Три сольдо зажал в потной руке, а два спрятал в сапог - на всякий случай. - Сидит, значит, ноги расставила, как будто рожает, а вторая девка ей голову между ног засунула, и под платьем не видно, что за голова.

  - Может и нет у нее головы? - отец со значением поднял палец.

  - Может и нет, - Исидор почесал затылок. - Нет, должна быть, потому что у второй девки попа шевелится, штанами обтянута, как у мужика.

  - Тоже худая? - для мужчины в возрасте худоба девушки считается преступлением против человечества.

  - Вторая - ладная, - Исидор подошел к двери. - А третья девка - красавица.

  Она пока стоит на ногах, а не на коленях и не сидит, но обещала... - Сын уже выбежал, но вернулся. - Отец, собирайся живо.

  Я подумал, что за три сольдо мы вдвоем посмотрим представление.

  Нам выгода вдвойне! - Рот Исидора раскрылся в счастливой улыбке, потому что удастся сэкономить.

  - Балбес! Ты забыл, что я уже третий год, как ослеп, ничего не вижу! - Отец снова стукнул кулаком по столу, но попал по железной тарелке.

  - Извини, отец, совсем из головы вылетело. - Исидор убежал.

  - Вылетело у него, видите ли, - глава семьи подскочил. - Что же я расселся?

  Если я слепой и ничего не вижу, то не означает, что я не хочу видеть.

  Вдруг, от балагана девок я прозрею. - Он бодро побежал, даже подпрыгивал, как козлик.

  Ударился головой об угол печки, свалился, барахтался, как черепаха на спине.

  Но теперь у слепого была цель - увидеть красавиц.

  Он на четвереньках выполз из избы, повел носам, как гончая по кровавому следу:

  - Исидор, - отец нашел сына по запаху портянок. - Где балаган?

  - Обманули, - сын чуть не плакал от досады. - Ушли они, отец, обманули и убежали.

  - Деньги, деньги-то отдал им, балбес? - отец потирал набухающую шишку на лбу.

  - Деньги при мне, - Исидор разжал кулак и с ненавистью смотрел на три сольдо.

  - Если деньги остались у тебя, то девки не обманули, - отец успокоился.

  - Балбес ты, отец, а не я, - сын в негодовании топнул ногой. - Зачем мне теперь твои деньги?

  - Зачем мне ваши деньги? - В этот же час толстяк корчмарь в Верхних Упырях оправдывался перед постояльцами.

  Три кабальеро отправились спасать своих лошадей, уведенных девушками, а остальные - окружили корчмаря. - За еду и вино заплАтите, а лишнее мне не надо.

  - За вино и за еду? - кабальеро с самыми пышными усами из-под стойки с пола поднял кинжал с драгоценными рукоятками. - Не успел спрятать мой кинжал?

  Обронил, когда наворованное уносил?

  - В первый раз его вижу, - корчмарь понимал, как хитро его подставила красавица с каштановыми волосами.

  Чутье тогда не подвело - ушлая она, проныра и умная. - Девка все это, она же забежала и вас обворовала.

  - Девка? - кабальеро разом заржали, будто услышали отличную шутку. - Ты хочешь сказать что красавица, которая пробежала между нами, успела нас обокрасть?

  Типа девушка обвела вокруг пальца нас, достойных мужчин.

  - Выходит, что так, - корчмарь развел руки в стороны. - Посудите сами - зачем мне рисковать.

  У меня и так золота хватает, вот, например, толстая золотая цепь на шее. - Хозяин постоялого двора просунул руку под рубашку.

  "Золотая цепь исчезла, будто ее корова языком слизнула, - он обнаружил с ужасом.

  Но признавал, что девка хороша, как по красоте, так и по проворству. - Мастер!"

  - Где же твоя золотая цепь?

  Ее тоже девка унесла? - Никакого доверия к честному корчмарю, который покупает и продает ворованное.

  - Золотую цепь тоже, - корчмарь понял, что ему не выпутаться. - А нож с драгоценными камнями специально подбросила мне, чтобы вы на меня подумали.

  - Почему же она выбрала самый дорогой нож с сапфирами, рубинами, изумрудами и бриллиантами, а не с простой рукояткой, без драгоценностей.

  Никто не оставил бы самый дорогой кинжал! - приговор корчмарю окончательный и обжалованию не подлежит.

  - Сознаюсь, я украл, - хозяин использовал свой последний шанс. - Я покажу, где спрятал ваше, что украл. - С пьяными спорить и доказывать им что-либо - бесполезно.

  Он спустился по каменной лестнице в подвал.

  Кабальеро нетерпеливо подталкивали корчмаря в спину.

  Зажег масляные фонари, открыл в подвале тяжелую железную дверь: - Здесь все, забирайте! - Корчмарь поник, седые усы обвисли.

  Даже живот уменьшился от горя.

  Кабальеро с пьяным гоготом рванулись в темную комнатку.

  И тут - разом погасли все масляные фонари, будто их ветром задуло.

  В полнейшей темноте скрипнула затворяемая железная дверь, лязгнул засов.