* * *

Москва, как и прежде, стала примером для всей страны. Но теперь не стремится быть "образцовым коммунистическим городом". Да и тогда, когда провозгласили этот утопический лозунг, столица получала из бюджета средства по "остаточному принципу". Ей выделяли то, что оставалось от военных расходов. Поэтому нам приходилось строить самое дешевое в стране жилье.

Сегодня Москва показывает другим городам: можно строить без оглядки на центр, не припадая к вымени федерального бюджета. Ведь почти все, созданное за последние годы, сделано за счет инвестиций частных лиц, иностранных капвложений, продажи недвижимости, аренды земли и прочих рыночных источников. Они после августа 1991 года есть у каждого большого города.

Москва сдает землю в долгосрочную аренду на 49, на 99 лет. Но не продает, по-моему, этого делать нельзя. Потому что продашь землю, а потом вдруг возникнет необходимость прокладывать теплотрассу... Выкупать ее придется за бешеные деньги по праву частной собственности. Мы помним историю "хомяковской рощи" на Кузнецком мосту. За чахлый скверик, клочок земли, оказавшийся на проезжей части, хозяин, некто Хомяков, десятки лет вымогал у городской Думы баснословную сумму.

Мы - за рынок, систему отношений, основанных на купле-продаже под контролем власти городской или федеральной. Этой системе в конечном счете всем обязаны. Москва первой вошла в рынок. У нас есть и богатые, и бедные, это неизбежно при новых экономических отношениях. Поэтому - пусть богатые платят за бедных!

Мы - за платное и бесплатное образование, за платную и бесплатную медицину. Кто хочет и может - пусть учится, лечится, едет отдыхать за свой счет. Но отнимать у народа достижения социализма - у власти нет права.

После кризиса, в августе 1998 года, когда рухнули мощные, казалось бы, банки, в Москве удалось сохранить устойчивую социально-экономическую ситуацию. Не допустить обвала производства и строительства. Город накопил в девяностые годы ценный опыт реформ в экономике и социальной сфере. Этот московский опыт мог бы стать полезным для России, мы его рассматриваем как общероссийское достояние. Готовы со всеми обмениваться опытом, помогать. Вот почему один из главных лозунгов движения "Отечество", во главе которого встал Юрий Лужков, заключен в словах: "Сделали в Москве - сделаем в России".

* * *

Москва пережила в ХХ веке несколько переворотов в градостроительстве. Ленин упразднил частную собственность на жилые дома, уничтожил институт домовладельцев, частных заказчиков и архитекторов. В роли заказчика выступало государство в лице разных учреждений, трестов, наркоматов-министерств, управлений делами ЦК и так далее.

Есть теперь домовладельцы, стало быть, частные заказчики, есть свободные художники - архитекторы. Они проектируют и строят, составляют конкуренцию государственным проектным институтам.

Мы возвращаем достоинство, утраченный комфорт, квартиры на одну семью так называемым "доходным домам". Они появились на рубеже ХIХ-ХХ веков в центре Москвы. Их много на Арбате, Пречистенке, Остоженке...

До недавних лет самыми престижными и комфортабельными считались дома, построенные при Сталине. Это и высотные здания, и жилые дома на Тверской, набережных Москвы-реки, Кутузовском и других проспектах. Они хорошо известны, у всех на виду, но их сравнительно мало.

Просторы Москвы со всех сторон застроены типовыми домами нескольких поколений. При Хрущеве произошла, я бы сказал, градостроительная контрреволюция. Она лишила права творить почти всех архитекторов. Домостроительные комбинаты фабриковали типовые дома, типовые школы, типовые больницы.

При Гришине и Промыслове строители подняли этажи типовых домов на двадцать с лишним этажей. Проектировщики улучшили их качество, увеличили размеры комнат и кухонь, прихожих, приподняли потолки. Но мы продолжали существовать в тисках сборного железобетона, в жестких рамках СНИПов строительных норм и правил, регламентируемых Госстроем на территории одной шестой земного шара, всего СССР.

При Ельцине и Лужкове произошла долгожданная революция в градостроении. Положенное природой место занял творец, архитектор-художник. Минуло время "бумажной архитектуры", когда только на бумаге зодчие Москвы могли реализовывать свои фантазии. Вместо картона и ватмана они получили современные, самые лучшие материалы, стекло, металл, искусственный камень. Только при этом условии возможен прогресс, поскольку новая архитектура начинается с новых материалов.

Все сказанное привело к расцвету градостроения. К появлению архитектурного стиля, в газетах получившего название "лужковского". Не берусь определять этот стиль, большое видится на расстоянии. Да и не мое это дело, для таких изысканий есть искусствоведы. Им по душе то, что создано Александром Скоканом на Кропоткинской набережной. Там по его проекту построен Международный банк в стиле, близком конструктивизму 20-х годов. Он занял первое место в рейтинге лучших построек Москвы за десять лет.

Правительство города не чурается построек современного стиля, в чем каждый может убедиться, увидев мост "Багратион".

И мне этот современный стиль по душе. Но я не вижу ничего плохого в башнях Красных холмов, перекликающихся с архитектурой старой Москвы. Мне нравится, что над старыми, обреченными на смерть, но обновленными домами вырастают мансарды. Жить в них хорошо, особенно художникам, жаждущим света. Нравится, что новые дома украшаются башнями и башенками. Они делают ярче, выразительнее силуэт города. За эти башни крепко достается Лужкову, и мне перепадает на орехи. Но разве оттого, что суровые крепостные башни Кремля надстроили в ХVII веке шатрами, они стали хуже? Разве можно сегодня вообразить Кремль без Спасской и всех других башен?

Москва поражала в прошлом воображение иностранцев силуэтом, колокольнями и золотыми куполами. Ее называли и воспевали как "Москву Златоглавую", "Москву Белокаменную". Этот лес куполов безжалостно вырублен большевиками, колокольни порушены. И то, что мы возвращаем городу утраченные вертикали, возносим в небо колокольни, сооружаем купола, кроем их золотом, что в этом плохого?

Москве быть Белокаменной, быть Златоглавой, как бы этому ни противились люди, не способные ее любить. Москва возрождается, это факт бесспорный. На всех углах Москва в лесах!

Конец восьмой главы, конец второго издания.

Май 1999 года.

ГЛАВА IX

Хорошие люди, объединяйтесь!

Выборы мэра. Посулы и мифы.

Черные дни: террористы взрывают дома.

"Новое кольцо Москвы". Победы в Каннах.

Похожа ли Москва на Стамбул?

Судьба "хрущоб". Памятники и новоделы.

Третье кольцо, Большое и Малое.

Город под землей. Боровицкий дворец.

Кадры решают все. Объезд с президентом.

На календаре - 2000 год, последний в XX веке. Время подводить итоги. С чем мы входим в новое тысячелетие, что сделала команда Юрия Михайловича Лужкова в последнее десятилетие века?

Часто вспоминаю 1991 год, когда пошли неизведанным путем. Пустые прилавки. Жуткие очереди за водкой. Продукты - по какой-то карточке с фотографией!

Чем пугали? Москва умрет с голоду. Москву захлестнет безработица. Москва зарастет грязью. Москва заморозит строительство. Москва задохнется из-за плохой экологии. Москва потонет в крови межнациональных конфликтов. Были основания так говорить. Паралич власти. Крах плановой экономики. Разрыв вековых связей, политических и экономических.

Помню, с Лужковым возвращались из Лондона. Ехали ночью с аэродрома по Ленинградскому шоссе, проспекту, Тверской. Кругом темные окна, грязные витрины, разбитый асфальт. То ли мы видели в Англии! Фасады домов нашей главной магистрали выглядели не по-столичному, хуже улиц провинциальных городов. Ехали мимо театров, в них - полупустые залы. Люди после спектаклей спешили поскорей домой. Народ боялся ходить по темной замусоренной Москве.

Лужков сказал тогда в машине: "Вот когда люди снова пойдут в театры, когда заблестят витрины, станут чистыми дома и улицы, когда заполнятся прилавки и мы забудем, что такое дефицит, вот тогда сможем считать: мы что-то сделали в Москве... Только когда это случится? И не зря ли я взялся за все это?"