В общем, бухгалтером – это было мое самое отличное рабочее место за все времена, я, наконец, почувствовала себя в своей тарелке, выкладывалась на совесть и получала хорошие деньги. Но потом – живот, токсикоз, и конец сказке. Сейчас иногда у меня такое чувство нежности выпирает ото всюду, что я готова просто облизывать Мурку, а когда она спит – Сережу. Они оба брыкаются, конечно, но я все равно кормлю их нежностью. Наверное, такое же чувство испытывал ко мне и мой одноклассник Володя, который с четвертого или даже раньше класса был в меня влюблен. Все 10 лет. Мне завидовали все девочки в классе, но я не понимала своего превосходства и счастья, больше того, я избегала всего этого внимания повышенного, потому что это было довольно навязчиво, и меня иногда тошнило. В четвертом классе нас посадили вместе, за одну парту, и он пускал солнечных зайчиков мне в лицо, называл своим одуванчиком, а потом признался в любви. И началось. Он ходил за мной везде, просил понести мой портфель, я злилась, так как всегда все делала сама, и помощники мне были не нужны, а тут мне навязывали дружбу и все знаки внимания, и на меня все в классе почти показывали пальцем, мол, в нее Вова влюблен, а мне вообще лишнее внимание было противно, и я злилась на Вову. После огоньков в классе (на 8 март или Новый Год в классах было модно устраивать типа танцев, конкурсов и тд, и с 5 класса мы тусили) он провожал меня домой, потом долго стоял под окном, смотрел на окна, как зомби, а я снова злилась. Позже, в 8-10 классах, я пыталась перебороть какое-то отчуждение по отношению к нему, ведь счастье шло мне в руки само, мальчик был красивый, умный, из обеспеченной семьи, но – нет, никак! Я заставляла себя садиться с ним за одну парту, пару раз встречалась с ним, мы гуляли, но вот у меня какое-то отторжение к нему сразу возникало, мне так было обидно от этого, потому что это ведь такой кадр был четкий! И все девчонки в классе завистливо на меня смотрели, а я – как дура! Мне даже неловко было списывать у него иногда алгебру и химию на контрольных, я иногда, чтобы выжить на алгебре, садилась с ним, и списывала, а меня внутри коробило всю от этого! Типа я пользуюсь своим положением, и это так грязно и так нечестно – использовать Вову! Мне потом за себя было очень стыдно, но мне нужны были холтя бы тройки по алгебре, особенно в последних классах, когда пошли уже логарифмы там всякие. И на экзамене выпускном я у Вовы списала задание, точнее, он мне его решил, иначе бы была двойка у меня. И так я школу окончила с пятью тройками- по алгебре, геометрии, физике, химии и информатике. Один раз, классе, наверное, в шестом, он, ну, видимо, его мама научила, подарил мне на 8 марта духи Красная Москва, и глиняную брошку-мышку на булавочке, прикалывать к пиджаку, маленькую. Он пригласил меня после физкультуры в раздевалку, и подарил мне это все без свидетелей, а когда мы вышли из раздевалки, то мальчишки все фыркали с понимающим видом, мол, целовались. Мне так было неловко! Потому что и его обидеть я не могла, я всегда ценила хорошее ко мне отношение, но мне и неловко было за все это. Мальчишки из нашего класса вообще над ним издевались, обзывали бабником и рисовали карикатуры на него, а мне так было его жалко! Что за дураки примитивные! Но он спокойно внешне все это переносил, не знаю, конечно, как было у него внутри. А я не принимала этой его жертвы, и мне от этого тоже было за него обидно, вот почему меня от него что-то отталкивает прямо, как два плюса или два минуса! Потом он дарил еще много подарков, бабочку из тряпочки и проволоки, еще что-то такое, когда уже ближе к 1989 году стали появляться кооперативы и всякие такие сувениры прикольные. Вот почему не было у меня к нему симпатии даже? Да, мы нормально общались как одноклассники, все было супер, но вот о чем-то большем и речи быть не могло с моей стороны. Да. Вот такая обидная несправедливость. Шло мне в руки, но вызывало отторжение. Почему? Мне до сих пор непонятно…Однажды он принес в школу гитару, это был класс 9-й, наверное, и на переменке сел передо мной за парту и пел про Белую березу и клен, который был в березу влюблен. И я снова готова была сквозь землю просто провалиться.

Вова даже записался ради меня в Клуб Интернациональной Дружбы (КИД) Голубь, который организовала наша англичанка, наша классная руководительница Валентина Николаевна, заманивая нас, дурачков, туда радужной перспективой поехать в город-побратим в Англии, со школой которого якобы вел переписку наш КИД (хотя все это было вранье, разумеется, и из совкового концлагеря никого не выпускали, кроме министров). Тогда это было модно – как раз в СССР прилетала с посланием мира американская девочка Саманта Смит в 1983 году, встречалась с Андроповым, ведь тогда все боялись ядерной войны, а это была как бы разрядка напряженности, стремление к миру и пр. И вот классе в пятом как раз наша классная руководительница организовала этот КИД, по всем школам тогда их организовывали, мода такая была, устраивали всякие линейки, читали стихи опять же, но, собственно, ничего реально действенного от них не было, никто нас не отправлял за границу, и к нам никто не приезжал, потому что в совке боялись показывать людям нормальную жизнь, ведь нам врали все время, что на Западе все ужасно, там живут одни маньяки или безработные, и вообще не люди, поэтому и на собраниях КИДа мы просто ни о чем говорили, и все, потому что советская система не терпела нормальную цивилизованную жизнь, но имитировать сближение систем надо было как-то, чтобы опять же не опозориться перед Западом. И вот мы, как лохи последние, которых развели враньем о поездке в Англию, читали самозабвенно стихи на всяких городских мероприятиях в честь всяких там побед СССР и просто так, не зная, что никто нас не выпустит из совка, не будет никто возиться с нашими паспортами, это было вообще нереально в 80-е годы. Наша группа выступала под названием «Синеблузники», по примеру дурачков 20-30- годов, строителей коммунизма, убивших своих отцов и свою нормальную жизнь. И Вова тоже старался, но у него не всегда получалось, он иногда слова забывал. Зато старался встать всегда рядом со мной. Милый, милый мальчик! Я всеми силами пыталась отпихиваться от участия в этих стихотворческих линейках, отбрыкивалась, как могла, но меня запугивали Неудом по поведению в четверти и в году, и приходилось снова идти и читать всю эту муру на сходках ветеранов войны или еще где-нибудь. Да, в совке чуть что – сразу пугали Неудовлетворительным поведеним в дневнике, а с такой характеристикой из пионеров выгоняли, в комсомол не принимали, а без комсомола и хорошей характеристики в ниституты не брали учиться. И тд. Такое было уродское время! И меня вечно пихали на линейках стихи читать, в «группу чтецов» записывали под первым номером, я шикарно потому что стихи запоминала и читала с выражением, по-пионерски, еще с детского садика. Однажды, после подобного мероприятия в нашем Доме ученых , или нет, на сороковом километре в Доме Ученых, нам показали мультик редкий, венгерский, Лисенок Вук. Мы тогда такого по телевизору не видели, у нас только Ну, погоди всякие были, да кукольные мультики, где бабочки на веревочках болтаются перед экраном, и нравоучительные мультики 30-50-х годов, которые снимались с политическим подтекстом в пику Диснею, хотя и в подметки Диснею не годились, разумеется. Поэтому венгерский мультик произвел на меня огромное впечетлание, как глоток свежего воздуха это было. И там была сцена, где мама-лиса и папа-лис сидели в норе, а вокруг – куча-мала лисят маленьких шебуршалась, такая идиллия семейная. И Вова сидел и смотрел на меня влюбленным взглядом всю эту сцену, я даже на него злилась и просила смотреть на экран, а не на меня, так мне было это все противно! Но он все равно смотрел сидел на меня, мы сидели в первом ряду, и я просто не знала, куда мне деться. Да и во время всего этого мультика он смотрел только на меня, я его постоянно одергивала, мол, смотри вперед, а не на меня, смотри вперед! Но он не слушался. Ну, не драться же с ним! Да и в школе на уроках, когда мы сидели за одной партой, он смотрел только на меня, а не на доску. Иногда я не сдерживалась и ругалась на него в школе, потому что уж слишком навязчиво все это было, но чаще всего просто старалась не обращать внимания и не давать никаких поводов к такому отношению. Только это было без толку. После 8 класса он, к счастью, начал уже сам немного стесняться своего поведения, хотя мне было все равно. Я к этому привыкла уже. После школы мы с ним не виделись, он сразу поступил в РУДН, а я работала и готовилась поступать в МГУ после провала, а совсем недавно я ждала Сережу из магазина, стояла с Муркой на улице, и мимо проходила пара с каляской, и парень в очках все оборачивался и оборачивался, и я с трудом узнала в нем Вову. Он потолстел и изменился совершенно. Мы перекинулись парой слов о детях, и все. Он женился на школьнице, я слышала, что он после института начал жить с пятнадцати-шестнадцатилетней девочкой, все ждал, пока она окончит школу, и женился. Кстати, она тоже светленькая, и фигурой похожа на меня. Это так, просто к слову. Вообще, многие парни предпочитают брать себе в жены зеленых школьниц, чтобы командовать ими и доминировать, чтобы вырастить их по своему вкусу. Это стиль слабых мужчин, я думаю, поскольку они боятся попасть под влияние женщин своего возраста, боятся показать свой примитивный уровень, поэтому и самоутверждаются на малолетках.