Мне всегда помогал Сергий Радонежский, я его просила о поступлении в ВУЗ, потом – о переводе на дневное, чтобы два года сессии сдавать на отлично, тоже помог, только я передумала переводиться, просила хорошую работу Сергия и Матрону – получила место у Паши, интересную работу и отличную зарплату, просила о муже – нашел, даже Сергея тоже, вот так. Да, сила у него большая. И мне так хочется съездить в Лавру, в Сергиев Посад. Попросить надо его, чтобы помогла мне отгонять всякие идиотские мысли сделать плохое своим детям только заради того, чтобы снова ощутить стресс, адреналин, ради острых ощущений, чувство жалости чтобы ощутить к детям, и пр. Бред полный. Это все психика. Это все от рутины, от нехватки ощущений, волнений, адреналина, от однообразия жизни.

Очень часто у меня возникает ощущение, что я в мире одна, что все, что меня окружает – дети, муж, родня – все это не мое, все это какое-то постороннее, все идет как будто мимо меня, а я просто наблюдаю, что-то корректирую, но я не в этом процессе, я стою рядом только, не мое!

Сейчас у нас в городке даже на лыжах покататься негде. Раньше все ездили на Пучковскую горку, а теперь она засроена коттеджами, там, говорят, забор даже стоит. Для меня эти поездки на лыжах в детстве были приятны только туда и там покататься, а обратно мне уже было лень ехать, и я закатывала скандалы, что падаю от усталости (5-7 лет), и папа цеплял свои палки к моим и вез меня за них, как на паровозике. И это было так здорово! Ветер в лицо, и напрягаться не надо.

Только однажды мы кота, растерзанного собаками, увидели на лыжне, это был такой диссонанс невороятный – белым-бело все кругом, сугробы, лыжня, деревья в инее все белом стоят, все белое, как будто в сказке, и – яркие кровавые следы на лыжне, кучки шерсти, папа меня тогда закрыл от этого вида, мол, ой, смотри, там вон вдалеке снегири на дереве, и белка еще, смотри туда, в сторону! И быстро меня оттер от этого ужаса на снегу. Только я все равно немножко видела. И меня поразил именно этот цветовой диссонанс, ну, и котика было жалко, конечно. Только я в детстве спокойно такие вещи все воспринимала, у меня не было страха. Мне было все равно. Наверное, защитная реакция организма.

Я всегда думала, что моя бабушка Агафья (мамина мать) потеряла в Германии, в трудовом лагере, совсем маленьких детей, троих, я думала, они были груднички почти, но, оказывается, им было 5-7 лет, погодки. Они там все трое заболели скарлатиной, их не личили, положили в барак для больных, и они там медленно угасали без медпомощи и без мамы, бабушку туда не пускали. Как это страшно!

20 декабря. Мои родители всегда жили довольно бедно, от зарплаты до зарплаты. Поэтому подарки мне дарили почти всегда скромные, хотя иногда и были нормальные. Я была не избалована подарками и родительским вниманием, поэтому научилась радоваться даже ерунде, научилась восхищаться любыми подарками, чтобы не огорчать того, кто их дарит. Однажды на 8 марта (мне было лет 8) я ждала, как все дети, чего-то необычного и прекрасного, а папа подарил мне платок простой желтый на голову, косынку с Олимпийским Мишкой! Я была просто в шоке, я так была разочарована! К чему он мне, зачем? И у меня невольно вырвалось – И это все???? Никогда не забуду, как папа расстроился, а мне стало так стыдно! Ведь он, наверное, старался, искал, ведь я-то всегда старалась делать родителям подарки, выжигала на досках, рисовала, клеила и тд, тоже всегда придумывала что-то., как и папа мой теперь. И вот я до сих пор помню эти два ощущения – обида (что за подарок-то такой убогий, как старушке!) и неловкость, что папу обидела.

2002 г (30 лет)

4 января. Как странно, у меня с детства бывали такие любопытные моменты предвидения! Например, я уже дома после школы, в детской сижу за уроками, и мне слышится, что папа пришел на обед, дверь открывает ключом, заходит (я ведь все звуки квартирые знала назубок, я очень внимательная, все запоминала всегда), закрывает за собой дверь, обувь снимает, и я, конечно же, выхожу тут же из комнаты папу встречать – а в коридоре никого нет! Я в полном недоумении стою в пустом коридоре, но вот через 10-15 минут уже на самом деле приходит на обед папа, и все точно так, как я слышала перед этим. Или, например, я явственно слышу звонок в дверь, иду открывать (родители на меня смотрят недоуменно), а там нет никого. Зато через 5 минут – звонок в дверь раздается! И с телефонными звонками так было, и все такое, всего я и не вспомню уже. А вот теперь я все это вспомнила потому, что сегодня, 4 января 2002 года, моя Маша удивила меня подобным эпизодом. Она позвала меня в большую комнату, и, указав на лампу в люстре, сказала, что она перегорела. Я возразила, потому что в люстре нормально горели все три лампочки, не мигали и не потрескивали совершенно, как это бывает перед тем, как лампа лопнет. Мы с Машей пошли потом полдничать, а когда через 15 минут вернулись в комнату, и я включила свет, то эта самая лампа, на которую Маша указывала, уже не работала, она перегорела. Для меня это было такой неожиданностью! Откуда это? Хотя про материного отца Ивана Егоровича говорили, что он колдун, но сама мама это всегда отрицает. Говорит, он просто бешеный бывает в гневе, может покалечить, и все. Но я не верю. Кто его там знает…

Не помню, рассказывала ли я тут историю нашего с Сережей романа, или нет. После МГУ я работала у Паши, брата, в фирме, бухгалтером, прекрасно зарабатывала, оделась, привозила домой мясо и нагетсы, еду, короче, и мне так было это приятно! И я зорко следила за всеми возникающими на моем горизонте молодыми людьми, взвешивая каждый раз перспективы брака и возможности сближения. Но никто приличный мне не попадался. Один там дальний родственник, Женя, племянник дяди Лени, пару раз меня пытался пригласить погулять, но он, как это говорится, был «тепленьким», сын богатых родителей, не зарабатывал сам, и все такое, мягкий, робкий, нет, мне нужен был тот, кто будет зарабатывать и содержать моих детей. Потом еще там подкатывал армянин один, старше меня лет на 15, наверное, сначала приезжал закупаться и ко мне за документами приходил в офис в простой одежде, потом, смотрю – пальто кашемировое, шарфик шелковый, перчатки(!), я еще думала, как приятно, что человек так одевается, а потом его друг меня спросил – а у вас есть жених, а то вот вы моему приятелю нравитесь очень, может, пойдете за него замуж? Мне снова так было неловко, потому что ну вот вообще нет, дядька-то был неплохой, это видно по манерам и обращению, но – старше ведь, и лицо было како-то изрытое все, в общем, я вежливо отклонила предложение. И тут у второго мужа моей тетки Вали намечался юбилей, мы с мамой планировали поехать, как всегда, и до меня дошли слухи, что этот муж тетки, дядя Володя Скоров, собирается меня с кем-то там познакомить, с кем-то со своей работы, из института военного на аэродроме Чкаловский. Я всегда критически относилась к таким вещам, тем более, что уже разочаровалась в мужчинах и решила жить одна, работать и зарабатывать, ездить путешествовать, купить себе квартиру и пр. И поэтому я сначала вообще хотела отказаться от поездки, но потом поехала, чтобы разочароваться еще раз, подтвердив тем самым свои планы на одинокое будущее. К моему удивлению, явного отторжения не произошло, Сережа произвел на меня впечатление мягкого, уютного домашнего человека, прилично одетого, который, как мне сказали, еще и подрабатывал в Москве, то есть умел как бы деньги заработать, и имел такое стремление. Честно говоря, мне тогда было совершенно все равно, получится у нас что-то или нет, вот просто совершенно все равно, потому что я уже настроилась на другую жизнь. Сережа проводил нас с мамой и второй маминой сестрой на станцию Чкаловская (мы ехали ночевать к тетке в Болшево), стеснялся, это было видно, мы договорились созвониться, и в вагоне уже тетя Таня сказал – у него зубы редкие, счастливый, значит, и обеспеченный будет. И я это сразу намотала себе на ус. Только мне было по-прежнему все равно, поэтому, когда наше первое свидание не состоялось ( мы ждали друг друга на разных ветках одной станции метро Китай-город, я на радальной, а Сережа на кольцевой, на той же станции), то я не разочаровалась, я разозлилась, что он о себе возомнил, ничтожество такое, меня решил продинамить! Да и катись куда подальше. Но он позвонил вечером мне домой, сказал, что тоже ждал меня, попросил снова встретиться, я, конечно, устроила разборку для приличия, сделала обиженный голос и пр, и потом мы встретились и пошли в парк. Весь наш роман ( с октября 1997 до официального предложения в январе 1998 года) протекал в парках – Измайловском, в Сокольниках, на Фрунзенской, на Соколе, еще где-то. Было холодно уже, мы бродили 30-40 минут, потом шли греться в магазины. Сережа иногда приезжал прямо со службы, с дежурства на аэродроме, в своей форме, в шинели, фуражке, так прикольно было! Но чаще всего – в дорогой приличной кожанке-дубленке, и шапке-жириновке, он ведь подрабатывал швейцаром в гостинице, имел чаевые, на них построил себе гараж кирпичный и купил машину-Копейку красную. Так что мне он подходил по всем параметрам. Уютный, мягкий, но и зарабатывать любил и умел. То, что надо. А потом в январе, в парке на Френзенской, на мостике, в 19.00 Сережа подарил мне огромный букет роз кремовых и сделал предложение официальное. Я согласилась, потому что нам и так обоим с самого начала было ясно, что мы устраиваем друг друга, нас влечет друг к другу, мы влюблены. На Рождество, 7 января 1998 г, Сережа приехал к нам и попросил моей руки у моих родителей. Потом сказал, что уже через две недели после нашего знакомства был готов сделать предложение, но это было неудобно, нетактично и скоропалительно очень, неловко – так вот сразу делать предложение. А перед предложением был у нас с ним незабываемый Новый год в квартире его тетки, Веры Павловны, в Пироговском, тетка специально уехала к подруге, оставив нам квартиру, потому что все родственики очень хотели устроить Сережину жизнь, ему было 29 лет уже. Было здорово, я хозяйничала на кухне, готовила стол, потом мы отмечали НГ вдвоем, тетка оставила нам дорогое шампанское импортное как подарок. Сережа очень хотел уже близости, но я такая вся строгая из себя была, сказала, что сейчас пост и нельзя, я ведь церковной тогда была еще, и мы только после Рождества переспали первый раз. И сразу получилась Маша. Мы как раз подали заявление и готовились уже к свадьбе.