– Не нужно держать меня за идиота. Это вы там, в Жилино, могли втирать про свою непричастность, но здесь этот номер не пройдет.
– Вы ошибаетесь. Не знаю, что здесь происходит и как я сюда попал, но вам лучше меня отпустить.
– А мы вас и не держим.
– Чт…
Я не понял прикола последней фразы доктора-психопата, и, возникшая озадаченность, остановила меня на полуслове.
– У нас тут не тюрьма, господин Мугамба, а санаторий для таких как вы.
– Таких как я?
– Психов, опасных для общества.
– Но я не псих, и я никакой не Мугамба.
– Все мы так думаем, ведь никто из нас не хочет быть психом, тем более Мугамбой. Такова природа человека. Самоизоляция от своих собственных пороков. Вот только вы пошли дальше. Ах, телепатия. Прекрасная вещь. Вот вы сейчас сидите передо мной и внушаете образ того, кем хотели бы быть. А на самом деле вы – психопат, убийца и насильник. Так что благодарите мою научную любознательность за то, что вас не подвергли экспериментальной лоботомии.
– Но вы сказали, я могу уйти.
– Можете, но вряд ли сможете, потому как на сто километров вокруг только Бугинские леса, а из них еще никто не выходил живым.
В голове все смешалось. Еще недавно я ехал на работу, потом этот бугай с бензопилой, да еще к тому же выясняется, что я в психбольнице и зовут меня Фридрих Мугамба. Ну, прямо дьявольская смесь, а не имя. Немецкий царь плюс герой старого индийского фильма, где люди не только пели и плясали. Там еще говорилось: «Мугамба доволен!» Что ж, я был явно недоволен.
– Так что располагайтесь, – Доктор переключился на за уши притянутое благодушие, – И мы обязательно изучим ваш клинический случай.
Хотелось дать ему по роже, но требовалось хладнокровие. Может, это и являлось резиденцией полоумных, но в одиночку доказывать было нечего. Выбор был прост – отсидеться и осмотреться.
– Спасибо, доктор, – промямлил я.
– Вот видите. Можете, когда есть повод.
Доктор нажал красную кнопку и в кабинет вошли санитары, взявшие меня под белы рученьки.
– Проводите господина Мугамбу в его покои.
Я хотел было воспротивиться, но электрические дубинки караульных личностей заставили вспомнить про благоразумие.
– Желаем приятного отдыха, – произнес голос из туманного далека, и гоблины в белых одеяньях бросили мое малоподвижное тело на кровать.
Возникло особое желание разобраться с этим «душечкой», но мозг укатил в прострацию. Черепную коробку наводнила стая образов и призраков, большей частью неведомо-незримых, и в тоже время имеющих безудержно-загадочный и неопрятный вид.
И, видимо, поэтому нелепый шепот, робко бросаемый мне в ухо, был первоначально воспринят как очередной глюк.
– Я узнал тебя… Это ты… Уходи, я не звал тебя…
Временами шепот срывался на истерический смех, и кто-то начинал меня колотить. Не больно, но все равно неприятно, даже в полубессознательном состоянии.
– Прочь, прочь, прочь…
В конце концов, это достало, и, собрав всю волю в кулак, я метнул его наугад в пространство. Как ни странно, попал в нечто, способное скулить от боли и досады. Победная эйфория дала секундное наслаждение, но сил больше не осталось, и я окончательно потерял сознание.
К счастью, на этот раз все было более прозаично. Словно вырубили свет, а затем включили. Самое главное, что включили вовремя. Первым увиденным мной была чужая рука в моих трусах.
– Какого хрена! – воскликнул я и подскочил как ошпаренный.
На меня смотрела перепуганная девушка лет девятнадцати, и казалось, не понимала, почему некто так ужасно вопит и, может быть, даже хочет причинить ей вред или того хуже.
Неподалеку из-под кровати взирала чья-то побитая морда, и, судя по негативному настрою, это я ее приложил.
– Он снова среди нас! Спасайтесь, кто может!! – вырвалось из ее пасти после недолгих раздумий.
Закончив словесный выпад, неприятель ухватился за свисавший край одеяла и потащил его на себя. Попытка создать своеобразную линию обороны на случай возможного нападения была весьма разумна, но в план затесался весомый пробел. Им был спящий товарищ, рухнувший на пол вместе с одеялом.
– Да уж, – произнес я, поднимаясь с кровати, – Вижу, у вас тут не соскучишься.
Между тем девушка, позабыв обо мне, принялась помогать упавшему бедолаге. Тот что-то спутано мямлил о пришельцах, которые его вновь похищали и на этот раз скинули вниз со своей тарелки.
– Хорошо, хорошо. Я тебе верю, – ее мягкий голос действовал успокаивающе на «падшего ангела». Он перестал возбужденно мямлить и, опустившись на кровать, аккуратненько свернулся калачиком.
– Ты хаошая, – прошептал бедолага.
– И ты тоже молодчина, – сказала девушка, нежно погладила его по волосам и, сняв с себя кофточку, укрыла ему плечи.
Меня тронула эта сцена. Но каков эффект был, когда в следующее мгновение она подошла ко мне и заявила:
– Я хочу есть.
Лишившись кофточки, девушка осталась в коротеньких шортах и нижнем белье. В таком обличье мое либидо сочло ее довольно привлекательной, пусть она и имела взлохмаченный вид. Но я был на службе.
– Так в чем, собственно, дело? Давай поедим, – ответил я, не чуя подвоха.
Девушка подошла ко мне вплотную и вновь ухватилась за мои причиндалы. Это было приятным, но неуместным сюрпризом, так что пришлось схватить ее за руки.
– Ты в своем уме?
В точку. Это был идеальный вопрос для сумасшедшей. Впрочем, психованная в данный момент изъяснялась совершенно определенно.
– Можешь трахнуть меня, если хочешь. Только накорми.
– Накормить? Но у меня нет еды.
– Есть, – сказала девушка и в очередной раз попыталась залезть мне в трусы.
– Ты что хочешь съесть мой член?
– Нет, – она смотрела на меня как на идиота, – Мне нужно твое семя.
Только теперь я сообразил, в чем дело. Естественно, мне захотелось поддаться искушению, расстегнуть ширинку и позволить безумной девчонке подарить мне оральный секс. Тем более, что никто не был против. А на несколько припадочных, что шлындались по палате, можно было попросту забить. Все они были погружены в свои безумные мысли, как и тот чудик, что забился под кроватью в своем самодельном бункере.
Но нет. Все это было бы неправильно.
– Почему бы тебе не съесть обычную пищу?
– Мне нельзя.
– Нельзя? Кто сказал тебе такую чушь?
Она молчала. И чувствовалось, что внутри нее растет негодование.
– Папа всегда обо мне заботился.
«Значит, папа», – подумал я, – «Замечательно».
Хотелось позвать помощь, но это желание попахивало безнадегой. А ведь я и сам нуждался в срочной реанимации. Образ шизанутого Мугамбы не входил в мои планы. Но никто не спрашивал о моих планах.
– Хорошо. Я позабочусь о тебе.
Я усадил девушку на кровать и еще раз окинул палату ищущим взором. Спасители выпали из виду, а, возможно, их никогда и не существовало. Может, мне просто хотелось их увидеть, встретить, узнать, что они где-то рядом, что только и ждут, когда их призовут на спасение мира или же ради такой ерунды как я.
– Хочу есть.
По щекам девушки катились слезы, а в глазах отражалась беспредельная тоска по минету. И хотя, судя по всему, в психушке это было в порядке вещей, я не мог так поступить.
– Хорошо, хорошо. Сейчас что-нибудь придумаю.
Конечно же, я так сказал, но в тоже время подумывал как бы скинуть с себя эту проблему, а лучше было вообще убраться из чертова дурдома.
– Эй, вы там!.. Мне нужно поговорить с Доктором!.. Вы меня слышите!..
Я барабанил в дверь до тех пор, пока не понял, что усилия напрасны.
«Да уж», – прошептал я и, повернувшись к девушке, вновь столкнулся с ее голодными глазами.
– Свободу Анжеле Дэвис!! – донеслось из подкроватного бункера.
– Захлопни пасть! – донеслось ему в ответ с моей стороны.
Во мне кипела злоба. Это была злость на себя за то, что влип неизвестно во что, на девушку, требующую отсос на завтрак, обед и ужин, на придурка Доктора, вообразившего, что я чудаковатый маньяк Мугамба, на то, что мне приходится копошиться во всем этом дерьме вместо того, чтобы просто жить, как все нормальные люди. Но больше всего меня бесил тот факт, что как бы я не злился, как бы меня не колбасило в неистовом гневе, я все равно был бессилен что-либо изменить. И это было хуже всего.
