не видела, ничего не меняло.

– Показывай, куда дальше, – сказал Хейден.

– Идемте. – Я отрывисто кивнула.

Держа пистолет наготове, я отлепилась от стены и двинулась по извилистой дорожке. Мы еще не вышли за пределы внешней части лагеря. Постройки здесь были в основном жилыми. Мы проникли в Грейстоун не ночью, а поздним вечером. Меня тревожила вероятность наткнуться на кого-то из обитателей лагеря. Странно было идти первой. Я слишком привыкла следовать за Хейденом, но сейчас имело смысл мне идти впереди.

Я оглянулась. Хейден, Дакс и Кит гуськом двигались за мной, постоянно отслеживая возможные угрозы. Основная часть дорожки скрывалась в темноте, что было нам на руку. Редкие полосы света из окон, где еще не спали, мы обходили стороной.

Впереди что-то двигалось. Вскоре я разглядела чей-то силуэт. Человек вывернул на дорожку, по которой мы шли.

– Прячьтесь, – шепнула я.

Мы нырнули в темный проход между двумя хижинами и плотно прижались к каменной стене. На мое плечо легла теплая рука Хейдена, составляя приятный контраст холоду от пистолета в правой руке и камня стены за спиной. Навострив уши, я вслушивалась и вскоре услышала хруст шагов по дорожке.

Я повернулась в ту сторону, не сводя глаз с участка дорожки, откуда мы только что ретировались. Шаги становились все громче, и вскоре я увидела, кто движется в нашу сторону. Это была коренастая, мускулистая женщина, вооруженная тяжелым автоматическим пистолетом. К счастью, она прошла мимо, совершенно не почуяв нашего присутствия.

Этого следовало ожидать. Грейстоун увеличил количество патрулей. Предыдущего караульного мы видели менее десяти минут назад. Придется действовать еще осторожнее, чем нам думалось.

– Дело дрянь, – досадливо пробормотал Хейден, которому пришла схожая мысль.

– Все будет отлично, – успокоила я его и вдруг ощутила, что на меня давит ответственность за благополучный исход вылазки.

Если Хейден постоянно жил с таким ощущением… вот еще одно подтверждение, что его лидерские качества значительно превосходили мои. Я же беспокойно дрыгала ногой, елозила каблуком по земле и ждала, когда эта тетка уберется подальше.

Наконец она исчезла из поля зрения. Шаги стихли. Я рискнула высунуться и оценить ситуацию. Караульная находилась ярдах в тридцати от нас и собиралась свернуть за угол. Я огляделась по сторонам. Никого.

– Идем дальше, – шепнула я, кивком указав на дорожку.

И снова мы гуськом неслышно двинулись по обочине дорожки. С каждым шагом мы приближались к центру лагеря, и мое беспокойство усиливалось. Еще дважды нам пришлось скрываться в темноте, прячась сначала от караульного, затем от кого-то из жителей. И оба раза Хейден ободряюще прижимался ко мне плечом, напоминая: он рядом.

Мы с ним защищали друг друга.

Меня ожидала еще одна встреча, в предчувствии которой кишки завязались тугим узлом. Мы свернули на дорожку, знакомую до боли. Как бы я ни старалась смотреть в другом направлении, глаза сами обратились к знакомой хижине. Из окна лился неяркий свет. Там и сейчас кто-то жил, хотя трое прежних обитателей покинули это место. По разным причинам.

Мы спрятались за массивным мусорным ящиком. Оттуда я смотрела на хижину, в которой выросла. Здравый смысл требовал высматривать караульных и иные угрозы, а я вспоминала, как прекрасно мне здесь жилось когда-то в полной и счастливой семье. Но с этой хижиной были связаны не только счастливые воспоминания. Здесь в довольно раннем возрасте я узнала, что брат не считает меня равной себе. Здесь болезнь медленно подтачивала силы моей матери, чтобы однажды увести ее из мира живых.

И здесь же совсем недавно я держала руку умирающего отца.

В горле вдруг встал комок. Я продолжала смотреть на свое бывшее жилище и едва не подскочила, когда Хейден осторожно коснулся моей спины. Прижавшись ко мне сзади, он прошептал:

– Что такое?

Я лихорадочно заморгала и наконец оторвала взгляд от хижины. Я прижалась к Хейдену спиной. От его груди и губ шло успокоительное тепло.

– Ничего. Идем дальше.

Сомневаюсь, что Хейден мне поверил, однако сейчас было не время и не место обсуждать мое душевное состояние.

– Ну ладно. – Он ободряюще похлопал меня по бедру.

От моего прежнего дома до прежнего кабинета Селта было совсем недалеко. Свет в окне подсказывал, что Джоуна сейчас дома, а не в кабинете, но полностью мы в этом убедимся, лишь когда окажемся на месте.

Я поменяла тактику перемещения. Двигаться по дорожкам становилось все опаснее: эта часть лагеря была достаточно освещена. И звуков прибавилось, что тоже действовало на нервы. Теперь мы передвигались по задворкам хижин. Скудная трава, пробивавшаяся из жесткой, каменистой земли, гасила наши шаги. Вскоре мы увидели нужную постройку.

Я подняла руку, останавливая спутников. Затем выглянула из-за угла хижины, возле которой мы остановились, пытаясь разобраться в обстановке. Увиденное заставило меня выругаться.

– Что там? – прошептал Хейден.

Он подался вперед, прижавшись к моей спине, и тоже стал вглядываться, после чего добавил к моему ругательству сочный эпитет.

В кабинете было темно, но у двери стоял широкоплечий крупный мужчина. Я помнила его в лицо, однако напрочь забыла имя. На поясе висел длинный, жуткого вида нож, а в руках он держал внушительный пистолет. Всем своим видом этот человек подчеркивал, что несет караул.

– А можно втихаря обогнуть постройку и угостить его хорошенько? – спросил Дакс, подвигаясь ближе ко мне.

– Пожалуй, можно, – ответила я, обдумывая предложение Дакса. – Обойти и ударить с другой стороны.

– Но если мы его убьем, не поднимется ли тревога? – снова спросил Дакс.

Он был прав. Тревога нам не нужна.

– Убивать незачем. Достаточно вырубить, – сказал Хейден. – Если он нас не увидит, в лагере не узнают, кто у них побывал.

– Легко догадаться, – поморщилась я.

– Не отвлекаемся, – напомнил Хейден. – Нам обязательно нужно попасть внутрь. Поэтому план такой: огибаем постройку, нападаем на караульного сзади, вырубаем и втаскиваем в помещение, чтобы его не заметили. Потом сваливаем раньше, чем кто-то почует наше присутствие.

Мы хмуро выслушали предложение Хейдена. Его план не блистал оригинальностью, но в одном Хейден был прав: нужно обязательно попасть внутрь и посмотреть, не найдется ли там важных для нас сведений.

– А я думаю, этого верзилу надо шлепнуть, – без обиняков заявил Кит.

Мне вспомнилось, как он спас меня в вечер нападения. Кит выскочил из ниоткуда, опрокинул потенциального убийцу на землю и без колебаний перерезал тому горло. Да, жестоко. Но в наших вылазках и налетах Кит был незаменим.

– Нет, – твердо возразил Хейден. – Огибаем постройку. Я вырубаю крепыша. Мы заходим внутрь и начинаем искать. Кто-то останется у двери и будет следить за обстановкой. Понятно?

Каждый пробормотал свое «да». Хейден отрывисто кивнул и выдвинулся вперед. Высунувшись из-за угла, мы убедились, что караульный по-прежнему стоит у двери, но смотрит в другую сторону.

– Пошли, – шепнул Хейден.

Он устремился в темноту, к бывшему кабинету Селта. Мы неслышно последовали за ним и вскоре оказались у караульного за спиной.

– Прикрывайте меня, – распорядился Хейден.

Мы держали пистолеты наготове. Свой Хейден засунул за пояс и двинулся вдоль стены. У меня свело все мышцы от нервного напряжения. Караульный был тяжелее Хейдена фунтов на пятьдесят и при такой мускулатуре обладал изрядной физической силой. Хотелось шепнуть: «Осторожнее!», но это сразу бы выдало наше присутствие. Под стук сердца, с тугим узлом в животе, я следила за движениями Хейдена.

Его атака стала для меня такой же неожиданностью, как и для грейстоунского караульного. Хейден действовал быстро, бесшумно и с напором. Обхватив шею караульного, он поволок противника внутрь. Одна рука Хейдена петлей обвивалась вокруг шеи караульного, другая давила сверху, лишая того возможности дышать. Караульный пытался сопротивляться: бросив пистолет, он отчаянно впился в руки Хейдена, но с каждой секундой его сопротивление слабело.