- Прости, меня завораживает твой бриллиант, - принц ужаснулся, даже ущипнул себя за ляжку, потому что впервые в жизни извинился перед девушкой.

  До этой странной платиновой блондинки он не выбирал слова, когда общался с девушками. - Ничего, страшного, что я дотронулся до твоего пупка.

  У меня у самого пупок такой же! - принц Casimiro приподнял бархатную рубашку.

  Провел рукой по волосатому животу.

  "Омерзительно!" - во взгляде блондинки графини столько отвращения, что Принц вздрогнул.

  - Почему твой ты называешь прекрасным, и не позволяешь до него дотронуться, а при виде моего пупка тебя выворачивает, словно скушала тухлую селедку?

  "Ух ты! Ты начинаешь думать.

  Просто запомни: голый мужик - безобразно, а голая девушка - прекрасно.

  Это закон! - Virginie Albertine de Guettee целомудренно зевнула. - Ты наскучил мне.

  Развесели, а то я засну.

  Не накормил, не поднял настроение.

  Неизысканен ты, Casimiro, неизысканен!

  Покажи свои сокровища, а то я от скуки умру.

  Золото и бриллианты меня утешат!" - Virginie Albertine de Guettee поднялась с трона.

  Принц Casimiro зачаровано смотрел на красные пятна на ягодицах платиновой блондинки, пятна от ерзанья по трону.

  "Почему я раньше у своих поклонниц ничего подобного не замечал? - Принц задал себе вопрос и тут же на него ответил. - Потому что мои фанатки не имеют право сидеть в моем присутствии.

  Интересно, через сколько минут пятна на ягодицах блондинки исчезнут после сидения на троне?" - Принц осознавал, что вопросы, которые он сейчас перед собой ставит, не относятся к делам государственной важности, не относятся они и к науке.

  Вообще, они ни к чему не относятся, а это уже извращение.

  "Неужели, смена красок на ягодицах обнажённой девушки более завлекательна, чем война?" - Принц не узнавал свои мысли.

  За короткое время общения с приплывшей девушкой он стал философом.

  - Мой дорогой Принц Солнце, - перед принцем на колени упала красавица и поцеловала розу на его туфле. - Не жалеете вы меня, не жалуете.

  Я же ваша невеста Clara.

  Наш династический брак предначертан Высшим Советом стариков.

  А вы увлекаетесь нагой дикаркой!

  - Clara? У нас есть общие дети? - Принц перешагнул через голову своей невесты, которую одобрили старики.

  Но девушка забежала вперед и расставила руки, словно ловила принца крыльями. - Не помню тебя.

  Не стой передо мной, ты загораживаешь мне вид на ягодицы блондинки Virginie Albertine de Guettee.

  - Я люблю вас, принц Casimiro! - Clara покачала головой. - Если для вас попа дикарки важнее, чем я вся, то я... - невеста сказала бы, что бросит принца, уйдет от него, откажется от звания невесты, но девушки на этом острове так с принцами не поступают. - Если вы меня проигнорируете, то я все равно буду вас добиваться. - Clara зло заплакала.

  Последние слова не долетели до ушей принца, а застряли у него между лопаток.

  Принц с одышкой догнал Virginie Albertine de Guettee.

  Они молча прошли длинными коридорами.

  "Где же твои сокровища?" - блондинка Virginie надула губки.

  - Мои сокровища, сокровища нации хранятся в подвале.

  Здесь они быстро испортятся под воздействием перепада температур и Солнца, а в подвале при постоянной температуре они хранятся века. - Принц захотел понравиться этой дерзкой резкой блондинке.

  Он уже не мог выйти из игры под названием "Заслужи похвалу от Virginie Albertine de Guettee". - Кстати, в тех же подвалах мы выращиваем шампиньоны.

  "Грибы, а разве их выращивают?

  Я думала, что грибы всегда есть на кухне.

  Мне их приносят на тарелочке. - Virginie с легкой улыбкой посмотрела в глаза Casimiro: - Почему ты идешь сзади, а я веду?

  Я же не знаю, где в твоем дворце что.

  Ты подсматриваешь за мной сзади.

  Да, я ослепительно хороша со всех сторон.

  И ко мне липнут маньяки: пираты, капитаны пиратов, работорговцы, короли.

  Ты маньяк, хочешь затащить меня в подвал, а там...

  Дальше я не знаю.

  Впрочем, со мной ничего плохого не случится никогда!"

  - Ты ничего не боишься? - принц хотел красиво приподнять в удивлении бровь, опять поймал себя на том, что пытается понравиться платиновой необычной блондинке.

  Но учиться иронично приподнимать бровь нужно с детства, а Casimiro ничему не хотел учиться.

  За него отвечали его поклонницы.

  Virginie Albertine de Guettee ничего не ответила, и Casimiro все же остался за ее спиной.